Олег Гордиевский - КГБ

События приняли более мрачный оборот осенью 1969 года, когда в статьях, которые писал для западной прессы связавшийся с КГБ журналист Виктор Луи (он же Виталий Евгеньевич Луи), появились намеки на то, что Советский Союз рассматривает возможность нанесения упреждающего ядерного удара по Китаю, прежде чем у КНР появятся ракеты, представляющие угрозу Советскому Союзу. Одновременно те же самые слухи стали распространять резидентуры КГБ в Европе и Северной Америке. Как выяснил Гордиевский, даже те сотрудники КГБ, которые занимались распространением этих слухов, не были в то время уверены, то ли это часть «активных действий», цель которых напугать китайцев, или же это предупреждение Западу о том, что советский Генштаб всерьез рассматривает такую возможность. Задним числом можно сказать, что все это мероприятие выглядело скорее как кампания «активных действий», затеянная Службой А ПГУ. В кратчайшие сроки эти меры помогли заставить Пекин, который к тому времени уже начал выходить из хаоса культурной революции, возобновить переговоры по урегулированию пограничного конфликта. Но такое давление, в конечном счете, возымело обратный эффект. Страх, что Советский Союз может нанести удар, был, видимо, одной из причин, заставивших китайцев начать тайные переговоры с США, которые закончились в 1972 году визитом в Пекин президента Никсона и привели к сближению между Китаем и США.

В начале семидесятых в Центре шли жаркие споры о том, можно ли Китай теперь считать «главным противником», т.е. придать ему статус, которым раньше пользовались только США. В конце концов было решено, что в официальной терминологии КГБ Китай будет именоваться «основным противником», а понятие «главный противник» будет по-прежнему распространяться только на США. Из-за отсутствия четкого представления о китайской политике зарубежные резидентуры КГБ получали больше сводок по Китаю, чем по какой-либо другой стране. Такая ситуация сохранялась вплоть до 1985 года, когда Гордиевский покинул КГБ.

Проблемы сохранения главенствующей роли в коммунистическом мире, особенно в Пекине и Праге, с которыми столкнулся Кремль в шестидесятые годы, в значительной мере компенсировались его растущим влиянием в третьем мире. Наиболее крупных успехов советская дипломатия добилась на Ближнем Востоке, где послевоенная эрозия британского и французского влияния в этом регионе создала вакуум, который США было трудно заполнить из-за обязательств перед Израилем. Возможность выступить в роли защитника арабских интересов предоставилась Советскому Союзу в 1954 году с приходом к власти Гамаля Абделя Насера, который в возрасте всего лишь тридцати шести лет стал первым представителем коренного населения Египта, возглавившим страну со времени, когда персидские завоеватели свергли последнего фараона в 525 году д. н.э.

«В детстве, — писал Насер, — всякий раз, когда надо мной пролетали аэропланы, я кричал:

— О Всемогущий Аллах.

Да падет несчастье на головы англичан!»

С вдохновенным национализмом Насера и той симпатией, которую питали к нему массы во всем арабском мире, не мог сравниться ни один другой арабский лидер современности.

В шестидесятых годах Насеру было суждено стать жертвой своей собственной напыщенной риторики и образа героя, который он сам себе создал. Но на раннем этапе его успехи на посту египетского руководителя стали как раз тем материалом, из которого создаются герои. В 1954 году, вскоре после прихода к власти, на Насера во время одного из митингов было совершено покушение, которое ему посчастливилось пережить. Из тех, кто стоял рядом с ним, двое погибли, а остальные, пытаясь спастись, попрыгали с трибуны. Насер же и с места не двинулся: «Пусть они убьют Насера! Он всего лишь один из многих, и умрет он или останется в живых, но революция будет продолжаться!» В 1955 году он шокировал Запад, объявив о заключении договора на крупные поставки советского оружия при посредничестве Чехословакии. Это соглашение готовилось в таком строжайшем секрете, что даже послу Египта в Москве о нем ничего не было известно. Одним махом был положен конец западной монополии на торговлю оружием на Ближнем Востоке.

В июле 1956 года Насер национализировал Суэцкий канал, который был в свое время отдан в концессию обосновавшейся в Париже Компании Суэцкого канала и в глазах арабов был самым ярким символом западной эксплуатации. После того, как в ноябре Англия и Франция в сговоре с Израилем неудачно попытались восстановить контроль над Суэцким каналом с помощью оружия, Насер стал героем для большей части арабского мира (не признали его разве что только ортодоксальные арабские лидеры). В 1958 году Насер совершил трехнедельную поездку по Советскому Союзу, где его также чествовали как героя. Советское руководство в полном составе прибыло в аэропорт, чтобы встретить его, он был почетным гостем на трибуне Мавзолея во время ежегодной Первомайской демонстрации на Красной площади. По возвращении на родину Насер, выступая перед огромной толпой в Каире, сказал, что Советский Союз — «дружественная страна, не преследующая никаких корыстных интересов», которая питает к арабам «глубокое уважение».

Но не всегда отношения между Насером и Кремлем складывались гладко. Серьезные трения возникли после того, как Насер начал преследовать коммунистов в Египте и Сирии (в период союза между двумя странами с 1958 по 1961 год) и выступил с осуждением коммунистов в Ираке. КГБ было наверняка известно, что после того, как Насер публично выступил с критикой политики, проводимой Советским Союзом в 1959 году, ЦРУ предложило ему американскую помощь. Но, несмотря ни на что, в начале шестидесятых Хрущев и Центр были убеждены, что на Ближнем Востоке сложилось новое «соотношение сил», которое необходимо было использовать в борьбе с «главным противником», хотя и не все члены Политбюро разделяли эту точку зрения. Сирия и Ирак, а также Египет были настроены претив США. В 1962 году Бен Белла в Алжире провозгласил курс на построение социализма и ввел в состав правительства нескольких коммунистов. После пережитого во время Карибского кризиса унижения Хрущев укрепился в своей решимости одержать верх над США в борьбе за влияние на Ближнем Востоке. Победа Кастро на Кубе явилась еще одним свидетельством в пользу новой политики союза с антиимпериалистическими, хотя и идейно не совсем последовательными, националистами в третьем мире, вместо традиционной опоры на коммунистические партии старого толка, которые были готовы идти за Москвой по пятам.

Советские идеологи изобрели термины «некапиталистический путь» и «революционная демократия» для обозначения переходной стадии от капитализма к социализму. Именно к этой стадии тяготели некоторые лидеры третьего мира. Решение Насера о национализации большей части египетской промышленности в 1961 году стало обнадеживающим свидетельством его движения по «некапиталистическому пути». На протяжении шестидесятых годов Советский Союз возлагал на него больше надежд, чем на любого другого афро-азиатского лидера. В период с 1953 по 1971 год на Египет приходилось 43 процента всего объема советской помощи третьему миру. В 1965 году египетская компартия объявила о своем роспуске, и ее члены подали заявление о приеме в правящий Арабский Социалистический Союз.