А. Дюков - За что сражались советские люди

Уничтожение деревень сказывалось на жителях городов. Больше не у кого было достать продовольствия, и горожане умирали от голода и тифа. Зимой 1943 года в некоторых городах прифронтовой полосы полностью прекратили выдачу хлеба. «Пока у некоторых жителей оставались коровы и куры, им можно было иногда выменивать у немецких солдат хлеб на молоко и яйца. На втором году оккупации ни скота, ни домашней птицы ни у кого не осталось. Многие люди питались отбросами, подбираемыми около немецких кухонь, древесной корой, листьями. Смерть от голода стала заурядным явлением» 678 678 Ковалев Б. Н. Нацистская оккупация... С. 193. См., напр.: РАВО. Т. 15 (4). Кн. 3. С. 39. . В находившихся в глубоком тылу городах до такого не доходило, однако и там голодная смерть была реальностью, не отступавшей ни на шаг.

(С эпидемиями в городах оккупанты боролись в своей неподражаемой манере. Под Ржевом 28 февраля 1943 года полицейские согнали в дом 57 по Набережной улице больных тифом жителей Сычевки под предлогом оказания медицинской помощи, заперли их там и дом подожгли 679 679 Мельников Д. Е., Черная Л. Б. Конвейер смерти. С. 405. .)

Но жестокость карателей оказывается неспособной предотвратить нападения партизан. Она лишь разжигает лютую ненависть к оккупантам. «Моя ненависть! — рассказывает девушка-партизанка. — У меня до сих пор стоит в ушах крик ребенка, которого бросают в колодец. Слышали вы когда-нибудь этот крик? Ребенок летит и кричит, кричит, как откуда-то из-под земли, с того света. Это не детский крик и не человеческий... А увидеть разрезанного пилой молодого парня... Разрезали, как бревно... Это наш партизан...» 680 680 Алексиевич С. У войны не женское лицо. С. 249. Фашисты не должны жить — вот символ веры, который повторяют по всей оккупированной советской земле.

Партизанские отряды действуют повсюду. На железных дорогах летят под откос эшелоны; на шоссейных в засады попадают не только одиночные машины, но и небольшие караваны. Партизаны нападают на села, где стоят немецкие гарнизоны, и на железнодорожные станции, захватывают их, уничтожают склады — и исчезают бесследно. Крупные отряды, вырываясь из партизанских краев, уходят в глубокие рейды. Полноценная советская кавалерийская дивизия, попади она в глубокий немецкий тыл, не сможет принести столько ущерба, сколько приносят врагу рейдирующие соединения Ковпака, Федорова, Сабурова.

Имена партизанских командиров на слуху и у немцев, и у населения. Их вызывали в Москву; сам Сталин встречался с народными мстителями, присваивал генеральские звания, вручал награды. И, возвратившись к своим соединениям, партизанские генералы продолжали бить немцев. Москва не забывает о своем «втором фронте»: на импровизированных партизанских аэродромах садятся самолеты АДД, из которых выгружают оружие, взрывчатку, лекарства и боеприпасы. В помощь партизанам сбрасывают диверсантов; подготовленные полковником Стариновым парни рвут немецкие эшелоны и мосты, и в далеком Берлине начальник ОКВ фельдмаршал Кейтель записывает: «В сорок втором году ситуацию с железными дорогами можно было назвать не иначе как катастрофической... Партизаны постоянно разрушали железнодорожные пути, неоднократно производя до 100 взрывов за ночь» 681 681 Откровения и признания. С. 376. .

Из-за нападений партизан у нацистов даже нет возможности заниматься одним из своих любимых дел: уничтожением евреев. «Я был бы весьма благодарен, — пишет гауляйтер Белоруссии Кубе, — если бы г-н рейхскомиссар счел возможным приостановить поступление новых еврейских транспортов в Минск по крайней мере до того времени, когда окончательно будет снята угроза партизанских выступлений. Мне нужны 100 процентов войск СД для борьбы с партизанами» 682 682 Преступные цели... С. 119. . Но даже все охранные войска не могут справиться с разрастающимся партизанским движением.

В городах — свои партизаны; русские зовут их «подпольщиками». На стенах домов появляются возмутительные листовки, то тут, то там обнаруживается тело убитого немецкого солдата. Убийц найти легко; но есть те, кто не выдает своей ненависти, кто прилежно работает на вокзалах или в оккупационной администрации, собирая разведданные. Информация тоненькими ручейками уходит к партизанам, а оттуда — полноводным потоком в Москву; советский Генштаб знает о практически каждом передвижении немецких войск.

От партизан нет спасения! Они заводятся даже в солдатских шинелях: «маленькие партизаны» — так немцы называют досаждающих им вшей.

6 января 1943 года Гиммлер отдает новый приказ о борьбе с партизанами: «При проведении акций по борьбе с бандами всех подозреваемых в связях с бандитами мужчин, женщин и детей следует собирать вместе и специальными эшелонами отправлять в лагерь Люблин или Освенцим» 683 683 Откровения и признания. С. 294; Мюллер Н. Вермахт и оккупация... С. 228–229. .

Так для жителей оккупированных областей открывается новая страница ужасов; теперь тех, кто уцелел после бесчинств карателей, гонят прямо в лагеря смерти. Вот воспоминания ребенка, угнанного в один из таких лагерей и чудом выжившего:

«Однажды мы увидели приближающиеся военные части. У всех была одна и та же мысль: должно быть, это войска СС, которых все так боялись. Крестьяне бросились бежать, забрав с собой скотину и все, что могли унести, но немцы стали нас настигать, началась стрельба. На одной из телег была женщина с ребенком, ее подстрелили; она упала с телеги, но никто даже не обратил на нее внимания.

Немцы нас окружили и под ружьем повели обратно в деревню. Мертвые и раненые так и остались лежать. А когда мы подошли к деревне, мы не могли поверить глазам, какой там был ужас: немцы подожгли все избы, кроме одной. Вокруг все горело, носились обезумевшие лошади, повсюду летали искры. Нас подвели к уцелевшей избе, в которой сидели немецкие военные. Нам было сказано занять место в трех очередях и предъявить документы. В первой очереди были женщины и дети, в другой — старики, в третьей — евреи. После проверки документов группу стариков оставили в избе; ее заперли и тут же подожгли. Нашу группу под ружьем отвели в сторону, оттуда мы видели, как эта изба горит. Первую группу, в которой были и дети, заставили рыть яму. Земля была замерзшей, и яму вырыли неглубокую. Евреям приказали выстроиться перед ямой, и каждый из них получил по одной пуле. Они падали в яму, крича и плача. Даже после того, как солдаты набросали в яму землю, мы еще долго слышали эти ужасные стоны. А старики живьем сгорели в запертой на замок избе. Забыть это нельзя» 684 684 Джолли Т. О. Из партизанского края в Белоруссии // Под оккупацией в 1941–1944 гг.: Статьи и воспоминания. — М.: Посев, 2004. С. 90. .