Пауль Карель - Гитлер идет на Восток (1941-1943)

Что же касается детального плана практической реализации кампании, в директиве говорилось: "Задача сухопутных войск и Люфтваффе после окончания периода распутицы - создать условия для выполнения планов главной операции. Это подразумевает очистку от противника и укрепление всего Восточного фронта и тыловых районов. Следующими задачами будет очистка от противника Керченского полуострова в Крыму и взятие Севастополя". Ключевой проблемой в этой крупной операции являлся вытянутый вдоль Дона фланг. Чтобы устранить коренящуюся в этом угрозу, Гитлер принял пагубное решение, которое ускорило сталинградскую катастрофу. Он отдал следующий приказ: "Поскольку Донской фронт в процессе операции будет все более и более растягиваться, позиции на нем займут наши союзники… венгры на самом севере, далее итальянцы и затем ближе всего к юго-востоку румыны".

Довольно большой стратегии и теории. Что же до практического выполнения поставленных задач, кампания начиналась с операции "Охота на дроф" в Крыму. В своей книге "Наиболее важные операции Великой Отечественной войны" советский военный историк полковник П.А.Жилин говорил о ситуации в Крыму весной 1942 г. следующее: "Упорное сопротивление советских войск и Черноморского флота лишило врага стратегических преимуществ и сорвало его расчеты. Немецкая 11-я армия, связанная боями в Крыму, не могла участвовать в наступлении на Волгу и на Кавказ".

И это совершенно верно. Поскольку для Советов было очень важно держать 11-ю армию Манштейна запертой в Крыму, Сталин мобилизовал с этой целью огромные силы.

Три советские армии - 47, 51 и 44-я - всего семнадцать стрелковых и две кавалерийские дивизии, три стрелковые и четыре танковые бригады блокировали 18-километровый Парпачский перешеек - проход из Крыма к Керченскому полуострову. Керчь, в свою очередь, являлась трамплином для прыжка к восточному побережью Черного моря и оттуда к предгорьям Кавказа.

Каждый километр этого жизненно важного перешейка обороняло приблизительно 10 000 человек - по десять человек на метр.

Советские войска занимали позиции за противотанковым рвом шириной 10 и глубиной 5 метров, пролегавшим по всей ширине перешейка. Позади рва тянулись густые проволочные заграждения, лежали обширные минные поля. Противотанковые ежи, сваренные из перекрещенных между собой рельсов, прикрывали подступы к пулеметным гнездам, дотам и орудийным окопам. При том, что с обоих флангов 18-километровый фронт защищала вода, возможность охватного маневра для нападающих отсутствовала.

– И что же, господин генерал-полковник, нам здесь придется наступать? - спросил Манштейна его водитель и доверенное лицо, Фриц Нагель, посмотрев в оптический прибор на наблюдательном пункте 114-го артиллерийского полка, откуда открывался хороший вид на советские позиции.

– Да, Нагель, здесь нам придется наступать, - кивнул Манштейн. Он сдвинул назад пилотку и взглянул в стереотрубу, в которую только что смотрел унтер-офицер.

Фрица Нагеля знали и любили во всех штабах. Уроженец Карлсруэ, он служил водителем Манштейна с 1938 г. Когда бы Манштейн ни выезжал на передовую, за рулем неизменно сидел Нагель. Он был само спокойствие и не раз с честью выходил из опасных ситуаций. Несколько раз его ранило. Однако Манштейна не задевали ни пуля, ни осколок. Нагель являлся еще и чем-то вроде талисмана.

Манштейн приехал на передовой наблюдательный пункт 114-го артиллерийского полка на участке 46-й пехотной дивизии в северной части фронта, пролегавшего через Парпачский перешеек, чтобы еще раз посмотреть на советскую систему обороны.

– Какие еще новости? - спросил он командира 46-й пехотной дивизии.

– Ничего особенного, господин генерал-полковник, - ответил генерал-майор Гакциус.

– Что ж, хорошо. Удачи вам и до послезавтра, - проговорил Манштейн. Пойдемте, Нагель. Едем домой.

Послезавтра было 8 мая, день начала операции "Охота на дроф" прорыва в Керчь.

Если имеешь дело с втрое численно превосходящим тебя врагом, к тому же закрепившимся на продуманных рубежах обороны, выбить его с позиций можно только храбростью и хитростью. Поэтому в основу своего плана Манштейн положил хитрость.

Советский фронт на перешейке отличался довольно своеобразными очертаниями: в южной части он шел ровно на север, но в северной имел выступ в западном направлении. Образовался выступ после того, как зимой советские войска обратили в бегство румынскую 18-ю дивизию, тогда немецким батальонам едва удалось залатать брешь и остановить прорыв неприятеля.

Атаковать во фланг выступа - такое решение лежало на поверхности. Но ввиду его очевидности русские хорошо подготовились к подобному шагу противника, сосредоточив на данном участке две армии и едва ли не все резервы, и Манштейну пришлось побороть соблазн. Тот факт, что он избрал другой путь, вновь обнаруживает в нем выдающегося стратега Второй мировой войны.

Конечно, Манштейн сделал все, чтобы убедить разведку противника в своем намерении ударить на севере. Сооружались ложные артиллерийские позиции, постоянно тасовались войска на северном и центральном участках фронта, посылались сообщения, предназначенные для служб радиоперехвата неприятеля, проводились обманные разведывательные операции.

Но Манштейн тем временем готовил штурм на противоположной оконечности фронта - на южном участке. 30-му армейскому корпусу генерал-лейтенанта Максимилиана Фреттер-Пико предстояло силами трех пехотных дивизий - 50, 28-й легкой и 132-й - пробить дыру в обороне советской 44-й армии. После этого 22-я танковая дивизия генерал-майора Вильгельма фон Апелля, а также механизированная бригада полковника фон Гроддека должны были устремиться в проход с целью углубиться в советский тыл и, впоследствии повернув вправо, совершить охват советских войск, после чего осуществить прорыв дальше на восток.

Это был смелый, почти отчаянный план - пять пехотных и одна танковая дивизия против трех армий. Поддержку немецких пехотинцев осуществляли эскадрильи бомбардировщиков "Штука" из 8-го авиакорпуса генерал-полковника фрайгерра фон Рихтгофена и части 9-й дивизии ПВО генерал-майора Пикерта. Для ведения артподготовки из-под Севастополя перебросили батареи тяжелых армейских орудий.

Для преодоления главного препятствия, противотанкового рва, Манштейн придумал особую хитрость.

На побережье восточнее Феодосии в ночь с 7 на 8 мая царило непонятное оживление. На воду спускались штурмовые суда, на борт которых грузились саперы и пехотинцы баварской 132-й пехотной дивизии. Однако двигатели молчали. Суда одно за другим под взмахи весел бесшумно скользили по воде все дальше от берега. Вскоре таинственный флот исчез во тьме ночи - четыре штурмовых роты качались на волнах Черного моря. Около 02.00 они взяли курс вдоль берега на восток.