Борис Соколов - Охота на Сталина, охота на Гитлера

Так было или иначе, но все сведения о времени и месте гибели Кузнецова, Каминского и Белова на сегодня сводятся к следующему. Они нашли свою смерть 2 марта 1944 года на Волыни, у деревни Белгородка, в районе Вербы, который, скорее всего, находился уже по советскую сторону фронта. Других данных из телеграммы Витиски и сообщения Паппе извлечь нельзя. Сомневаюсь, что когда-нибудь найдут могилу Кузнецова.

Однако после публикации книги Медведева Кузнецов стал поистине легендарным героем, превознесенным официальной пропагандой. Такому герою пристала и смерть столь же героическая, как жизнь, и могила, на которую по праздникам пионеры будут возлагать цветы.

Смерть и могилу Кузнецову придумал его соратник Николай Владимирович Струтинский. Вот что он пишет вдокументальной повести "Подвиг":

"…С чего начать? Чем руководствоваться в поисках места гибели Кузнецова?

Мы побывали во многих селах и на хуторах Волыни и Ровенщины, где в свое время проходила линия фронта, подолгу беседовали с местными жителями. Но, к сожалению, не могли уцепиться за какую-либо существенную деталь. Тогда мы сосредоточили поиски на Львовской области… Особенно внимательно относились ко всему, касавшемуся боевых действий партизан в Направлениях к Золочеву, Бродам, в районах Пеняцкого и Ганачивского лесов, разыскали бывших участников националистических банд, действовавших в этих лесах. Дополнительно изучили известный маршрут Кузнецова из Львова до села Куровичи".

Кто ищет, тот всегда найдет. Струтинский продолжает:

"Увлеченные, мы не заметили, как из орешника вышел старик, лет семидесяти пяти, одетый просто, но чисто. На нем была грубая суконная куртка, серые из плотного материал штаны, заправленные в высокие голенища сапог. На голове, несмотря на теплую погоду, красовалась островерхая баранья шапка. Проходя мимо меня и Жоржа (брат Н. В. Струтинского, тоже сражавшийся в отряде Медведева. - Б. С.), расположившихся под деревом, старик слегка коснулся рукой головного убора и сухо поздоровался.

- Куда, отец, спешишь? - окликнул его брат. Старик остановился. Я принес из машины фуфайку, положил ее на землю и пригласил незнакомца сесть. Жорж налил в пластмассовую стопку вина и подал ее крестьянину. Тот вначале колебался, но потом качнул головой:

- За ваше здоровье, сынки! - и одобрительно протянул: - Смачна штука!

Мы почувствовали: старик хочет завязать беседу, но прикидывает, стоит ли. Как человек, много повидавший на свете и плохого, и хорошего, он был осторожен и только задавал вопросы".

Зато поисковики явно хотели побеседовать со старожилом. Они прекрасно понимали, почему крестьянин осторожничает. Дело происходило в 1959 году. Всего шесть лет назад УПА прекратила вооруженное сопротивление. Жители Западной Украины хорошо помнили и карательные операции советских внутренних войск, и массовые депортации в Сибирь так называемых "пособников бандеровцев". Будешь тут осторожным! Но понемногу братья разговорили старика. Начали с семейных дел, перешли на охоту, рыбалку… После второй стопки крестьянин стал разговорчивей. Поняв, чего от него хотят, поругал украинских националистов…

- Говорят, советские партизаны при немцах тут бывали? - спросил Николай Струтинский.

- Видал их, - отозвался старик. - Они нас, мирных жителей, не трогали. Зато немцев, полицаев, разных предателей не щадили. Сказывали люди, как перед самым фронтом три таких партизана погибло. Все были в немецкой одежде и даже разговор вели по-немецки.

- Как же они погибли и где?… - заволновались собеседники.

- Там, за лугом. На Березине - село такое есть. Когда их окружили, один из них гранатой ба-бах! Сам, бедняга, загинул, но и бандитов многих положил.

- Что-то, дедушка, сомнительное говоришь! Не верится, чтобы они сами себя гранатой! - провоцировал на откровенность Жорж.

Старик обиделся и распрощался:

- Молодой ты, да ранний! Не веришь! Кому? Здесь весь крестьянский люд мне верит! А он, видишь ли! Тьфу! Спасибо за гостинец. Пойду!

В ту пору говорить, что бандеровцы сражались не только с большевиками, но и с немцами, было просто опасно, тем более с недавними противниками УПА. И старика понять можно: старался подходяще рассказать, а обидели недоверием…

А братья продолжили поиски. Южнее города Броды - направление косвенно указал старик - были села Гута Пеняцкая, Черница и Боратин. Струтинский свидетельствует:

"Из рассказов жителей Боратина мы узнали о трех «немцах», которые погибли от рук националистов. Установили: все происходило на сельской окраине, так называемой Березине, подлесом, в доме, где и поныне проживает бригадир полеводческой бригады местного колхоза Степан Голубович. Зашли к нему. Он подтвердил случай, происшедший в его доме в ночь на 9 марта 1944 года.

- Но эти немцы были загадочными людьми, - заметил Голубович.

- Сколько их было? Как одеты? На каком языке разговаривали? Какие у них приметы? Примерный возраст каждого? - забросали мы Голубовича вопросами".

Дальше Николай Струтинский предпочел не передавать свой диалог с Голубовичем, а нарисовать чисто беллетристическую картину, как трое разведчиков подходят к хате, радуясь надвигающейся канонаде:

"- Там наши! - ликует Кузнецов. - Стоит нам продержаться два-три дня, и они придут сюда! Свои, в серых шинелях!"

Голубовичу, однако, троица на всякий случай представилась немцами. Пока Кузнецов и его спутники ужинали, в хату ворвался десяток бандеровцев и скрутили их. Сначала разведчиков будто бы приняли за немцев, но потом вошел старшой и опознал в плененном офицере Зиберта. Когда националисты поняли, что перед ними крупный советский агент, то решили выгодно продать его немцам. А до этого один из бандеровцев будто бы объяснял "немцу" Зиберту: "Мы только у бродячих немцев отнимаем оружие. Мы вас не убиваем. Другое дело - коммунисты! С теми не церемонимся! " - хотя совершенно непонятно, как решились бы бандеровцы отпустить живыми немецкого офицера и солдата, если только что убили стоявшего на часах у хаты, как они посчитали, немецкого солдата (в действительности - Белова)? Уцелевшие - бандеровцам ли это не знать? - непременно сообщили бы своим о происшедшем, а у немцев в этом случае разговор короткий: расстрелять заложников, сжечь село.

Но, как было уже сказано, события приобрели неблагоприятный для Кузнецова и его спутников оборот:

"Вошел в черном мундире и высокой бараньей папахе главарь. Хищно прищурил глаза. Потом широко открыл их и во все горло гаркнул:

- Так это же он! Точно он! Хлопцы, сюда!

В комнату вбежали секирники.

Главарь в левой руке держал парабеллум, а правой торопливо шарил в нагрудном кармане френча, вытащил бумажку. Взглянув на нее, атаман одним духом выпалил: