Коллектив авторов - Профессия: разведчик. Джордж Блейк, Клаус Фукс, Ким Филби, Хайнц Фельфе

Фельфе внимательно следил за ходом политических событий того времени. Он видел и понимал двойную игру западных держав. Переход Запада в середине 1947 года к «холодной войне» его не очень удивил. Фашистской разведке было известно, что в октябре 1942 года в секретном меморандуме английский премьер писал про своего союзника — Советский Союз: «Произошла бы страшная катастрофа, если бы русское варварство уничтожило культуру и независимость древних европейских государств». Эти слова были написаны тогда, когда гитлеровская Германия находилась на вершине своего военного могущества, когда Красная Армия истекала кровью под Сталинградом. Позже в своих мемуарах Черчилль поделится и другой откровенностью. Когда английский народ праздновал победу над Гитлером, писал он, для него «советская угроза» уже вытеснила «нацистского врага». Именно этот человек спустя десять месяцев после капитуляции Германии выступил в Фултоне (США) с речью, в которой объявил «холодную войну» Советскому Союзу. Его эстафету принял американский президент Гарри Трумэн, который вошел в историю как человек, отдавший приказ об атомной бомбардировке Хиросимы и Нагасаки, явился инициатором создания военного блока НАТО. Год спустя после выступления Черчилля в Фултоне Трумэн обнародовал свою собственную доктрину «холодной войны», а вскоре в Вашингтоне был разработан сверхсекретный план «Дропшот», в котором американские стратеги предусматривали сбросить на советские города 300 атомных бомб только на первом этапе войны с Советским Союзом.

Такое развитие событий не могло не отразиться на совместной политике США, Англии, Франции и СССР на территории оккупированной Германии. Все отчетливее становился курс реакционных сил западных держав на подрыв Потсдамских соглашений, развал системы четырехстороннего контроля над Германией, ускоренное восстановление военно-экономического потенциала западных зон Германии, включение Западной Германии в процесс экономической интеграции Западной Европы и в конечном счете в военные блоки Запада. «Времена Ялты миновали», — писала 20 декабря 1947 года американская газета «Нью-Йорк геральд трибюн». — Раздел Германии развязывает нам руки и дает возможность включить Западную Германию в систему государств Запада».

В декабре 1946 года произошло объединение американской и английской зон оккупации, которые стали называться Бизонией, 20 июня 1948 года в западных зонах была проведена сепаратная денежная реформа, а 7 сентября 1949 года образована ФРГ.

Спустя несколько месяцев после возвращения из плена Фельфе записывается вольным слушателем в Боннский университет на факультет государства и права и одновременно, чтобы иметь более или менее постоянный заработок, занимается журналистикой. Частые поездки по оккупационным зонам позволили ему непосредственно наблюдать происходившие в обеих частях Германии политические Процессы, беседовать с интересными людьми. В это время он знакомится с видными коммунистами Максом Рейманом и Хайнцем Геннером, социал-демократами Куртом Шумахером и Фрицем Олленхауэром и даже с будущим канцлером ФРГ Конрадом Аденауэром.

Работа для Берлинского радио и поездки к матери в Дрезден часто приводили его в советскую зону оккупации. Он видел, что военные оккупационные власти проводят на востоке страны курс на восстановление экономической, политической и культурной жизни. Разрешалось создавать партии и профсоюзы, поощрялось открытие школ, клубов, театров. Строго выполнялись решения Потсдамской конференции. Не осталось незамеченным и то обстоятельство, что на всех встречах и конференциях союзников вплоть до сепаратного создания США, Англией и Францией в сентябре 1949 года ФРГ Советский Союз выступал за воссоединение Германии.

Даже после того, как были образованы ФРГ, а затем и ГДР, советская сторона 10 марта 1952 года обратилась к трем западным державам с инициативой «незамедлительно обсудить вопрос о мирном договоре с Германией», предложив проект такого договора. Он, в частности, предусматривал скорейшее образование общегерманского правительства, выражающего волю немецкого народа, создание единой нейтральной Германии, которая не должна была вступать в какие-либо коалиции или военные союзы, но могла иметь собственную армию. Однако западные союзники отвергли этот план. Так в начале пятидесятых годов непростительно не был использован реальный шанс на воссоединение обоих германских государств.

В Бонне Фельфе случайно познакомился с двумя советскими офицерами, слушателями высших военных учебных заведений. Общение с ними, в том числе и в неофициальной обстановке, на студенческих вечеринках, позволило ему составить свое первое впечатление о русских. Офицеры держались с достоинством, но не высокомерно, что мог бы позволить им статус победителя. Собеседника слушали внимательно, стараясь понять ход его рассуждений, его душу, но когда говорили сами — спорили горячо и убежденно. Фельфе пришел к выводу, что русские эмоциональные, открытые люди, без претензий на какую-то исключительность или превосходство, что нередко он замечал у американцев. После нескольких встреч Фельфе уже полностью доверял своим знакомым, рассказал о своей работе в РСХА, о том, чем занимается сейчас. Не скрывал и своих взглядов, критиковал политику администрации западных стран, привносимый в немецкое общество американский образ жизни. Главное, что осталось у Фельфе в памяти от бесед с советскими офицерами, это их горячая убежденность в том, что война с немецкой землей не должна повториться, что каждый честный немец, независимо от своего социального положения и прошлого, должен бороться за мир, и только тогда этот мир будет гарантирован.

Контакт с советскими людьми нашел свое продолжение в 1949 году в Веймаре во время празднования 200-летия со дня рождения Гете. Там на юбилейном банкете он познакомился с элегантной парой — советским журналистом и его женой. Неожиданно выяснилось, что их объединяет общий интерес к истории, литературе, творчеству Гете. В беседе на политические темы советский журналист и Фельфе тоже высказывали схожие мысли, оба согласились с тем, что восстановление демократии по западному образцу едва ли что изменит в системе общественных отношений ФРГ, так как власть в стране снова находится в руках крупных промышленников и землевладельцев, что происходящая быстрыми темпами американизация ФРГ не соответствует интересам немецкого народа с его вековыми традициями и разлагающе действует на моральные устои немецкого общества.

Москва. Апрель, 1950 год. Совещание у начальника немецкого отдела разведки. Рассматривается материал на «Герда».