Н Бухарин - Теория пролетарской диктатуры

Итак, коммунистическое общество есть безгосударственное общество, потому что это есть общество бесклассовое. Но если коммунизм отрицает государство, то что же означает завоевание государственной власти пролетариатом? Что означает диктатура рабочего класса, о которой так много говорили и говорят марксисты? На этот вопрос ответ дается ниже.

2. ДИКТАТУРА ПРОЛЕТАРИАТА И ЕЕ НЕОБХОДИМОСТЬ

Предварительно одно небольшое замечание. До каких пределов может доходить ренегатство бывших социалистов, видно из специальной брошюрки Каутского, выпущенной против большевиков (Karl Kautsky. Die Diktatur des Proletariats.

Wien, 1918, Verl. Ignaz Brand).

В этом "элаборате" отреченской мысли мы находим, между прочим, такое поистине классическое место: "Тут (т. е. для оправдания своей диктатуры.-Н. Б.)

вспомнили (большевики) кстати словцо о диктатуре пролетариата, которое Маркс однажды, в 1875 году, употребил в одном из писем" ""20"". Для Каутского все учение о диктатуре, в котором сам Маркс видел основу теории революции, превратилось в пустенькое "словцо", случайно оброненное "в одном из писем"!

Немудрено, что в теории диктатуры Каутский видит "новую" теорию.

Эту "новую" теорию, однако, мы почти целиком имеем у Маркса.

Маркс ясно видел необходимость временной государственной организации рабочего класса, его диктатуры, потому что он видел неизбежность целого исторического периода, целой исторической полосы, которая будет иметь специфические особенности, отличающие ее и от капиталистического периода, и от периода коммунизма как рационально построенного безгосударственного общества.

Особенности этой эпохи состоят в том, что пролетариат, разбивший государственную организацию буржуазии, вынужден считаться с ее продолжающимся в разных формах сопротивлением. И именно для того, чтобы это сопротивление преодолеть, необходимо иметь сильную, крепкую, всеобъемлющую и, следовательно, государственную организацию рабочего класса.

Маркс ставил вопрос о диктатуре пролетариата более абстрактно, чем ставит его конкретная действительность. Как в своем анализе капиталистического производства он брал капиталистическое хозяйство в его "чистой" форме, т. е. в форме, не осложненной никакими пережитками старых производственных отношений, никакими "национальными" особенностями и т. д., точно так же и вопрос о диктатуре рабочего класса у Маркса ставился как вопрос о диктатуре рабочего вообще, т. е.

о диктатуре, уничтожающей капитализм в его чистом виде.

Иначе и нельзя было ставить вопроса, если ставить его абстрактно-теоретически, т. е. если давать самую широкую алгебраическую формулу диктатуры.

Теперь опыт социальной борьбы позволяет конкретизировать вопрос по самым разнообразным направлениям. И прежде всего этот опыт указывает на необходимость самой решительной, действительно железной диктатуры рабочих масс.

Социалистическая революция, тот насильственный переворот, о котором говорил еще "Коммунистический Манифест", не совершается по мановению дирижерской палочки сразу во всех странах. Жизнь гораздо запутаннее и сложнее "серой теории".

Капиталистическая оболочка лопается не одновременно повсюду, а начинает расползаться в тех местах, где буржуазная государственная ткань наименее крепка.

И тут перед победившим пролетариатом ставится проблема отражения внешнего врага, чужеземного империализма, всем ходом развития неизбежно толкаемого на разрушение государственной организации пролетариата.

Одна из величайших заслуг товарища Ленина состоит в том, что он первый во всем марксистском лагере поставил вопрос о революционных войнах пролетариата ""21"".

А между тем это -- одна из самых важных проблем нашей эпохи. Ясно, что грандиозный мировой переворот будет включать и оборонительные, и наступательные войны со стороны победоносного пролетариата: оборонительные--чтобы отбиться от наступающих империалистов, наступательные -- чтобы добить отступающую буржуазию, чтобы поднять на восстание угнетенные еще народы, чтобы освободить и раскрепостить колонии, чтобы закрепить завоевания пролетариата.

Современный капитализм есть мировой капитализм. Но этот мировой капитализм не есть организованная единица, а анархическая система борющихся всеми средствами государственнокапиталистических трестов ""22"". Однако он есть мировая система, все части которой связаны друг с другом. Как раз поэтому европейская война превратилась в мировую войну. Но, с другой стороны, относительная дробность мирового хозяйства, соединенная с различным положением империалистских государств, вызвала мировую войну не как единовременно наступившее явление, а как процесс постепенного втягивания в войну одной капиталистической страны за другой. Италия, Румыния, Америка выступили значительно позднее. Но как раз выступление Америки и превратило войну в войну, захватившую оба полушария, т. е.

в войну мировую.

Аналогично развивается и мировая революция. Это есть процесс деградации капитализма и восстания пролетариата, где одна страна следует за другой. При этом причудливо переплетаются самые различные моменты: империалистской войны, национальносепаратистских восстаний, гражданской войны внутри стран и, наконец, классовой войны между государственно-организованной буржуазией (империалистскими государствами) и государственно-организованным пролетариатом (советскими республиками).

Однако, чем дальше развиваются события, тем резче выступает на первый план момент классовой войны. Знаменитый "союз народов", о котором буржуазные пацифисты прожужжали все уши, все эти "лиги наций" и прочая дребедень, которую напевают с их голоса социал-предательские банды, на самом деле суть не что иное, как попытки создания священного союза капиталистических государств на предмет совместного удушения социалистических восстаний ""23"" Маркс правильно указывал, что партия революции сплачивает партию контрреволюции. И это положение верно по отношению к мировой революции пролетариата: мировой революционный процесс, или, как его теперь называют с полным правом, "мировой большевизм",-сплачивает силы международного капитала.

Но подобная "внешняя" конъюнктура не может не иметь громадного "внутреннего"

значения. Если бы не было наличия империалистских сил вовне, побежденная отечественная буржуазия, опрокинутая в открытом столкновении классов, не могла бы надеяться на буржуазную реставрацию. Процесс деклассирования буржуазии шел бы более или менее быстро, а вместе с тем исчезала бы и необходимость в специальной организации противобуржуазной репрессии, в государственной организации пролетариата, в его диктатуре.