Пауль Карель - Гитлер идет на Восток (1941-1943)

Следующий день, 18 августа, объявили днем отдыха. Горным стрелкам надо было привыкнуть к высоте. 19 августа предстояло начать штурм горной вершины. Но внезапная вьюга расстроила планы. 20 августа сильные грозы с градом вынудили альпинистов ждать в здании на горе Эльбрус.

21 августа ясное утро обещало хороший день. Они выступили в 03.00 капитан Грот с шестнадцатью людьми и капитан Гэммерлер с пятью.

В 06.00 радужным надеждам пришел конец. Ветер с черноморского побережья принес непогоду. Туман, а потом и снег встали на защиту пика гигантской горы. Найдя маленькое убежище, Грот и Гэммерлер со своими людьми остановились для передышки. Вернуться и попытаться позднее? Нет - горные стрелки не желали отступать.

Они пошли. Подъем в разреженном воздухе, в обжигающем холоде стал зловещей гонкой. Снег залеплял людям глаза. Метель завывала на ледяном склоне хребта. Видимость не превышала 10 метров.

К 11.00 они покорили ледяной склон. Капитан Гэммерлер стоял на самой высокой точке хребта. Впереди вновь начинался склон. Совершенно ясно, что офицер находился на вершине.

Унтер-офицер Куммерле из 1-й горнострелковой дивизии утрамбовывал снег вокруг древка боевого знамени рейха. Затем солдаты воткнули в землю штандарты 1 и 4-й горнострелковых дивизий с эдельвейсом и горечавкой. Короткое рукопожатие - и экспедиция начала спуск. Теперь весь мир узнает, что знамя со свастикой развивается на высочайшем из хребтов Кавказа.

Завоевание Эльбруса немецкими горными стрелками, успешный подъем на совершенно незнакомую им гору, да еще в такую ужасную погоду, стал грандиозным достижением в деле покорения вершин. Его не умаляет даже тот факт, что через несколько дней, когда установилась хорошая погода, доктор Рюммлер, специальный корреспондент при корпусе, обнаружил, что флаги установлены не в тригонометрической точке самого высокого пика, а примерно в 40 метрах ниже. В тумане и ледяной вьюге 21 августа горные стрелки принял эту точку за настоящую вершину.

Но вернемся к боям на горных перевалах. В то время как батальоны 1-й горнострелковой дивизии прокладывали себе путь через Клухорский перевал и по старой обветшавшей Сухумской военной дороге, в виду 5600-метрового Эльбруса, генерал-майор Эглзеер вел солдат своей 4-й горнострелковой дивизии из Австрии и Баварии через высокогорные перевалы главного хребта. Полковник фон Штеттнер с 1 и 3-м батальонами 91-го горнострелкового полка овладели перевалами Санчаро и Алустраху, расположенными на высоте 2500 и 3000 метров. Таким образом был преодолен главный горный хребет, и теперь дорога лежала вниз к перевалам у подножья и в субтропические леса района Сухуми.

Майор Шульце с 3-м батальоном 91-го горнострелкового полка штурмом взял Бгаларский перевал и оказался непосредственно над лесистыми склонами, резко обрывавшимися к прибрежной равнине. Берег - главная цель - находился всего в 20 километрах.

Стрелки прошли более 200 километров по горам и ледникам. Небольшие по численности подразделения вели бои на высоте 3000 метров, громили превосходящие силы противника, взбираясь на головокружительные высоты, проходя под пронизывающим до костей ветром по отполированным ледяным склонам, выбивая врага с позиций, считавшихся неприступными. Теперь эти люди в буквальном смысле видели перед собой цель похода, но не могли достигнуть ее.

Для решающего броска на побережье боевая группа Штеттнера располагала всего двумя орудиями с боезапасом по двадцать пять выстрелов на каждое.

– Пришлите боеприпасы, - радировал командир. - Где же наши самолеты? Где альпийские стрелки со своими мулами?

Нет - самолетов не было. Что до Альпийского корпуса, то он маршировал к Дону в направлении Сталинграда.

Полковник фон Штеттнер, командир храброго 91-го горнострелкового полка, находился в долине Бзыби в 30 километрах от Сухуми.

Майор фон Гиршфельд со своими солдатами стоял в долине Клыча, в 40 километрах от берега.

97-я стрелковая дивизия генерал-майора Руоффа с боями пробилась в точку на расстоянии 50 километров от Туапсе. В составе этой дивизии сражались валлонские добровольцы из бригады "Валлони" подполковника Люсьена Липпйра.

Но ни в одном из этих мест не было достаточно крупных для последнего рывка сил. Советские войска оказывали упорное сопротивление. Штурмовые формирования группы армий "A" были измотаны неделями тяжелых боев, а пути снабжения - растянуты свыше всех мыслимых пределов. Люфтваффе приходилось делить силы между Доном и Кавказом. Вдруг получилось так, что в воздухе стали господствовать советские ВВС. Советская артиллерия также имела численное превосходство. Немецким войскам не хватало всего нескольких десятков истребителей, полдюжины батальонов и несколько сотен мулов. Теперь, когда до цели оставались считанные километры, все это отсутствовало.

Та же картина наблюдалась и на всех других фронтах - повсюду. Везде, где операции достигали кульминации и где важнейшие задачи находились на грани решения, немецкие армии фатальным образом страдали от нехватки войск, снабжения и техники. Под Эль-Аламейном, всего в 100 километрах от Нила, Роммель умолял прислать ему несколько десятков самолетов, чтобы противодействовать воздушным армадам британцев, и несколько сотен танков с несколькими тысячами тонн горючего. В селах к западу от Сталинграда штурмовые роты 6-й армии просили о нескольких штурмовых орудиях, о двух или трех свежих полках, располагавших противотанковыми орудиями, штурмовыми саперными частями и танками. В пригородах Ленинграда и на подступах к Мурманску - везде командиры сетовали на нехватку того самого знаменитого последнего батальона, который всегда решает исход битвы.

Но Гитлер не мог послать этого последнего батальона ни на один из своих фронтов. Война сделалась слишком большой для Вермахта. Всюду от солдат требовалось сражаться на пределах сил и возможностей, и всюду фронты были опасно растянутыми.

Над полями боев всюду от Атлантики до Волги и Кавказа кружились призраки катастрофы. Где прогремит первый гром? 7. Дальняя разведка к Астрахани 130 километров через вражескую территорию на бронемашине разведки Неизвестная железнодорожная ветка нефтеснабжения - Лейтенант Шлип звонит начальнику станции Астрахани - Казаки капитана Загородного.

В районе боевых действий 1-й танковой армии, которая образовывала восточное крыло группы армий "A", 16-я моторизованная пехотная дивизия прикрывала открытый левый фланг посредством цепи опорных пунктов. Было 13 сентября 1942 г. в Калмыцкой степи восточнее Элисты.

– Поспешите, Георгий, надо приготовиться - через час выступаем.

– Слушаюсь, господин обер-лейтенант, так точно, - прокричал казак Георгий и поспешно удалился. Обер-лейтенанту Готтлибу импонировало его рвение.