Ольга Агеева - Императрица Всероссийская Анна Иоанновна

Первой ключевой фигурой в окружении Анны, имевшей на нее практически неограниченное влияние, был захудалый курляндский дворянин Эрнст Иоганн Бирон. Митавский камер-юнкер и камергер, фаворит Анны с 1727 года, в Москве Бирон появился вскоре после самой императрицы. 6 марта 1730 года он был пожалован в камергеры русского двора, а при коронации Анны в обер-камергеры. Затем на фаворита посыпались милости: ему были пожалованы ордена, графские титулы Римской и Российской империй, крупные суммы денег, мызы (поместья) в Лифляндии и пр. В 1737 году, после смерти последнего Кетлера, с подачи Анны Иоанновны Бирон был избран герцогом Курляндии и Семигалии. Обласкана была и семья фаворита, проживавшая во дворце и в повседневной жизни ставшая семьей самой Анны. Высокое положение при дворе получили супруга Бирона Бенигна Готлиба, в девичестве Тротта фон Трейден, его дочь и сыновья Пётр и Карл Эрнст. Младший из них считался сыном Анны Иоанновны, так как императрица держала мальчика при себе, баловала, осыпала подарками и пожалованиями. Влияние Бирона на Анну было беспрецедентно. В сущности она находилась в особой психологической зависимости от своего фаворита. «Если герцог являлся с пасмурным лицом, – писал один из мемуаристов, – то императрица в то же мгновение принимала встревоженный вид. Буде он весел, то на лице монархини напечатывалось удовольствие…».

Андрей Иванович Ушаков.

Живя во дворце и как обер-камергер ведая представлениями лиц ее величеству, Бирон цепко держал в своих руках «доступ» к императрице. Поэтому, как писал один из мемуаристов (К. Р. Берк), «иностранцы, министры и другие значительные особы», нуждающиеся в его «дружбе и протекции», по утрам приезжали к нему с визитами, а по средам и пятницам собирались в его комнатах. Бирон же, имея только придворный чин, по отзывам современников (Х. Г. Манштейн), «в продолжение всей жизни императрицы Анны, и даже несколько недель после ея кончины, царствовал над обширною империею России, как совершенный деспот».

В обхождении с людьми, по отзыву Э. Миниха, Бирон мог, «когда желал, принимать весьма ласковый и учтивый вид, но большую частью казался по внешности величав и горд». Другой современник (Г. К. Остен) язвительно отмечал, что «когда граф Бирон говорит о лошадях, он говорит как человек; когда же он говорит о людях или с людьми, он выражается как лошадь». Впрочем, маска учтивости, как и высокомерие, не мешали временщику быть мстительным и жестоко подавлять любое недовольство своих противников. Так, в 1739 году он сыграл решающую роль в расправе над Долгоруковыми, а в 1740 году добился преследования с пытками и казнью кабинет-министра А. П. Волынского, помыслившего его оттеснить. Стоит ли говорить, что богатства империи оказались в распоряжении курляндского «лихоимца» и его семьи. Охотник до редкостей и бриллиантов, Бирон тратил огромные суммы на покупку мыз, лошадей, заведение манежей и дворцов.

Желая сохранить власть, перед самой смертью Анны Бирон добился объявления его регентом малолетнего императора Иоанна VI и после ее кончины на несколько недель стал официальным правителем России. Однако затем последовало падение. В ночь на 9 ноября 1740 года по распоряжению Анны Леопольдовны Бирон был арестован и сослан в Пелым, а затем в Ярославль. Получив свободу в 1762 году, при поддержке Екатерины II он вновь стал герцогом Курляндским и умер в Митаве в 1772 году.

Вторым человеком и советчиком Анны Иоанновны в сложных вопросах являлся бывший член Верховного тайного совета, а теперь кабинет-министр и фактически первый человек в Иностранной коллегии и правительстве Андрей Иванович Остерман.

Артемий Петрович Волынский. Художник Г. Гзель.

Наконец, последний член немецкого триумвирата, фельдмаршал Бурхард Христиан Миних поступил на службу к Петру Великому в 1721 году. Уроженец Ольденбурга и военный инженер по образованию, он участвовал во многих войнах и, оказавшись в России, занялся строительством Ладожского канала и других инженерных сооружений. В 1730 году Миних приветствовал Анну с принятием самодержавия и получил от нее высшие воинские чины и должность главы Военной коллегии. В ноябре 1740 года фельдмаршал стал главным действующим лицом ареста Бирона, однако при Елизавете Петровне сам подвергся опале и 20 лет провел в ссылке в Пелыме. Умер в 1766 году в Петербурге.

Кроме глав в немецкой партии были и другие фигуры, примечательные своими характерами и высоким положением. Особое место в ней занимали находившиеся при русском дворе с 1720-х годов братья Левенвольде, отличившиеся своевременным извещением Анны о решении верховников. Старший, камергер Карл Густав, умерший в 1735 году, в прошлом был генерал-адъютантом Петра I и камергером Петра II. При Анне Иоанновне получил чин генерал-майора, стал командиром Измайловского полка и главой придворного конюшенного ведомства обер-шталмейстером.

Маршруты отрядов Великой Северной экспедиции 1733–1743 гг.

Младший, Рейнгольд Густав, за особое расположение получив чины камер-юнкера, камергера и титул графа при Екатерине I, в 1730 году 6 марта был пожалован в новый чин обер-гофмаршала. Ведая церемониальной жизнью и службами двора, Левенвольде находился «в отменных у двора монарших милостях и доверенностях, был украшен кавалерскими орденами, в щегольских платьях и приборах, с отменном почтении перед прочими». При этом, как писал де Лирия, обер-гофмаршал был «такого дурного характера, каких я встречал мало. Счастием своим был обязан женщинам… одна только корысть управляла им, он был лжив и коварен… ловок в обращении, хорошо служил и умел давать блестящие при дворе праздники, наконец, в нем был ум и красивая наружность». При перевороте 1741 года Рейнгольд Густав был арестован и умер в Сибири в 1758 году.

Витус Беринг.

Глава русской партии 1730 года, родственник Анны Иоанновны по материнской линии Семён Андреевич Салтыков, сыграл важную роль в событиях 25 февраля 1730 года. Член Военной коллегии при Петре I, а затем сенатор и подполковник гвардии, в марте 1730 года Салтыков стал полным генералом и обер-гофмейстером. Однако затем он уступил свои позиции немцам. При дворе его полномочия перешли к Р. Г. Левенвольде и Э. Бирону, а с возвращением императрицы в Петербург в 1732 году он фактически был отстранен от дворцовой жизни. Оставленный в Москве, Семён Андреевич получил почетное назначение московским главнокомандующим и титул графа. В 1741 году Салтыков приветствовал вступление на престол Елизаветы Петровны, но вскоре умер.