Дмитрий Лисейцев - Царь Борис Годунов

После смерти Ивана Грозного вокруг его сына, царя Фёдора Ивановича, сложился правительственный круг, включивший в себя самых близких к нему людей. Их обыкновенно называют «регентским советом», хотя нет никаких свидетельств о том, чтобы умиравший Иван Грозный назначал кого-либо в опекуны своему сыну. В состав этого правительства вошли: боярин князь Иван Фёдорович Мстиславский (глава Боярской думы и троюродный брат царя Фёдора); боярин князь Иван Петрович Шуйский (глава боярского клана Шуйских, смелый воевода, герой недавней обороны Пскова от войск Стефана Батория); боярин Никита Романович Захарьин-Юрьев (родной дядя царя Фёдора по материнской линии); боярин Борис Фёдорович Годунов (царский шурин, брат царицы Ирины Фёдоровны). За исключением последнего, все это были люди в годах, имеющие право претендовать на место в правительстве не только по своим немалым заслугам и опыту, но и в силу родовитости. На их фоне 32-летний Борис Годунов был человеком молодым, не по годам и не по знатности поднявшимся выше своей меры.

Патриарх Иова. Портрет из «Титулярника» 1672 г.

Однако был еще один человек, мечтавший вершить судьбы царства – племянник Малюты Скуратова, оружничий Ивана Грозного Богдан Яковлевич Бельский. В конце царствования Ивана Грозного он был в фаворе и терять власти и положения совсем не хотел. В окружении царя Фёдора удержаться наверху шансов он не имел и потому сделал ставку на возведение на престол младшего из царевичей, Дмитрия Ивановича. В апреле 1584 г. он попытался осуществить свой замысел, рассчитывая на поддержку Бориса Годунова, товарища по опричнине и мужа двоюродной сестры. Годунов, поддержав на первых порах Бельского в его конфликте с боярами, в последний момент сменил союзников. Благодаря этому Бельский был отослан на воеводство в Нижний Новгород, царевич Дмитрий с родственниками, Нагими, в Углич, а сам Борис Годунов по случаю венчания на царство Фёдора Ивановича получил высокий придворный чин конюшего.

Таким образом, положение Бориса Годунова в окружении царя Фёдора с самого начала было весьма высоким, ведь считалось, что чин конюшего жалуют тому из бояр, кто из них «первой чином и честию». Преимуществом Бориса Фёдоровича был и его возраст – престарелые конкуренты из состава регентского совета рано или поздно должны были освободить дорогу сопернику, который еще только вступал в солидный возраст. Так и произошло: в течение двух первых лет царствования Фёдора Ивановича по старости отошли от дел и приняли перед смертью постриг бояре князь Иван Мстиславский и Никита Захарьин. К 1586 г. за влияние на слабовольного царя боролись лишь Борис Годунов и князь Иван Шуйский.

И в этой борьбе Шуйские допустили оплошность, которой им не простили. Резонно полагая, что сила и мощь Бориса Годунова держатся на браке его сестры с царем Фёдором, они решили организовать развод государя с Ириной Годуновой. Предлог был более чем «благовидным»: царская чета состояла в браке уже более 10 лет, но детей у них по-прежнему не было. По наущению Шуйских в 1586 г. московские купцы подали царю челобитную с просьбой развестись с «неплодной» супругой, дабы не пресекся царский корень. Подобные прецеденты в семье московских государей уже бывали: с первой супругой развелся дед Фёдора, великий князь Василий III, да и отец, Иван Грозный, двух жен, четвертую и пятую, отправил доживать век в монастыри. В новые царицы, по некоторым данным, прочили дочь боярина князя Мстиславского. Просьбу купцов поддержал и сам митрополит Дионисий, глава Русской православной церкви. Шуйские не учли лишь одного – слабовольный царь Фёдор был очень привязан к жене, и гены свирепого отца в нем тоже присутствовали: вздернутые на дыбу челобитчики быстро указали на зачинщиков интриги. Князья Шуйские были разосланы в ссылку в отдаленные города, а их признанный лидер, князь Иван Петрович Шуйский, был насильно пострижен в монахи и вскоре при подозрительных обстоятельствах умер, отравившись угарным газом. В 1586 г. был сведен с митрополичьей кафедры митрополит Дионисий, скончавшийся в монастыре в следующем году.

Сигизмунд III, король Речи Посполитой

Место низложенного предстоятеля церкви в декабре 1586 г. занял ставленник Бориса Годунова, митрополит Иов, ранее меньше года бывший архиепископом Ростовским, а до того – епископом Коломенским. Свою духовную карьеру он начинал в опричной Старице, где уже тогда пользовался благосклонностью Ивана Грозного, который сделал его настоятелем сначала московского Симонова, а потом Новоспасского монастыря. Вероятно, с того же времени он был близко знаком с Борисом Годуновым, которому, впрочем, по возрасту годился в отцы. Став во главе церкви, Иов был верным проводником политики, угодной Борису Фёдоровичу. И Годунов вознаградил митрополита более высоким саном.

В 1588 г. в Москву приехал Константинопольский Патриарх Иеремия. Цель визита была стандартной: представители зарубежной православной церковной иерархии регулярно посещали «Третий Рим» с целью получения «милостыни» – крупных денежных пожалований. Турецкие султаны позволяли подданным-христианам исповедовать свою религию, но за это требовали платить дополнительную подать. И русские государи если не из благочестия, то из соображений престижа ежегодно одаривали приезжих митрополитов, игуменов и прочих представителей восточного духовенства. Но на этот раз Борис Годунов повел совершенно новую игру.

Вступив в переговоры с Патриархом Иеремией, Годунов поинтересовался: нельзя ли учредить патриаршество и в Москве? И сразу получил категорический отказ, поскольку это было против церковной старины. Тогда Борис намекнул, что в случае положительного решения вопроса место Московского Патриарха мог бы занять и сам Иеремия… Константинопольский Патриарх попался в подготовленную Годуновым западню: стать Патриархом в Москве было куда заманчивее, чем жить под властью султана-иноверца. И когда Иеремия выразил согласие на подобный вариант, он был пойман на слове. В итоге, одарив Константинопольского Патриарха богатыми подношениями, Борис Годунов добился от него согласия на учреждение в Москве патриаршества, а первым Патриархом Московским и всея Руси стал митрополит Иов. Его интронизация произошла 26 января 1589 г.

Между тем внимание Бориса Годунова было уже привлечено к делам международным. В Речи Посполитой после смерти старого недруга России, короля Стефана Батория, на протяжении трех лет продолжалась борьба за престол, и к началу 1589 г. победителем из этой борьбы вышел племянник польского короля Сигизмунда II Августа и сын шведского короля Юхана III Сигизмунд III Ваза, для которого нелюбовь к Московскому государству была почти генетической. Его матушку, Екатерину Ягеллонку, неудавшуюся невесту русского царя, Иван Грозный двадцатью годами ранее требовал выдать в Москву, несмотря на ее замужество с Юханом Финляндским и наличие у них трехлетнего ребенка, каковым как раз являлся будущий Сигизмунд III. Для Москвы вырисовывалась неприятная перспектива возобновления союза между Швецией и Речью Посполитой, которыми правили теперь отец (Юхан III Шведский) и сын (Сигизмунд III Польский).