Надежда Ивакина - Основы судебного красноречия (риторика для юристов). Учебное пособие 2-е издание

Однако авторы риторик советуют: 1) призывать на помощь чувства только применительно к потенциально патетическим объектам; 2) приберечь чувственный эффект к концу выступления. Обратите внимание на третье правило, которое, по мнению автора, является наиболее важным: 3) избегать излишней чувствительности, вызывающей насмешку, и наоборот - сухого изложения.

В работах юристов о культуре судебной речи нередко выражается мысль о том, что речь должна быть образной, выразительной, эмоциональной [9. С. 106, 294]; в то же время некоторые авторы предупреждают судебных ораторов о том, что не следует увлекаться использованием художественных, изобразительных средств. Давайте разберемся в этом вопросе.

Эмоции - это чувства, переживаемое душевное волнение, чувственная реакция; эмоциональность - выражение чувств, переживаний, субъективного отношения к предмету речи. Эмоциональным может быть само содержание речи: мы возмущаемся и негодуем, читая обвинительную речь по делу братьев Кондраковых, совершивших убийство двух женщин при отягчающих обстоятельствах; испытываем чувство сострадания к невинно пострадавшему Бердникову, к Евгению Калинову, брошенному матерью.

Экспрессивность же речи понимается как ее выразительность, действенность. Все средства, которые делают речь привлекающей внимание, глубоко впечатляющей, действенной, являются экспрессией речи. Это может быть определенный интонационный рисунок, смена тона [59] См. об этом тему "Техника речи - средство речевого воздействия". , замедление и убыстрение темпа речи, интонационное выделение отдельных слов, паузы, логическое ударение, усиление звучания согласных, а также использование стилистически окрашенных слов и фразеологических оборотов. Это может быть употребление синтаксических средств: вопросительных конструкций, повторов, обратного порядка слов, коротких предложений, назывных и неполных предложений, парцелляции и т.д. Экспрессивность может пронизывать как эмоциональное содержание, так и интеллектуальное, логическое. Экспрессивная речь подчиняет судей и аудиторию своей воздействующей силой, она не только передает мысли оратора, но и дает возможность пережить чувство соприкосновения с чужой бедой. Кроме того, экспрессивность усиливает точность и ясность мысли, эмоциональность речи. Выражение эмоций в речи всегда экспрессивно, но экспрессия в речи не всегда эмоциональна.

Задаче воздействия служит набор интеллектуализированных и эмоциональных средств языка.

Одним из способов воздействия является прием адресации, т.е. указание в речи лица, к которому она обращена. Основным средством адресации в судебной речи является собственно обращение ваша честь, уважаемый суд, уважаемые присяжные заседатели, господа присяжные заседатели, уважаемые судьи, употребление которого обусловлено стилевой нормой. Используются также местоимения Вы, Вам, глаголы повелительного наклонения посмотрите, вспомните, проанализируйте, вдумайтесь, вникните, подумайте, согласитесь, взвесьте и др. Довольно часто воздействие проявляется через инфинитивные предложения с модальными словами, имеющими значение долженствования: Нельзя не верить показаниям такого свидетеля. Или: Нужно здесь сделать вывод. Или: Его действия следует расценивать как неосторожные. Или: Вот тогда необходимо вменять этот квалифицирующий признак.

Для судебной речи характерно выражение авторского отношения к анализируемому материалу. Авторская оценка может выражаться конструкциями я полагаю, я считаю, я утверждаю, я уверен, я отвергаю, я глубоко убежден и др., оценочное значение в которых создается лексическим значением глаголов. С помощью этих построений оратор стремится вовлечь членов суда в ход своих рассуждений: Я полагаю, уважаемые присяжные заседатели, что вы согласитесь с этим моим суждением. Или: Я уверен, вы придете к такому же выводу. Но если сказанного все же недостаточно, то давайте обратимся к другим доказательствам.

Важным средством речевого воздействия на состав суда является точность словоупотребления, когда выступающий привлекает внимание суда к важным, с его точки зрения, явлениям. Точным использованием слов отличались речи А.Ф. Кони, К.К. Арсеньева, П.А. Александрова, С.А. Андреевского, В.И. Жуковского, Н.П. Карабчевского, Н.И. Холева. С.А Андреевский, например, в речи по делу Мироновича уточняет значение экспертизы, внесшей путаницу в материалы дела: «…Выступил профессор Сорокин. Экспертизу его называли блестящей: прилагательное это я готов принять только в одном смысле - экспертиза эта, как все блестящее, мешала смотреть и видеть. Вернее было бы назвать ее изобретательной». Анализируя материалы предварительного следствия, оратор обращает внимание на допущенные в них ошибки из-за неточного словоупотребления: «Биография Мироновича в обвинительном акте заканчивается следующими словами: он слыл и за человека, делавшего набеги на скопцов, проживающих в его участке, и к тому же за большого любителя женщин. «Большой любитель женщин… делает набеги на скопцов…». Можно подумать, что Миронович, как фанатик сластолюбия, искоренял скопцов за их равнодушие к женскому полу!… Но оказывается, что здесь говорится о взятках». И еще: «Любопытно теперь читать то место обвинительного акта, где говорится, что убийство было совершено из каких-то личных видов на покойную и только для отвода замаскировано похищением вещей и векселей Грязнова! Особенно хорошо это «замаскировано». Все, как один человек, нашли, что было изнасилование, и добавляют, что оно было замаскировано».

Н.П. Карабчевский путем точного выбора слов дал точную характеристику разбираемому делу: «Прокурор, ссылаясь на то, что это дело «большое», просил у вас напряжения всей вашей памяти… Это не только «большое дело» по обилию материала, подлежащего вашей оценке, оно, вместе с тем, очень сложное, очень тонкое и спорное дело».

В.И. Жуковский в полемике с прокурором показывает, что неточный выбор слова ведет к искажению мысли: «Прокурор говорит в своей речи: «Мы вам их докажем, - у нас есть книги и цифры». Защита в первый раз видит прокурора, который грозит обвинением, а не предъявляет его». К.К. Арсеньев прямо указал на необходимость точного словоупотребления в судебном процессе: «Когда я даю формальное показание перед судебной властью, тогда я взвешиваю каждое мое слово». В современных судебных речах ораторы разъясняют для присяжных заседателей значения юридических терминов. Так, прокурор О.С. Кривцова поясняет понятия умышленно и осознанно [172. С. 345]; В.Н. Сальникова сказала: «…прежде чем перейти непосредственно к анализу, я хочу пояснить, что же закон понимает под доказательствами» и далее подробно показывает, что входит в это понятие, объясняет, что такое допустимые доказательства [172. С. 338-339]. Очень ярко, на конкретных примерах Ю.В. Андрианова-Стрепетова показывает значение косвенных доказательств [172. С. 280]. Адвокат Н.А. Сырожук объясняет присяжным заседателям значение юридического термина явка с повинной. Г.М. Резник в речи по делу Григория Пасько, осужденного за шпионаж, обращает внимание на точность словоупотребления: во-первых, поясняет понятие «адресат доказывания»; во-вторых, опровергая выводы экспертов о том, что Пасько раскрыл сведения о деятельности частей радиоэлектронной борьбы в ходе учений, указывает на различия между понятиями «раскрыть» и «назвать» [161. С. 70.]