Джеффри Бушнелл - Перу. От ранних охотников до империи инков

В действительности же империя все еще пребывала в стадии своего развития, когда пришел ее конец. Она имела два больших недостатка. Первым было отсутствие какого-либо установленного порядка назначения правящим императором своего преемника. Любой из его сыновей от главной жены мог быть избран на этот пост. Когда Уайна Капак внезапно умер, не успев назвать своего преемника, это привело к борьбе между Хуаскаром и Атахуальпой, и оба они поддерживались мощными фракциями, что ослабило империю как раз в момент, когда прибыли испанцы. Будь у империи еще несколько лет существования, Атахуальпа был бы безоговорочно признан императором. Другой слабостью империи была чрезмерная централизация власти, находящейся в руках императора. Каждое должностное лицо подчинялось вышестоящему должностному лицу, и так вплоть до императора, а между равными по рангу лицами было лишь незначительное или вообще отсутствовало какое-либо взаимодействие. Это была пирамида, построенная из отдельных, не соединенных между собой прутьев, и при поражении ее вершины все сразу развалилось. До прибытия испанцев это имело не столь существенное значение; считалось просто невероятным, что какой-нибудь внешний враг отважится пойти против самого божественного императора, но для европейцев он был всего лишь неправедным язычником, и они нисколько не колебались перед его свержением. После падения Атахуальпы в 1532 г. сопротивление в отдельных местах продолжалось еще в течение более 40 лет. Писарро возвел на престол Манко, внука Уайна Капака, в качестве марионеточного правителя, но тот восстал, собрав значительное число последователей, и даже приступил к осаде Куско и Лимы. Это восстание – серьезная угроза для испанцев – было разогнано, и Манко сбежал вниз в долину Урубамба и в конечном счете нашел себе убежище в труднодоступном месте под названием Виткос, где он, а после его смерти и его сыновья поддерживали свое шаткое правление до 1572 г. После его бегства все было кончено. Положение испанцев быстро укрепилось, и старые цивилизации Центральных Анд ушли навсегда.

В то время как поддерживаемое немногими сопротивление в долине Урубамба продолжалось, большая часть населения подпадала под иго испанцев, по выражению Роува, индейцы променяли деспотизм с предсказуемыми требованиями и справедливостью на другой деспотизм, с безграничными требованиями и справедливостью, оставленной только для их угнетателей. В первые годы колонизации дороги были заброшены, многие орошаемые земли не культивировались, и население оккупированных областей значительно сократилось. Недавние исследования показывают, что сокращение это главным образом произошло из-за бегства индейцев в более отдаленные районы, особенно в низины к востоку от Анд, и принудительный труд в форме старого усиленного налога мита, особенно в шахтах и на непривычных высотах, также, несомненно, взимал свою смертную пошлину. Много информации об обстоятельствах того времени, жизни индейцев под инкским правлением и после завоевания их испанцами, их обычаях, положительных и отрицательных сторонах испанского правления проиллюстрированы многочисленными рисунками в работах Фелипе Гуамана Пома де Айала, датируемых концом XVI столетия.

Кроме массовых крещений, которые имели весьма незначительное воздействие на население, обращение индейцев в христианство шло сначала медленно, и только позднее, в XVI столетии, был достигнут определенный прогресс. Но даже и тогда оставалось еще очень много старых религиозных обрядов: поклонение небесным телам и уака сохранялось на протяжении длительного времени, и только в середине XVII столетия после интенсивной кампании за «искоренение идолопоклонства» христианские доктрины были приняты повсеместно. Некоторые из старых обрядов, включая церемонии плодородия, фактически сохранялись и после этого времени, церемонии эти существуют, по сути, и по сей день, – но они фактически вырождались в простые предрассудки и были терпимыми потому, что уже не расценивались как идолопоклонство. Состояние дел в этом промежуточном периоде проиллюстрировано находкой, обнаруженной на побережье: свернутой в калачик и спеленатой мумией, производившей впечатление нормального позднего захоронения, происшедшего перед завоеванием. Когда ее распеленали, то обнаружили рядом с телом отпечатанную в 1580 г. индульгенцию.

Материальные особенности старой культуры также выжили в некоторых местах. Искусство ткачества продолжало оставаться на том же высоком уровне, и великолепно выполненные пончо и другие текстильные изделия, представляющие собой сочетание европейских и местных приемов и особенностей, в некоторых количествах дожили и до наших времен. Деревянные керо, или урны, продолжали производить еще на протяжении длительного времени, и среди них есть много прекрасных образцов, инкрустированных сложными орнаментами. Тот факт, что они изготовлялись уже после завоевания, доказывается изображением на них струнных музыкальных инструментов и европейского платья. Глиняная посуда также приобрела гибридные формы, особенно это заметно в области старого государства Чиму. Есть примеры черных кувшинов с изображением бородатого испанского лица на горлышке, есть и двойные свистящие кувшины, характерные для формы Чиму-Инка, выполненные не из известной всем черной глины, а из терракотовой, покрытой зеленой европейской глазурью.

Большинство индейцев сначала продолжали жить в своих деревенских поселениях под властью своих же кураков, но со временем происходило их переселение, и все увеличивающееся число индейцев оставляли свои земли и становились работниками в испанских имениях. Этот класс, называемый янанконас, таким образом заработал некоторые преимущества, включая освобождение от мита. Этот класс имел тенденцию к постоянному росту и со временем мог стать безземельным городским пролетариатом, если бы в конце XVI столетия его число не было ограничено в соответствии с законодательством.

Далеко не вся старая аристократия инков была убита или бежала вместе с Манко в Виткос, и многие бывшие верховные власти нашли общий язык с завоевателями, которые иногда брали себе в жены женщин-инка. Инка Гарцилазо де ла Вега, известный благодаря рассказам об инках, был сыном такого вот союза и провел большую часть своей жизни в Испании. Инки, кураки и янанконас имели тенденцию к интеграции с испанским обществом, и обладатели более высокого статуса одевались при случае в испанское платье. Многие из кураков в действительности оказались гораздо худшими угнетателями своих братьев, чем их испанские повелители; например, один из них был смещен со своей должности за «вымогательства, насилие и тиранию вплоть до совершения жестокого акта клеймения ягодиц своих подчиненных, подобно мулам».