А. Хинштейн - Как убивают Россию (с иллюстрациями)

Запорожский, если угодно, это абсолютный антипод легендарного агента КГБ Олдрича Эймса. Их судьбы кажутся точно снятыми под копирку.

Эймс был начальником советского отдела контрразведывательного департамента ЦРУ. Запорожский работал зам. начальника американского отдела управления внешней контрразведки СВР. Если через руки первого проходила информация обо всех практически агентах ЦРУ в КГБ, то второй - имел доступ к материалам прямо обратным, о «кротах» СВР внутри Лэнгли.

И Эймс, и Запорожский решились на измену исключительно по причинам меркантильным - им нужны были деньги. Оба вышли на контакт с чужой разведкой инициативно.

За годы сотрудничества Эймс передал КГБ сведения почти о двух десятках предателей - в том числе и о тех, кто будет потом великодушно помилован Ельциным и превратится в «узников совести». Какую именно информацию сдал американцам Запорожский - до сих пор держится в тайне, хотя уже тот факт, что работал с ним лично начальник контрразведывательного центра ЦРУ Стивен Каппес, говорит сам за себя.

У двух этих людей есть лишь одно существенное отличие - причины провала. Если Запорожский был раскрыт в результате кропотливо проведенной оперативной комбинации, то обстоятельства разоблачения Эймса - неясны и по сей день.

Сами американцы уверяют, правда, что он попал под подозрения в результате собственной нескромности: Эймс любил жить красиво. На гонорары КГБ он купил себе яхту, шикарный особняк, «Ягуар» последней модели. Вот и задались его коллеги риторическим вопросом: откуда, мол, у скромного начальника отдела такие деньжищи?

Честно скажу, эта версия не вызывает у меня большого доверия. Эймс сибаритствовал много лет подряд - вплоть до того, что катал даже на своей яхте коллег из ЦРУ - но это ни у кого не вызывало никаких вопросов. И вдруг в 1994 году ФБР точно отрешается ото сна и летит на его задержание.

Странно? Еще как. Потому, что ни одной улики против Эймса у контрразведчиков тогда не имелось; не начни он впоследствии давать показания, все дело вполне могло закончиться пшиком.

Для ареста Эймса требовались какие-то конкретные, весомые аргументы; одних лишь размытых, беспочвенных подозрений было явно недостаточно. ФБР должно было не предполагать, а доподлинно знать о его предательстве. И уверенность такую мог вселить в контрразведку лишь человек очень и очень осведомленный.

Иными словами, самого ценного агента КГБ американцам тоже сдал предатель; я в этом - почти уверен.

Последний председатель КГБ СССР (Бакатин - не в счет) Владимир Крючков, в чью бытность начальником внешней разведки и был завербован Эймс, отчасти соглашается с этой версией.

В одной из бесед Крючков говорил мне:

«Эймс в последние годы уже не давал конкретной информации, значит, был вне поля опасной для себя деятельности. И вдруг он разоблачен. Почему? Конечно, должны быть изучены все аспекты, версий много. И самую страшную из них, то есть предательство с нашей стороны, исключать ни в коем случае нельзя».

Немаловажная деталь: в августе 1991 года руководство КГБ решило прервать все отношения с Эймсом. Тот же Крючков признался мне, что в условиях начавшейся неразберихи они опасались провала самого драгоценного своего агента.

По сей день в спецслужбах поговаривают, что незадолго до ареста Эймс инициативно вышел на контакт с СВР и пообещал передать нам данные о новых агентах ЦРУ; только на этот раз - уже из числа сотрудников органов власти: правительства, президентской администрации, МИДа.

Возглавлявший в тот период внешнюю разведку Евгений Примаков недвусмысленно пишет в мемуарах, что «передаваемая им информация касалась американских агентов, завербованных во властных структурах или спецслужбах СССР, а затем России»; обратите внимание - «а затем России»!

И дальше: «Эймс незадолго до ареста выезжал для встречи с нашим связником в одну из латиномериканских стран».

Если это так, многое встает на свои места. Спешка, с которой американцы вынуждены были идти на задержание Эймса, даже не успев собрать необходимого объема улик (хотя во всех других случаях предпочитали подводить к объектам разработки своих провокаторов - на языке спецслужб это именуется «подстава»), объясняется лишь одним: у них не оставалось времени на раскачку. Во что бы то ни стало следовало спасти свою высокопоставленную российскую агентуру от провала. Судя по всему, им это вполне удалось…

И вновь возвращаемся мы к крайне щекотливой, деликатнейшей теме агентов влияния.

В том, что в новом российском руководстве, пришедшем к власти на обломках империи, таких агентов было в избытке - у меня, например, даже сомнений нет. (Иначе куда делись 50 миллионов долларов, отпущенных ЦРУ?)

Точнее, не так. Теоретически я могу, конечно, допустить, что среди наших власть предержащих агентов влияния не имелось. Но тогда нам придется признать, что все эти люди - те, кто прямо или косвенно работал на ослабление России и усиление Запада - являлись лопухами и наивными простофилями; и неизвестно, кстати, что еще лучше - услужливый дурак опаснее врага.

Подавляющее большинство новых властителей страны были представителями либеральной интеллигентской среды; я специально даже подсчитал: из 35 членов первого российского правительства 20 - свыше половины - в недавней жизни (сиречь до 1990 года) работали в научных и учебных институтах на самых разных должностях: от преподавателя до директора. (Больше всего оказалось среди них завлабов - аж 4 штуки.) Кроме того, в кабинет министров затесались одна низовая профсоюзная активистка (Памфилова) и один журналист (Полторанин).

Лишь незначительная часть министров являли собой кадры профессиональные: руководящие работники министерств, производственники. Однако всем им достались участки сугубо узко-специальные - связь, железная дорога, строительство.

Весь экономический и внешнеполитический блок - то есть самое главное, ключевое звено - состоял исключительно из доцентов и завлабов; преимущественно - весьма юного возраста.

Перечислим хотя бы часть из них поименно:

Егор Гайдар - вице-премьер и министр финансов (де-факто - председатель правительства). 35 лет, в прошлом - зав. отделом журнала «Коммунист», а затем директор им же придуманного Института экономической политики со штатом в 100 человек.

Александр Шохин - вице-премьер, министр труда и занятости. 40 лет, зав. лаб. ЦЭМИ.

Анатолий Чубайс - председатель Госкомимущества. 36 лет, меньше года проработал зампредом Ленгорисполкома, до этого - доцент Ленинградского инженерно-экономического института.

Петр Авен - министр внешней экономики. 36 лет, старший научный сотрудник ВНИИ системных исследований.