Виктор Кузнецов - Тайна гибели Есенина

Закрывая «Набат», упомянем еще одного его автора, пулеметчика Перина (стихотворение «Павшим в бою», 1919, №150). Уж ни школьный ли приятель Эрлиха, называвшего эту фамилию в одной из своих рифмованных затей? Деталь существенная: «знакомый» уже нам загадочный П.П. Петров некоторое время проживал совместно с Периным в одной явочно-конспиративной квартире.

«Набат» — откровенно экстремистское издание. С полос газеты не сходит лозунг: «Да здравствует всемирная революция и ее вожди тов. Ленин, Зиновьев и Троцкий!»

Оговоримся, А.Я. Рубинштейн — далеко не единственная и зачастую не главная вдохновительница «Набата». В состав редколлегии в разные годы входили известные в истории революции и Гражданской войны деятели: Смилга, Семашко, Лашевич, Сафаров, Толмачев и др. Среди знакомых имен есть и неприметные, мало что говорящие сегодня массовому сознанию, но по значению не уступающие прославленным большевикам-краскомам.

Например, с 20 июня 1918 года во главе Политотдела 3-й армии стоял член Высшей военной инспекции Фейерабенд, личность загадочная, темная, одно время глава военной разведки всей Красной Армии; Фейерабенд, на наш взгляд, играл чуть ли не первостепенную роль в Могилеве при отречении Николая II от власти. Он один из разжигателей Гражданской войны. В 1919 году в Северо-Американских Соединенных Штатах на русском языке вышла брошюра («Документы Сиссона») с сверхсекретной перепиской Ленина и его соратников с высокопоставленными чинами Германии (субсидировавшей «Великую Октябрьскую»). В этих материалах встречается и фамилия Фейерабенда, по нашему мнению, офицера кайзеровской военной разведки. Разумеется, «наша» Рубинштейн по роду службы поддерживала связь с первым политотдельским комиссаром 3-й армии Фейерабендом.

Тиражи газеты (бесплатной) были астрономические. За время существования «Красного набата» (1918-1920) политотдел 3-й армии (ПОАРМ) распространил 11 миллионов 119 тысяч 475 экземпляров, прибавьте сюда еще миллионы различных воззваний, листовок, газет-приложений и т.д. — и станут понятны чудовищные масштабы, влияние на умы «пролетарских масс» целеустремленных писак. Так за частным фактом одной биографии познается еще далеко не прочитанная история тех страшных лет.

В 1922 году уральский боевой опыт Рубинштейн учли, ее направили в ленинградскую «Красную газету», позже сделали главной подметальщицей кровавых англетеровских следов. История этой газеты сегодня маскируется; ее наследница, «Вечерний Петербург», выпустила (1968) помпезный юбилейный сборник, посвященный 50-летию своего существования. Полистав его, мы убедились, насколько осторожно «вечерники» обошли острые углы своего прошлого. Используя различные источники, мы — впервые за последние десятилетия — кратко восстановим желтую хронику «Красной газеты». Такая реставрация поможет лучше объяснить истоки ненависти к великому национальному поэту. При этом обещаем неожиданности.

Сразу сюрприз: оказывается, с первого номера (25 января 1918 г.) «Красной газеты», основанной Володарским, ее соредактором и активнейшим сотрудником выступал… Лев Сосновский, позже взявший на себя прокурорские обязанности по отношению к Есенину. Для тех, кто не знаком с пером «экса», соучастника убийства Николая II, одна цитата из его статьи «Развенчайте хулиганство»:

«В этом жутком логове (имеется в виду конечно же кабак. — В.К.) формируется идеология Есенина, которого (не с похмелья ли?) нарекли «великим национальным поэтом» (выделено автором. — В.К.) и вывесили плакат без всякого протеста со стороны коммунистов, руководителей Дома Печати».

Доминанта иррациональной ненависти понятна. Кипящий злобой «картофельный журналистик» (характеристика Сосновского Есениным в его статье «Россияне»), абсолютно чуждый русской культуре да и вообще любой культуре, вопиет: «Только теперь спохватились, что с есенинщиной надо бороться». И далее совсем нагло: «Уже прошел первый угар, вознесший этого свихнувшегося талантливого неудачника чуть не в великие национальные поэты».

С первых же номеров в «Красной газете» подвизается Василий Князев, поспешивший в 1918 году, сразу же после убийства редактора-основателя, выпустить брошюру «В. Володарский». Он горячо откликался на слова своего кумира-благодетеля: «Мы требуем самой решительной и беспощадной борьбы со всеми контрреволюционерами…» Этому завету красный звонарь остался верен и в 1925 году, когда Володарскому в Ленинграде был поставлен памятник, а Есенин в том же городе зверски убит.

С первых же выпусков «Красная газета» публикует и заметки Ал. Сандро (Кусикова), ласкового врага Есенина, грозившего ему в 1923 году запрещением въезда в СССР после путешествия за границу с Айседорой Дункан. Сегодня отпали сомнения в том, какому идолу служил Сандро-Кусиков, эмигрировав в Париж. Да он и сам почти не скрывал своей хорошо оплачиваемой тайной работы (см. его признание в сборнике «Русское зарубежье о Есенине»). Последний, излишне доверчивый, по пути из-за границы домой написал Кусикову о своем категорическом неприятии Февраля и Октября. Легко догадаться, что письмо не осталось в личном архиве адресата.

«Красная» издавалась на широкую ногу, бесплатно (!) распространялась по всей стране (в 1919 г. тираж поставляемой в провинцию газеты составлял более 60 миллионов экземпляров!). Идеологическая зараза, обильно сдобренная социалистическими и коммунистическими лозунгами, эпидемически быстро расползалась по земле, сея смуту и кровь. «Пусть всегда живет в ней пламенный дух революции! — приветствовал „Красную“по случаю ее 5-летия Н.И. Бухарин. — Пусть звучит в ней голос великого города, его героического пролетариата, его погибшего трибуна Володарского…» Через четыре года Бухарин напишет «Злые заметки» с целью морально добить Есенина.

Редакционный особняк на Фонтанке, 57 видел многих сотрудников. В разные годы здесь работали: Г. Сафаров, А. Ильин-Женевский, Я. Никулихин, П. Коган, М. Левин (Северский), Н. Баскаков, А. Розовский (Рунов), М. Раппопорт, И. Гусев-Скальский, Н. Кузьмин (комиссар Балтфлота, один из главных душителей Кронштадтского восстания). Для многих красногазетчикова гитпроповское сочинительство было трамплином в большие партийные чины, в то же время редакция становилась гаванью для подуставших от «перманентной революции» видных членов партии.

В «Красной» оттачивали свои перья ее временные верховоды — поэт Илья Садофьев, критик Илья Груздев, драматург Сергей Гарин (Гарфильд). Закулисной роли первого из них после смерти Есенина мы касались, о травле его вторым из перечисленных говорить не хочется. О третьем дружке журналиста Георгия Устинова рассказы еще впереди. Кстати, дату смерти Гарина-Гарфильда указывают по-разному: одни — 1926-й, другие — 1927 год.