Макс Бранд - Бандит с Черных гор

- Стойте спокойно и не дергайтесь, - предупредил он доктора. - А я послушаю, что там против меня замышляют.

- Дюк! - раздался в коридоре громкий голос шерифа. - Вы в наших руках, так что спокойно выходите и сдавайтесь!

- Я хочу слышать, в чем вы обвиняете меня, - ответил Дюк. - Шериф, в чем я провинился на этот раз?

- Вы убили Билла Гатри и ограбили его! - крикнул шериф.

- Это ложь, чудовищная ложь!

- Сюда прискакал Стив и рассказал, что он видел собственными глазами. Он нашел своего дядю мертвым на дороге, ведущей в город. Бумажника при нем не было. Дюк, теперь вы не проведете нас, как в прошлый раз! Дюк, открывайте дверь и сдавайтесь! Или, может, вы хотите, чтобы мы заморили вас голодом, как крысу?

- У меня за спиной стоит симпатичный толстячок, который составит мне компанию, пока я буду подыхать от голода, - рассмеялся Дюк. - Делайте что угодно, но я не открою дверь.

Раздался рев множества глоток.

- Ребята, не обращайте на меня внимания, действуйте! - выкрикнул сердито доктор. - Да я готов десять раз умереть, лишь бы точно знать, что этот бешеный шакал предстанет перед судом!

Снаружи послышался одобрительный гул.

- Наш старый добрый доктор! - воскликнул шериф. - Если с вас хоть волос упадет, мы этого парнишку разрежем на мелкие кусочки, будьте покойны!

И опять снаружи раздался гул одобрения.

- Погодите немного! - крикнул Дюк. - Что свидетельствует против меня, кроме слов Стива Гатри? Ведь он только предполагает, что все произошло именно так.

- Вы не сдаетесь нам! - это заорал сам Стив Гатри. - И это более чем достаточное доказательство!

- Да, да, это и есть самое настоящее доказательство! - загудели голоса в коридоре и на улице. - Сдавайтесь, Дюк! Вы все равно проиграли!

- Мне некуда торопиться, - холодно ответил Дюк. - Мне надо поразмыслить немного над всем этим. Но имейте в виду, я внимательно слежу за дверью!

Он махнул револьвером в сторону доктора:

- В этой сумке ваши инструменты?

- Да, и что же? Вам, подлецу, потребовался скальпель, чтобы перерезать мне горло? Да?

- Возьмите их. Может, они еще потребуются сегодня. Поднимитесь на подоконник. Оттуда спуститесь на крышу веранды, а с нее уж как-нибудь спрыгните на землю.

- Вы это серьезно? Вы отпускаете меня на свободу, Дюк? - не поверил доктор.

- Похоже, именно этого я от вас и добиваюсь. Ступайте, мне надо побыть одному.

Доктор был страшно удивлен, однако собрал инструменты и приблизился к окну.

- Может быть, я составил неверное мнение о вас, сынок, - сказал он. Я был совершенно уверен в том, что вы будете держать меня здесь как заложника. Но, ради Бога, умоляю вас, Дюк, скажите мне правду! Это вы совершили подлое убийство или же вы невиновны?

- Я невиновен, - ответил Дюк.

- Боже мой, я уже почти верю вам! Тогда сдайтесь, сынок, сдайтесь! Закон никогда не ошибается! Если вы не виноваты, он защитит вас. У меня есть деньги, и мы наймем хорошего адвоката, он будет у вас, я обещаю! Я прямо так и вижу...

- Может, некоторые люди и находятся под покровительством закона, прервал его Дюк, - но мне в Хвилер-Сити нечего ожидать праведного суда. Здесь пытались повесить меня за убийство Мартина. Сейчас меня обвиняют в том, что я застрелил немощного старика, который нанял меня на службу телохранителем! Есть в этом хоть доля здравого смысла, а, доктор? Разве хоть раз за всю свою жизнь я связывался с человеком, у которого не было ни одного шанса победить меня? Хоть раз в жизни я ударил хоть одного старика? Был ли хоть один случай, когда я выхватывал револьвер, лишив противника возможности сделать то же самое в то же время?

Доктор, принимая все эти протесты, закивал головой в знак согласия.

- Это звучит совершенно искренно, - пробормотал он. - Выйдите и повторите все это людям в коридоре. Они поверят вам. Ваша искренность подействует на них!

- Они повесят меня, - возразил Дюк. - Они повесят меня, не дожидаясь, пока я открою рот. Уходите, доктор.

- Джон, - произнес доктор, - я тут погорячился и наболтал лишнего...

- Я обо всем забью, доктор. Все в полном порядке, док!

Они пожали друг другу руки. Доктор был сильно растроган.

- Это дело просто необходимо решить в течение часа, не позже. Я ухожу, чтобы показать им Дюка с той стороны, с какой они его совершенно не знают!

- Спасибо, док. Но не успеют пролететь эти шестьдесят минут, и вы услышите обо мне столько ужасных вещей, что у вас голова кругом пойдет. С Богом, доктор!

22. ПОБЕГ И ПОГОНЯ

Оглушительные восторженные крики раздались на улице, когда там появился доктор. Дюк видел, как на противоположной стороне улицы люди высовываются из окон и рукоплещут герою. Потом наступила тишина. Присев у подоконника, Дюк слышал, как доктор красноречиво расписывает человека, осажденного в номере гостиницы вооруженной толпой.

Но, когда он завершил свою пламенную речь требованием обеспечить Дюку справедливое обхождение при разборе дела, его голос перекрыли негодующие вопли.

- Доктор, он разыграл перед вами настоящий театр! - убежденно орали люди. - Он хотел, чтобы именно вы заступились за него перед нами. Он только потому и отпустил вас, что сумел нафаршировать вашу голову сентиментальными байками, которым грош цена...

Доктор пытался протестовать трагическим голосом, но девятый вал негодования полностью заглушил его слова, и Дюк, присевший на корточки у подоконника, согласно кивал головой, потому что не ошибся в своих предположениях. И вдруг пуля, пробив тонкую деревянную стенку, пронеслась в каком-нибудь дюйме от его головы и впилась в противоположную стенку. Его заметил один из тех мужчин, что торчали в окнах напротив.

Он отступил в центр комнаты, где и сел на пол, скрестив ноги. Ему предстояло продержаться здесь длинный день, вечер и ночь. Со своего места он прекрасно слышал, как перед гостиницей собирается все больше людей. Возбуждающее известие о трагических событиях уже давно перешагнуло границы городка. Слетелись обитатели ближних ранчо и переполнили город. Со всех сторон сотни глаз были обращены на гостиницу. Руки, сжимавшие тысячи ружей, ждали, когда их стиснут в знак благодарности за ликвидацию гнусного преступника Джона Морроу.

Дюк стащил с кровати матрац, расстелил его посреди комнаты и прилег. Вряд ли кто отважится напасть на него уже в первые часы долгой осады. Он закрыл глаза и погрузился в глубокий сон. Не в первый раз случалось ему дремать в минуты смертельной опасности. Он отлично знал, что подсознание бодрствует и готово немедленно поднять его в случае опасности, если кто-то попытается неожиданно высадить дверь или проникнуть в комнату через окно.

Когда он проснулся, на улице было уже темно. Он проспал остаток дня и весь вечер. Дюк достал часы и посмотрел на циферблат, повернув его в сторону только что взошедшей луны. Был час пополуночи. Это выглядело невероятным, но он проспал не меньше семи-восьми часов. Сейчас он был свеж, полон сил - словом, был готов к самой отчаянной борьбе за жизнь. Он едва ощущал последствия раны, которая днем раньше свалила его в Черных горах.