Ги Шоссинан-Ногаре - Повседневная жизнь жен и возлюбленных французских королей

Часто королевы превращались в центр оппозиции. Но они также задавали тон при дворе, смягчали общественные порядки, делали их более цивилизованными и блестящими, превращая их в образец согласия и соблюдения приличий, заводили бесчисленные свиты женщин, придворных дам и фрейлин. Начало этому положила Анна Бретонская, которая привезла во Францию нравы своего весьма феминизированного и просвещенного двора. Дома королевы и принцесс становятся блестящими сералями, где король может вволю черпать себе фавориток; и не случайно правление могущественных любовниц начинается именно с того момента, когда окончательно формируется женский элемент двора, с одной стороны, открывший двери радостям распутства, но с другой — благотворно повлиявший на смягчение общественных нравов. Если учитывать, что жизнь общества, по крайней мере до XVIII столетия, была лишь продолжением жизни двора, то важность этой революции измеряется распространением цивилизованности и просвещения за пределы того очага, где она зародилась.

Рядом с королевами, из чрева которых рождались дети-полубоги, призванные царствовать в будущем, среди королевских избранниц попадались и куртизанки, эти жрицы наслаждении, отодвинутые в альковы распутства, в тайный «Олений парк» одного из королей. Но обычно ничего подобного не происходило, и фаворитка, блистающая на первом месте среди звезд двора, нередко отпрыск благородного, но захудалого рода, внезапно перерождалась в привилегированного конкурента с громким титулом пожалованным королевской грамотой. Она — первая звезда в королевской галактике, и у королевы нет перед ней преимуществ, кроме законного превосходства. «Вы преходящи, — могла сказать она фаворитке, — а я останусь здесь навсегда». Впрочем, обе женщины обычно имели достаточно свободного времени для взаимных наблюдений и для того чтобы возненавидеть или зауважать друг друга, ибо жили они в удивительно тесном соседстве, разделяя интимную близость короля.

Короли никогда не сдерживали себя в желании вволю порезвиться в своем дворце и взять приступом служанку, фрейлину или блудницу. Но все же Карл VII (1403-1461) создал беспрецедентное положение для Агнессы Сорель, когда королевская любовница заняла при дворе официальное место. При Франциске I правление фаворитки, сопровождаемое всеми проявлениями престижности и влияния, превратилось в государственный институт, которому отдали дань все последующие Валуа и династия Бурбонов. Звание королевской любовницы приобрело особое достоинство, сопровождаемое обрядами и протоколами, которые итальянизация французского двора в какой-то степени даже навязала королю, а желания и эмоциональные потребности довершили все остальное. Отныне фаворитка стала играть первую женскую роль в великом монархическом спектакле и в символике королевской власти. Она превратилась в аллегорический персонаж, с эротической двусмысленностью соединивший право первой ночи главного сеньора Франции и сверхъестественное плодородие государя-сверхчеловека. Истинный мифологизированный портрет короля обязательно довершался образом его возлюбленной. Диана де Пуатье дошла до того, что присвоила себе образ богини-луны, а ее королевский возлюбленный согласился почитать ее. Любимица Генриха III — «миньона» Рената де Шатонеф была воспета поэтами в виде Венеры, а двор сравнивал ее с солнцем.

Эта аллегория, усиленная и поддержанная властью и честолюбием, в классическую эпоху привела к солярной идеализации Людовика XIV и к причудливому обожествлению государства. Но миф мог быть развеян, а богиня исторгнута из своих сфер и сброшена в адское обиталище. В таком случае отныне она превращалась в пагубную и похотливую чародейку, которая вовлекла в оргии и беспутство своего царственного возлюбленного, и поэтому закатывалась его звезда. Карл VII, полностью отдавшийся женщинам в конце своего правления, Людовик XV, из-за своих любовниц презираемый всеми, познали это падение сполна.

Но фаворитка — это не только выдумка влюбленного воображения и символика королевской власти, могущества и мужественности. У нее имелась и своя должность. Часто, прибрав к рукам искусство, художественную литературу и нравственность, она получала весьма высокий статус, который распространялся на все и принуждал к повиновению даже министров. Впрочем, власть, обретенная преимуществом в любви и слабости к ней короля, в какой-то мере оставалась домашней. И можно только удивляться тому, что все, что было во Франции богатого, прекрасного, достойного и талантливого, приносило свою дань к ногам этого существа, почитаемого порой словно идол. Королевская фаворитка — это ярко выраженный архетип придворного. Считалось, что через физический контакт и разделенную любовь в ней проявлялись благочестие и абсолютно полная самоотдача подданной своему господину. Всякая придворная дама мечтала стать любовницей короля, чья наложница являлась некой эротической ипостасью. Королеве, родительнице и наставнице, противопоставлялась аллегорическая любовница, которая своим даром плоти символизировала мистическую любовь подданных к государю.

Однако фаворитка была не только мифом вырождающейся идеи рыцарства, в котором дворянство черпало силы для своего утешения и выполнения благородных феодальных повинностей. Она также являлась главной связующей нитью между амбициями, заговорами и интригами, и сама с целой армией женщин при поддержке своих сторонников участвовала в распрях двора, в борьбе за власть и сферы влияния. Возглавляя собственную партию, она располагала главным козырем в лице короля. Иногда конкуренция нескольких дам давала сравнительно равные выгоды, и двор превращался в сераль, где соперничали сторонники разных фавориток. Так, конец правления Франциска I отмечен противостоянием между герцогиней д'Этамп, возлюбленной старого короля, и Дианой де Пуатье, направившей свои чары на нетерпеливого дофина — будущего Генриха II.

Иногда избранница короля занимала свое положение вовсе не по случайности любви. Придворные, фавориты и министры обычно выступали посредниками в таких делах, не брезгуя сводничеством, и подчас торг шел полных ходом. Возлюбленная в постели короля — это удача для благополучия семьи, покровительство для ее друзей, а иногда — власть и надежда на великую судьбу. Не последнюю роль в королевской проституции играли деньги: например, семья д'Антраг потребовала воз экю за то, чтобы уложить Генриетту в постель Генриха IV, чья скупость вошла в поговорку. Кроме того, фаворитки имели разные характеры: некоторые были ласковы и бескорыстны, а другие — неприветливы, жадны и ненасытны. Диана де Пуатье, бессмертная богиня-луна, воспетая поэтами, пленившая Генриха II, слыла властной женщиной и навела в королевстве порядок, внушив своему царственному возлюбленному ненависть к гугенотам с банальной целью — присвоить их конфискованное имущество.

Читать дальше