Пауль Карель - Гитлер идет на Восток (1941-1943)

Первые тщательно оборудованные советские позиции пали под градом бомб и снарядов. Вместе с тем русские солдаты, уцелевшие после артподготовки, оказывали яростное сопротивление. Штурмовой батальон, на позиции которого осуществлял свой натиск 466-й пехотный полк, держался до последнего человека. Четыреста пятьдесят погибших русских солдат и офицеров - вот наглядные доказательства того, с каким ожесточением сражались здесь противники.

Медленно, шаг за шагом продвигался полк среди зарослей кустарника, через минные поля и препятствия в виде стволов поваленных деревьев. Лейтенанту Тойберу и его роте пришлось столкнуться с наиболее упорным сопротивлением неприятеля, окопавшегося на пасеке Маяки, расположенной невдалеке от главной линии фронта. Русские вели огонь из пулеметов, карабинов и минометов. Рота остановилась.

– Прошу артиллерийской поддержки, - крикнул Тойбер артиллерийскому офицеру связи.

По переносной рации офицер связи передал:

– Огонь в квадрат четырнадцать.

Через несколько минут на противника обрушился шквал огня. Со своей стороны русская артиллерия ответила заградительным огнем, прикрывая своих на пасеке.

Тойбер и его солдаты бросились вперед. Там совсем рядом находились окопы русских. Противник оставался в них. Атакующие прыгали в траншеи среди снарядов, падавших повсюду - впереди, сзади, слева и справа.

Вжимаясь в пыль, немцы лежали в окопах рядом с русскими плечом к плечу друг к другу. Никто и не думал сражаться. Все стремились поглубже уйти в землю. В тот момент все они стали просто живыми существами, чьей единственной целью было спастись от смертоносных раскаленных докрасна кусков железа. Словно бы некая высшая сила лишила их взаимной ненависти, слепив в единый комок русских и немецких солдат.

Прошло еще полчаса, прежде чем, когда артиллерийский обстрел внезапно прекратился, бойцы Тойбера вскочили на ноги и закричали:

– Руки вверх! Сдавайтесь!

И русские, побросав автоматы и винтовки, подняли вверх руки.

Взводы Тойбера продолжили продвижение. Через два километра от пасеки они натолкнулись на десять русских полевых кухонь, где готовились чай и просяная каша. Глаза русских поваров округлились, когда они увидели немцев, протягивавших свои котелки.

– Клади, не жалей, Иван!

Поначалу советские повара заколебались, но потом заулыбались и положили в котелки немцам каши, а во фляги налили ароматного чая.

Но завтрак закончился на иной ноте. Внезапно с неба спикировал советский биплан, открывший пулеметный огонь по расположившимся на отдых немцам. Солдаты роты Тойбера принялись палить по "этажерке" из пулеметов и винтовок. Несколько пуль попало в двигатель, а обшивку на плоскостях разорвало в лохмотья. Самолет стал крениться к земле и в конце концов упал примерно в 200 метрах от того места, где немцы угощались русской кашей.

1-й взвод направился к самолету. Летчик продолжал стрелять из пулемета. Когда патроны у него подошли к концу, он и его напарник - оба в кожаных пилотских куртках - выбрались из разбитого фюзеляжа.

– Руки вверх! - закричали немцы по-русски. Но летчики рук не подняли, а вместо этого достали свои пистолеты.

– Ложись! - крикнул взводный командир. Но в том не было необходимости. Летчики не собирались стрелять в немцев, просто не желали попадать в плен. Сначала офицер, пассажир биплана, а потом и сам пилот выстрелили себе в висок. Когда солдаты роты Тойбера, все еще качавшие головами в недоумении, подошли поближе, то обнаружили, что вторым офицером была девушка в звании лейтенанта.

С наступлением ночи 17 мая полки 257-й пехотной дивизии полковника Пухлера вышли к Донцу по всей ширине фронта своего наступления. 18 мая они овладели самым северным объектом - Богородичное. Когда обер-лейтенант Густ, командовавший 3-м батальоном 477-го пехотного полка, со своим головным взводом вышел к реке, речной паром со сгрудившимися на нем тридцатью лошадьми в последний раз попытался оторваться от пылавших повсюду барж. Однако, увидев немцев, паромщик передумал. Горящие лодки поплыли по течению словно огненные островки.

Левее 101-я легкая дивизия также вышла к Донцу вечером 18 мая. В удушающую 30-градусную жару батальонам пришлось прокладывать себе путь через огромный участок леса, осторожно пробираться через отлично замаскированные в кустах и деревьях советские позиции, двигаясь друг за другом и обходя мины. Саперы творили чудеса. В первый день наступления 213-й инженерный батальон, действовавший со 101-й легкой пехотной дивизией, обезвредил 1750 мин различных типов.

Впервые после прошлогоднего летнего наступления вновь появились мины-собаки - восточноевропейские овчарки и доберманы-пинчеры несли на спинах противотанковые заряды. Проводники собак, скрывавшиеся на тщательно замаскированных позициях, выпускали своих питомцев на атакующие ряды немцев. Тем приходилось устраивать настоящую охоту на животных и без жалости уничтожать их. Но собак становилось все больше - целые стаи. Они стремились, как их натаскивали, заскочить под машину, танк или лафет орудия. Там, где им это удавалось, где стержень взрывателя зацеплялся за преграду, раздавался взрыв, разносивший на куски собаку и все в радиусе нескольких метров.

После овладения берегом Донца 257-я пехотная и 101-я легкая дивизии взяли на себя задачу прикрытия восточного фланга длинного броска ударных танковых групп - броска, целью которого являлось создание котла. 16-я танковая дивизия, действовавшая во главе наступления ударных войск генерал-лейтенанта Хубе, устремилась через русские позиции силами трех боевых групп под началом фон Витцлебена, Крумпена и Зикениуса. Они выбили противника с его рубежей и отразили мощные контратаки. Затем продолжили натиск, продвигаясь вперед и вперед прямо в пригороды Изюма.

К 12.30 18 мая танкисты и мотоциклисты из вестфальской 16-й танковой дивизии прикрывали единственную крупную дорогу с востока на запад, пересекавшую Донец в районе Донецкого. Боевая группа Зикениуса, основой которой служил 2-й батальон 2-го танкового полка, повернула влево и устремилась в западном направлении - прямо в котел.

Но главный удар операции "Фридрих" предстояло нанести генералу кавалерии фон Макензену с его 3-м танковым корпусом. Она атаковал силами дрезденской 14-й танковой дивизии в центре, а также венской 100-й легкой и баварской 1-й горнострелковой дивизии, соответственно, на правом и на левом фланге. Русские оказались застигнуты врасплох и разгромлены у заболоченной реки Сухой Торец. Немцы взяли Барвенково. Построили мост. 14-я танковая дивизия переправилась на другой берег и устремилась на север. Клубящиеся облачка пыли шлейфами стелились за танками. Прекрасный чернозем превращал людей в трубочистов.