Сергей Лопатников - Зеленая крона с черными корнями

Хотя что может быть «радикальнее» самого Корана, в котором на сто с небольшим страниц текста слово «неверный» в контексте «отрубить голову», «отрубить конечности» и так далее встречается без малого триста раз, тогда как слово «женщина» встречается чуть более ста? Книга, кончено, не виновата. Но вот те, кто ее использует…

Некоторые политологи пытаются объяснить это явление «кризисом идентичности», который-де возник, так как «огромное число крестьян и кочевников осело в городских трущобах Каира, Алжира и Аммана, утратив связь с местными разновидностями ислама (многие из которых не имеют даже письменной традиции), на фоне чего и расцветает исламизм».

Факты, однако, опровергают эту благодушную точку зрения: главными центрами исламистской идеологии, как свидетельствует Мухсин Салих, стали мусульманские университеты, где выходцы из «городских трущоб Каира, Алжира и Аммана» как-то не присутствуют. Ошибочность такой точки зрения подтверждается и тем обстоятельством, что участники и организаторы терактов 11 сентября в США тоже выходцы далеко не из бедных семей.

Между тем, многие исследователи обнаруживают современность исламизма и его «удивительное сходство» с фашизмом». С точки зрения социологии, существует явная параллель между исламизмом и европейским фашизмом, констатирует Ф.Фукуяма. Вопрос в том, является ли эта параллель случайной или нет?

Френсис Фукуяма и Надав Самин в своей статье об исламизме отмечают : «Исламизм… на самом деле не ставит своей целью восстановление неких архаических, исконных форм ислама. Это не традиционалистское, а весьма современное движение… Влияние этих идеологий (фашизма и коммунизма – С.Л.) особенно заметно на примере египтянина Сейида Кутба, ставшего после Второй мировой войны лидером и главным идеологом Ассоциации братьев-мусульман. В своей основной работе „Вехи на пути“ Кутб призывает к созданию монолитного государства, возглавляемого исламской партией: во имя этой цели оправдано применение любых, даже самых жестоких средств. Общество, которое строит в своем воображении Кутб, должно быть бесклассовым: „эгоистические индивидуумы“ либерального общества будут ликвидированы вместе с эксплуатацией человека человеком». Такой «ленинизм в исламском обличии» взят сегодня на вооружение большинством исламистов» .

Здесь правильно все.

Кроме одного.

«Ленинизм», как бы он сам по себе не был плох, к этому не имеет ни малейшего отношения. Это – чистой воды фашизм.

Доказательство тому может быть почерпнуто прямо и непосредственно из трудов основоположника фашизма Бенито Муссолини. В своей статье «Основные идеи фашизма» Муссолини пишет: «Вне государства нет индивида, нет и групп (политических партий, обществ, профсоюзов, классов). Поэтому фашизм против социализма, который историческое развитие сводит к борьбе классов и не признает государственного единства, сливающего классы в единую экономическую и моральную реальность; равным образом фашизм против классового синдикализма».

Как нетрудно видеть, концепция Кутба – есть точное повторение именно фашистской идеи монолитного государства, а вовсе не коммунистической идеи с ее сложностями вроде классовой борьбы и диктатуры пролетариата. Нельзя пройти также мимо самоопределения арабов как «высшей расы», что вытекает, разумеется, из арабского происхождения пророка Мухаммеда.

В совокупности это дает право утверждать, что «исламо-фашизм» – термин, введенный Фукуямой, – есть не повторение, но реинкарнация на арабской почве европейского фашизма. И эта реинкарнация не возникла сама по себе. Она тщательно готовилась нацистской элитой, осевшей в странах арабского мира.

Теперь самое время вспомнить еще одну сентенцию Гитлера: «Моя педагогика тверда. Слабость должна быть уничтожена. В моих замках подрастает молодежь, которая ужаснет мир. Мне нужна молодежь, жаждущая насилия, власти, никого не боящаяся, страшная. Свободный, прекрасный хищный зверь должен сверкать в ее глазах» …

…С течением времени на смену старой гвардии, вроде муфтия аль-Хуссейни или лидера иракских нацистов аль-Калайни, начавших борьбу за всемирный ислам еще вскоре после Первой мировой войны, должна была прийти «молодежь с глазами хищного зверя». И она не заставила себя ждать! Перечислим только три имени: Анвар Саддат, Ясир Арафат и Саддам Хуссейн.

В 1953 году, по просьбе египетского журнала «Аль Мусаввар», Саддат написал письмо умершему Гитлеру, которое начиналось так: «Мой дорогой Гитлер! Я приветствую тебя от всего сердца. Если ты, судя по всему, теперь проиграл войну, ты все же подлинный победитель. Тебе удалось вбить клин между старым Черчиллем и его союзниками – отродьем сатаны» .

Ясир Арафат – воспитанник, секретарь и, по слухам, племянник Великого муфтия Иерусалима и друга Гитлера аль-Хуссейни. По крайней мере, настоящее имя Арафата: Рахман Абдул Рауф эль Кудва аль-Хуссейни.

Но дело не в кровном родстве, о котором Арафат молчит, а о родстве духовном, которого он не скрывает. В интервью палестинской газете «Al Quds» Арафат так отзывался о человеке, которого величали «арабским фюрером»: «Мы – сильный народ. Разве смогли они сместить нашего героя Хадж Амина аль-Хуссейни? Они много раз пытались избавиться от него, потому что считали его союзником нацистов. Но несмотря на это, он жил в Каире и участвовал в войне 1948 года. Я сам был одним из его солдат» .

Саддам Хусейн – еще один племянник. На сей раз это племянник и воспитанник упоминавшегося уже Хайраллы Тульфаха – одного из организаторов нацистского переворота в Ираке в 1954 году и соратника аль-Хуссейни. Это поколение учеников нацистов развязало на Ближнем Востоке несколько крупномасштабных войн. Только четыре из них были нацелены на уничтожение Израиля, что, как мы видели, не плод «дремучего арабского антисемитизма», старательно подогреваемого в низах, а следствие холодного геополитического расчета, претензия на объединение исламского мира. Остальные войны имели целью установление власти над регионом.

На первый взгляд, бесконечные военные перевороты (в одной только Сирии, например, в период с 1954 по 1970 год их было одиннадцать), войны между мусульманами, особенно сотрясавшие Ближний Восток, но также между Пакистаном и Афганистаном, противоречат тезису о единстве устремлений мусульман. На деле это не совсем так.

Хорошим аналогом здесь может служить все та же Германия, раздробленная по Вестфальскому миру на множество отдельных княжеств. Точно так же, как была раздроблена позже Османская империя.

В поствестфальской Германии то тут, то там случались столкновения между княжествами, вызванные мелкими местными интересами и борьбой за ресурсы и вакантное место «Фридриха Великого». Что совершенно не мешало, однако, действию главной центростремительной силы – идее восстановления единой Германской империи.