Александр Солженицын - Двести лет вместе (1795 – 1995)

Как же объяснить, что население России – в целом – сочло новый террор «еврейским террором»? Ведь сколько и ни к чему не касавшихся евреев обвинены так? Почему и в красных рядах, как мы прочли, и в белых, вообще у народа, – отложилось впечатление, что чекисты и евреи – едва ли не одно и то же? И кто виновен в таком впечатлении? – Многие, в том числе и Белая армия, о чём ниже. Но никак не в последнюю очередь сами те чекисты, кто ревностной службой в верхушке ЧК послужил такому отождествлению.

Сегодня звучат горькие жалобы – ведь к власти прильнули не только же те евреи? и почему ожидать от тех евреев-чекистов поведение снисходительнее остальных? Справедливо. Но эти возражения не изменят горькой несомненности: к тем чекистам-евреям, в то время верховным, по положению и чинам, представителям российских евреев (как страшно это ни звучит), прикатила власть в неслыханных размерах, каких эти чекисты ещё недавно и вообразить не могли. И эти ( не избранные своим народом) его представители не нашли в себе самоудержания, проверяющей трезвости – опомниться, остановиться, устраниться. По пословице: ах, не торопись хватать, одуй пальцы! А еврейский – хотя не избиравший тех чекистов – народ, еврейская городская, уже многочисленная и активная общественность (были же среди них и благоразумные старики?!) тоже не сумели остановить их: ведь мы же – малое меньшинство в этой стране. (Да уже в те годы кто слушался стариков!)

Г. Ландау пишет: «Деклассирование, опрокинув все органические слои еврейства, уничтожило внутренние силы сопротивления и даже устойчивости, бросив и их под колесницу торжествующего большевизма». И находит, что, помимо идей социализма, сепаратистского национализма и перманентной революционности, «поразило нас то, чего мы всего менее ожидали встретить в еврейской среде, – жестокость, садизм, насильничанье, казалось чуждое народу, далёкому от физической воинственной жизни; вчера ещё не умевшие владеть ружьём, сегодня оказались среди палачествующих головорезов» [21] Г.А. Ландау. Революционные идеи в еврейской общественности // Россия и евреи: Сб. 1 / Отечественное объединение русских евреев за границей. Париж: YMCA-Press, 1978, с. 117-118. .

Вот ещё о вышеупомянутой Ревекке Пластининой-Майзель из Архангельского губревкома: «Знаменитая жестокостью по северу России… [она] добровольно "дырявила затылки" и лбы… расстреляла собственноручно свыше ста человек». И тут же «о Баке, который за свою молодость и жестокость носил название "кровавого мальчика"» – сперва «в Томске, потом председатель губернской "чрезвычайки"» в Иркутске [22] С.С. Маслов , с. 196. . (А Пластинина свою карьеру пронесла и вплоть до Верховного Суда РСФСР, где состояла в 1940-х годах [23] Российская Еврейская Энциклопедия. 2-е изд., испр. и доп. М., 1994-1997, т. 2, с. 388-389. .) – Кто-то вспомнит карательный отряд Мандельбаума на архангельском севере, кто-то – отряд «Мишки-Япончика» на Украине…

И – чего ожидать от тамбовских крестьян, если в мрачном логове тамбовского губкома, в разгар подавления великого крестьянского восстания в этой срединно-русской чернозёмной губернии, вдохновители хлебной развёрстки, секретари губкома – П. Райвид и Пинсон, а зав. отделом пропаганды Эйдман? (Здесь же и А.Г. Шлихтер, мы помним его по Киеву 1905 г., – теперь председатель губисполкома.) Тамбовский губпродкомиссар, который непомерным отбором хлеба и вызвал восстание, – Я. Гольдин, а прославившийся начальник продотряда, поровший крестьян за несдачу, – Н. Марголин. (Да – и казнил.) По словам Какурина, начальника штаба у Тухачевского, полномочным представителем ВЧК по Тамбовской губернии в те месяцы был – Лев Левин. – Да не одни же евреи, разумеется! Но если с февраля 1921, когда за подавление восстания взялась сама Москва, верховное руководство подавлением, «Межведомственную комиссию по борьбе с бандитизмом», возглавил Эфраим Склянский, тамбовский крестьянин узнавал то из прокламаций и делал свои выводы.

Что говорить тогда о донском геноциде, – а в нём сотни тысяч уничтоженных донских казаков, возрастного цвета мужского казачества. С той историей, с теми счётами, что лежали между евреем (революционным) и казаком, – что ожидать и от казацкой памяти?

В августе 1919 Добровольческая армия вошла в Киев, раскрыла несколько чрезвычаек, ещё недавние трупы расстрелянных; именные списки их, составленные по траурным объявлениям, помещённым в возобновлённом «Киевлянине», приводит Шульгин [24] В.В. Шульгин. «Что нам в них не нравится…»: Об Антисемитизме в России. Париж, 1929, Приложения, с. 313-318. , – это почти сплошь славянские имена; притом расстреливался «русский отбор». О киевской чрезвычайке и её командном составе можно прочесть в материалах «Особой Следственной Комиссии на Юге России» (показания арестованного в Киеве следователя ЧК) [25] Чекист о ЧК (Из архива «Особой Следств. Комиссии на Юге России») // На чужой стороне: Историко-литературные сборники / Под ред. С.П.Мельгунова. Берлин: Ватага; Прага: Пламя, 1925. Т. 9, с. 111-141. : «Число сотрудников "чека" колебалось от 150 до 300… процентное отношение евреев к остальным сотрудникам "чека" равнялось 75:25, а командные должности находились почти исключительно в их руках». Из 20 членов Комиссии, т.е. головки, решавшей людские судьбы, 14 были евреи. «Все арестованные содержались или при "чека", или в Лукьяновской тюрьме… Для расстрела был оборудован специальный сарайчик – при доме на Институтской, № 40, уг. Левашевской, куда перешла с Екатерининской "губчека". В этот сарайчик палач (…а иногда "любители" из чекистов) заводил совершенно нагою свою жертву и приказывал ей лечь ничком. Затем выстрелом в затылок кончал со своею жертвой. Расстрелы производились из револьверов (чаще всего Кольты). Но ввиду стрельбы на близком расстоянии обыкновенно от выстрела черепная коробка казнённого разлеталась в куски… Следующая жертва приводилась тем же порядком и укладывалась рядом… Когда число жертв превышало… вмещаемое сарайчиком, то новые жертвы укладывались на прежде казнённых или расстреливались при входе в сарайчик… Все жертвы шли на казнь обыкновенно не сопротивляясь».

О том и «шелестела народная молва». – Вот петроградская сцена, приводимая Ремизовым (с его ревдемократическим прошлым никак его в антисемитизме не заподозрить): «Тут недавно возле Академии ученье было, один красноармеец и говорит: "Товарищи, не пойдёмте на фронт, всё это мы из-за жидов дерёмся!" А какой-то с портфелем: "Ты какого полку?" А тот опять: "Товарищи, не пойдёмте на фронт, это мы всё за жидов"! А с портфелем скомандовал: "стреляйте в него!" Тогда вышли два красноармейца, а тот побежал. Не успел и до угла добежать, они его настигли, да как выстрелят – мозги у него вывалились и целая лужа крови» [26] Алексей Ремизов. Взвихренная Русь. London: Overseas Publications, 1979, с. 376-377. .