Коллектив авторов История - История Украинской ССР в десяти томах. Том второй

Третий Литовский статут. Титульная страница. 1588 г.

Литовский статут 1588 г. распространил артикул об обязательном возвращении и на тех «вольных похожих», которые не причинили своему владельцу никакого вреда.

Срок розыска и возвращения беглых все время увеличивался. Если Статут 1529 г. установил 10-летний срок возвращения, то следующий Статут 1566 г. оставлял его в силе только в том случае, если беглеца обнаруживали недалеко от имения, откуда он бежал; в случае, если крестьянин бежал на расстояние «в колькодесять миль», то пан мог его разыскивать неограниченное время. Статут 1588 г. увеличил срок розыска бежавших недалеко до 20 лет.

Закон предусматривал строгие наказания для тех, кто помогал крестьянину бежать. Уличенный в этом «маеть быти каран яко злодей», а бежавшая «челядь маеть быти вернена тому, чия была», с уплатой владельцу за каждую неделю отсутствия по 6 грошей. Каждый имел право ловить беглеца и передавать его местным властям.

Примерно с 60-х годов XVI в. бегство в города в Великом княжестве Литовском в отличие от многих западноевропейских городов не делало крестьянина свободным: статуты 1566 и 1588 гг. обязывали городские органы власти возвращать беглых владельцам-феодалам.

Одновременно с закрепощением разных групп крестьян изживало себя рабство. Это обусловливалось тем, что труд крепостного был несравненно производительнее труда раба. Если Статут 1529 г. называет четыре источника рабства: происхождение от невольников, плен, замена рабством смертной казни за преступление, брак с невольником, то Статут 1588 г. предусматривал только один источник — плен.

Сокращался срок закупничества за долги, а размер годового отработка увеличивался. Согласно Статуту 1529 г., закупной мужчина должен был отработать полученную от кредитора сумму (если при вступлении в закупничество не было иных условий) из расчета «пятнадцать грошей за лето», а женщина — 10; по Статуту 1566 г. — соответственно 50 и 30, а по Статуту 1588 г. — 100 и 60 грошей.

Вместе с тем все статуты считали свободной ту челядь, которую владелец имения выгнал во время голода. Такое же положение в отношении дворовых людей определялось феодальным правом в Русском государстве.

К середине XVII в. непрерывный процесс закрепощения привел к тому, что свободных крестьян осталось очень мало. Почти стерлись отличия в правовом положении разных групп крестьянства, основные гражданские права которых все более урезались. Изменялось и название крестьян на «люди», «мужи», «селяне» и т. п. Им запрещалось выступать свидетелями в судебных тяжбах шляхтичей. Пан имел над крестьянином «вечное право»: он мог передать его по наследству, подарить или продать. Владелец получил право судить и карать своего крестьянина, вплоть до лишения жизни.

За убийство крестьянина закон устанавливал лишь уплату владельцу убитого «головщизны», которая равнялась стоимости выполняемых крестьянином повинностей.

Хотя шляхетское право и предполагало наказание для шляхтича за издевательство над крестьянином, но сопровождало подачу иска такими условиями и формальностями, что добиться его удовлетворения было практически невозможно. Так, крестьянин мог привлечь к ответу шляхтича только тогда, когда тот был уличен в преступлении и потерпевший вместе с шестью свидетелями «віри годными и неподойзренными» принимал присягу. В числе свидетелей обязательно должны были быть два шляхтича. Фактически крестьянина лишили возможности не только добиться наказания пана, но даже жаловаться на него. В конце концов крестьянам вовсе было запрещено жаловаться на своих притеснителей.

Рассказывая о бесправии и чрезвычайно тяжелых бытовых условиях крестьян в Польше, папский нунций Руджиери в своем «Описании Польши» (середина XVI в.), предназначенном для Ватикана, отмечал, что паны «имеют над ними (крестьянами. — Ред. ) право жизни и смерти… часто приказывают их ни за что беспощадно мучить, иногда даже вешают их, и хотя без какой-либо причины убивают… свободны от всякого наказания». «Во время самой тяжелой зимы, — пишет Руджиери, — можно видеть женщин босых и плохо одетых, идущих по снегу». Руджиери делает вывод: «Во всем мире нет раба более несчастного, чем польский кмет». Подобные свидетельства оставили и другие современники, а польский писатель Криштоф Опалинский (1609–1655) писал: «Бог ни за что другое не будет так наказывать Польшу, как за угнетение крепостных».

На феодально зависимых крестьян украинских земель, входивших в состав Русского государства (Чернигово-Северщина и Слобожанщина), распространялось русское право. Его законы были направлены на временное, а затем и бессрочное запрещение выхода крестьян из имений своих господ. Судебник 1497 г. резко ограничил выход крестьян. В 80—90-х годах XVI в. крестьянские выходы были полностью запрещены. Указ 1597 г. утвердил это запрещение и установил пятилетний срок розыска беглых крепостных («урочные лета»). Однако большинство крестьян Слобожанщины, куда устремлялся поток беглых с Украины и из России, жили на «слободах». Слобожане были лично свободными и выполняли сравнительно незначительные повинности, в основном сторожевую и частично ямскую. Русское правительство, заинтересованное в быстрейшем заселении и освоении Слобожанщины, проводило здесь менее жесткую политику закрепощения крестьян.

На Чернигово-Северщине после захвата ее в 1618 г. польскими феодалами, как и на остальных украинских землях, входивших в состав Польского королевства, также был установлен жесточайший феодально-крепостнический гнет.

На большинство феодально зависимых крестьян Северной Буковины, а также некоторых горных районов Галичины, Закарпатья и частично Западной Подолии, как и на многочисленных беглых крестьян из Молдавии и Валахии распространялось волошское (молдавское) право. Согласно этому праву, крестьяне, оставаясь лишь временно лично свободными, выполняли в основном натуральные феодальные повинности, которые постоянно увеличивались. В первой половине XVII в., особенно во второй его четверти, феодалы использовали волошское право для полного закрепощения феодально зависимых крестьян. «Уложением Василия Лупу» 1646 г. в Молдавском княжестве, в том числе и в Северной Буковине, крепостное право было оформлено законодательно.

Большинство крестьян Закарпатья, входившего в состав Венгерского королевства, было закрепощено еще после крестьянской войны 1514 г. Однако ряд позднейших законов (1530, 1536, 1547, 1550, 1556, 1596) давал некоторые возможности для перехода крестьян. Закон 1608 г., передав решение вопроса о выходе крестьян на усмотрение комитатских собраний феодалов, фактически узаконил их власть над феодально зависимыми крестьянами. Крестьяне всего Венгерского королевства, в том числе Закарпатья, были превращены в бесправных крепостных, вынужденных отбывать барщину и другие феодальные повинности.