Николай Карамзин - История государства Российского. Том IX

Если снисходительность Царя казалась для него бесполезною, то и Королю не доставило она никакой существенной выгоды : неприятельские действия продолжались в Ливонии. Шведы с своими Шотландскими наемниками, без успеха приступали к Везенбергу: Россияне опустошили все места вокруг Ревеля и взяли город Иернау, который стоил им семи тысяч воинов, убитых в его укреплениях. Там Полководец Иоаннов Никита Романович Захарьин-Юрьев изумил жителей великодушием, оставив на волю каждому или присягнуть Царю или выехать со всем достоянием. Следствием политики столь человеколюбивой и благоразумной было то, что замки Гельмет, Эрмис, Руэн, Пургель, Леаль, Лоде, Фиккель сдалися [в 1576 г.] без сопротивления, а скоро и важная крепость Габзаль, где находилось множество всяких запасов, немало воинов и Дворян, которые всегда любили хвалиться мужеством. Пишут, что сии мирные Герои, уверенные Царским Воеводою в совершенной безопасности, тешились и веселились в самый тот час, когда Россияне входили в город; что один из наших молодых Князей, видя их забавы, сказал своему приятелю Немцу: «Если бы мы, Русские, живые сдали неприятелю такую крепость: что сделал бы с нами Царь? и кто из нас смел бы взглянуть прямо в лицо доброму Христианину? А вы, Немцы, празднуете стыд свой!» Они праздновали среди могил и пепла. Казалось, что Ливония, истерзанная всеми бедствиями войны долговременной, жертва и добыча всех народов соседственных, уже не могла испытать ничего злейшего. Голод, нищета свирепствовали не только в хижинах, но и в замках. Так Летописец говорит, что жена знатного рыцаря фон Тедвена, имев прежде великолепный дом, блистав пышностию удивительною для самых богатых людей, умерла тогда в Габзале на соломе и положена в землю нагая!.. Но судьба еще готовила новые ужасы для сей страны несчастной; еще Иоанн удерживал свою руку, мечем и пламенем вооруженную для ее покорения или гибели. Остерегаясь, хотя уже и не страшась Девлет-Гирея, он должен был, в угрозу ему, от времени до времени собирать полки на берегах Оки; сам выехав из Новагорода (летом в 1574 году), осматривал войско многочисленное в Серпухове; посылал отряды и в степи, где являлись иногда толпы Ханские для разбоев; всего же более занимался происшествиями Варшавскими, которые, польстив его властолюбию, имели следствия неожидаемые, оскорбительные для Царя и вредные для России.

В начале 1573 года открылся Сейм в, Варшаве, чтобы избрать Короля. Главными кандидатами были: 1) юный Эрнест, сын Императора Максимилиана; 2) Герцог д'Анжу, брат Карла IX; 3) Король Шведский или сын его, Сигизмунд; 4) Государь Российский. За первого ходатайствовали Послы Испанский и Максимилианов, за второго Французский, за третьего Шведские: наших не было. Царь ждал к себе Послов от Сейма, рассуждая: «я им нужен, а не они мне!» Несмотря на сию гордость, многие Коронные, и в особенности Литовские Вельможи думали избрать Иоанна, чтобы сим способом утвердить навеки счастливый союз с опасною, могущественною Россиею: мысль, внушенная политикою здравою и дальновидною! Зная без сомнения всю его жестокость, они надеялись, что законы их Республики обуздают тирана — и могли обмануться! Но Судьба устранила сей опыт . Условия, с обеих сторон предложенные, были равно неумеренны, равно противны той и другой. Выслушав в Новегороде Посла Литовского, Михайла Гарабурду, Иоанн (28 Февраля 1573 года) дал ему следующий ответ: «Долговременное молчание ваших Панов в деле столь важном, меня удивляло: ибо худо Государству быть без Государя. Вы извиняетесь бедствиями язвы, которая свирепствовала в земле вашей: сожалею; это воля Божия. Ныне спрашиваете, сам ли я желаю властвовать над Литвою и Польшею или дать вам Царевича Феодора в Короли, и требуете от нас клятвы в верном соблюдении ваших уставов; хотите еще, чтобы мы, отпустив к вам сына, возвратили Княжеству Литовскому Смоленск, Полоцк, Усвят, Озерище, а ему, Феодору, пожаловали некоторые особенные города из древних владений Российских. Одно естественно, другое непристойно. Естественно, чтобы всякая земля хранила свои обычаи, уставы, законы, и мы конечно можем утвердить присягою ваши права; но дельно ли требовать от нас Смоленска, Полоцка, даже наследственных городов Московских, в приданое Князю Феодору? разве он девица и невеста? Славно увеличивать, а не умалять Государства. Польское и Литовское нескудно городами: есть где жить Королю. И не вы, а мы должны требовать возмездия. Слушайте: если желаете иметь Феодора своим Государем, то 1) пишите весь мой титул, как уставлено Богом; называйте меня Царем , ибо я наследовал сие достоинство от предков и не присвоиваю себе чуждого. 2) Когда Господь возьмет моего сына из здешнего света, да властвуют над вами его сыновья правом наследия , а не избрания , когда же не останется у него сыновей, то Литва и Польша да будут нераздельны с Россиею , как собственность моих наследников во веки веков, но без всякого изменения прав и вольностей народных, с особенным именем Королевства Польского и Великого Княжества Литовского в титуле Государей Российских . Пристойно ли сыну Короля не быть наследником его престола? И для общего блага сих трех держав им должно иметь единого Владыку. Знаю, что Австрия и Франция гораздо снисходительнее в переговорах с вами; но они не пример для России: ибо мы верно знаем, что кроме нас и Султана нет в Европе Государей, коих род царствовал бы за 200 лет пред сим: одни из Князей, другие иноземцы и для того пленяются честию Королевства; а мы Цари изначальные и происходим от Августа Кесаря (что всем известно). 3) Кто из моих наследников скончается в земле вашей, тело его да будет привезено в Москву для погребения. 4) Город Киев, древнейшее достояние России, да присоединится к ее владениям: за что, из любви к тишине и согласию Христианскому, уже не буду отыскивать наших старых владений в Литве по реку Березу. 5) Ливония вся останется за Россиею! — Вот условия, на коих могу отпустить к вам моего любезного сына. Но он еще слишком молод и не в силах противиться врагам, своим и нашим. Сверх того знаю, что многие из Панов хотят в Короли меня, а не Царевича. Если они говорят вам иное, то притворствуют. Слышу еще, что будто вы думаете взять у меня сына обманом с намерением выдать его Туркам, для заключения с ними мира. Правда ли, ложь ли, не знаю; но не могу скрыть сего от тебя в беседе искренней».

Видя, что Иоанн желает Королевства более для себя, нежели для сына, умный Посол сказал: «Государь! все мы хотели бы иметь такого сильного и мудрого Властителя, как ты; но Москва далека от Варшавы, а присутствие Короля необходимо для внешней безопасности, для внутреннего устройства и правосудия. У нас нет обычая, чтобы Король выезжал из Государства и вместо себя оставлял Наместников. К тому же без принятия Веры Римской ты не можешь быть коронован ». — Иоанн велел Послу удалиться.