Александр Покрышкин - Познать себя в бою

– Товарищ комиссар, – доложил ему, – эскадрилья без происшествий совершила перелет! Где мне найти командира полка?

– Подожди пока. Сейчас сядут остальные, тогда и доложишь. Тут такое скопление полков!

Да! Такое скопление наших самолетов я видел впервые! Если немцы ударят по аэродрому, то «дров» будет много. Надо полку выбираться отсюда на другой аэродром. Сказал об этом Погребному.

– Раскисли аэродромы. Придется несколько дней работать отсюда.

Села вторая эскадрилья под командованием капитана Тетерина. Третьей эскадрильи все не было, хотя по времени она должна уже прибыть. Пришел командир полка. Я доложил, что в нашей эскадрилье все в порядке.

– Какой это порядок? Твой дружок, Фадеев, видимо, заблудился и вся его эскадрилья села неизвестно где. Тоже мне – гвардия! – недовольно произнес Заев.

– Все ясно, товарищ командир, – пояснил я. – Их подпутал весенний разлив Кубани. Они, видимо, приняли его за Азовский залив, взяли вправо и проскочили Краснодар.

– Всыплю я им, растяпам! И твоему дружку, и особенно Крюкову. Штурман полка летит и заблудился! Эта распущенность в полку от Иванова осталась. Разве это гвардейцы!

Упрек возмутил меня и я, не утерпев, сказал:

– Перелетал целый полк. Видимо, командиру надо было его вести. Тогда бы все пришли в точку посадки.

– Свои привычки указывать начальству брось. Видимо, мало тебе досталось в прошлом году, – в горячке произнес Заев и нырнул в землянку командного пункта.

Нам ничего не оставалось, как направиться с Погребным в отведенное для нас помещение. По дороге комиссар упрекнул меня:

– Зачем ты ввязываешься в спор со старшими? Это тебе только вредит.

– Обидно, когда так отзываются о Викторе Петровиче. Боевые летчики любили его. Он был настоящий командир.

– Настоятельно советую тебе, Александр Иванович, сдерживаться, не лезть в спор!

– Хорошо! Постараюсь. – Сказать-то сказал, а думал о том, что несправедливость ко мне не забуду, не смогу стереть в памяти.

Личный состав полка разместился в развалинах склада. Здесь были построены во всю длину двухъярусные нары. На них лежали набитые соломой матрацы и подушки.

– Вот и устраивайтесь. Будем жить, пока не перебазируемся на отведенный нашему полку аэродром в станице Поповической, – говорил Погребной.

Летчики привыкли к разным условиям. Сразу же оглядели помещение.

– Наш командир любит летать на высоте. Поэтому мы занимаем верхний ярус, – высказался командир звена Н. Науменко и забросил свои вещи наверх. За ним последовали остальные.

Боевых вылетов не предвиделось. Попросил Погребного разрешить съездить в Краснодар, где не был уже лет пять. Вскоре на машине поехал по знакомым мне местам. Красивый, как большинство южных городов, Краснодар лежал сейчас в развалинах. Противник, отступая, сжег и взорвал многие здания. Заехал в аэроклуб Осоавиахима, точнее, на бывшее летное поле на окраине города. Здесь учился летать на У-2 и стал летчиком. Я так рвался в небо, что отказался даже от учебы в академии имени Жуковского. За семнадцать дней закончил программу аэроклуба, на отлично сдал экзамены и был направлен в Качинскую школу летчиков.

На месте аэроклуба сейчас виднелись груды битого кирпича. Было ясно, здание взорвали фашисты. Ничего, мы отплатим им и за аэроклуб, и за все злодеяния, которые они совершили на нашей земле.

К вечеру в общежитии был собран летный состав полка для изучения боевой обстановки. Отсутствовала эскадрилья Фадеева. Оправдались мои предположения. Приняв разлив Кубани, подступающий к Краснодару с запада, за залив Азовского моря, ведущий Павел Крюков изменил курс и увел свою группу правее. Самолеты сели вынужденно на пустующий грунтовый аэродром в районе Тихорецка. Посадка на последних литрах бензина прошла организованно, без поломок. Туда были направлены бензовозы, и утром летчики должны вернуться в полк. Узнав, что у боевых товарищей все в порядке, мы вздохнули с облегчением.

В общежитие прибыли начальник разведки дивизии капитан Новицкий и известные в то время летчики 45-го и 298-го истребительных авиаполков, входящих в состав нашей дивизии. Мы встретили их, как старых друзей по совместным боевым действиям. Слушали с большим интересом. Они уже в феврале и марте вели бои с авиацией противника над «Голубой линией» и могли передать многое из своего опыта. А поучиться у них было чему.

Капитан Новицкий проинформировал нас о сложившейся обстановке в районе Таманского полуострова. Сообщения о противнике и нашей авиации вызвали беспокойство у летного состава. И на самом деле, было от чего.

– По данным разведки и пленных немецких летчиков, против нас действует 4-й воздушный флот немцев, имеющий до тысячи самолетов, – говорил начальник разведки. – Кроме этого, привлекаются для нанесения ударов по нашим наступающим войскам бомбардировочные эскадры с аэродромов Украины. Это более двухсот бомбардировщиков. Истребительная авиация состоит из самых отборных эскадр, на новых истребителях Ме-109-Г-2 и Ме-109-Г-4. Они имеют скорость полета свыше шестисот километров в час и вооружены двумя и тремя пушками, кроме пулеметов.

– Скажите, товарищ капитан, какие же наши силы противостоят этой авиационной группировке немцев? – спросил командир второй эскадрильи Тетерин.

– Наша авиация в составе 4-й и 5-й воздушных армий, ВВС Черноморского флота имеет более шестисот самолетов разных типов. Как видите, соотношение в силах на стороне немцев.

Все молчали, думая о том, что может ждать нас в боях с таким сильным противником.

– Товарищ капитан! – не утерпел я, хотя знал, что он не решит эту проблему. – Вы сообщили о мощной авиационной группировке противника. А мы, имея менее тысячи самолетов, разделили их по трем авиационным объединениям. Правильно ли это? Участок фронта небольшой.

– На этот вопрос я ответить не могу. Оперативное построение нашей авиации на Кубани пока такое. Однако ее действия координирует командование ВВС фронта.

– Оно координировало и раньше, с начала войны. Нас били по частям и гнали до Волги. Потом мы поумнели и создали воздушные армии. А здесь, на Кубани, что? Повторение прошлого? Штабов много, а самолетов мало.

– Покрышкин, прекрати, – оборвал меня Заев. – Садись!

Я понимал, что спорить бесполезно. А было о чем. Когда же прекратят использовать авиацию разрозненно? Радовало, что с приходом к руководству авиацией Александра Александровича Новикова в Военно-Воздушных Силах были созданы армии, подчиненные только фронту. Формирование воздушных объединений оправдало себя в боях за Сталинград и в наступлениях фронтов в этом году. А здесь… Трудно будет. Опять воевать придется «растопыренными пальцами», а нужен «кулак». Умением и отвагой летчиков всего не сделаешь.