Григорий Диков - Защита права на справедливое судебное разбирательство в рамках Европейской конвенции о защите прав человека

В то же время проверка на строгую необходимость не раскрывать часть материалов дела, в совокупности с установленными ограничениями на использование других форм конфиденциальных доказательств, таких как показания анонимных свидетелей (Доорсон против Нидерландов (Doorson v. the Netherlands), 23 июня 1996 г., пп. 66-83) , показывает, что любое нераскрытое будет отвечать критерию «состязательности», только если эти доказательства не положены в основу обвинения ( Доорсон против Нидерландов ) или если они не являются критически важными доказательствами по делу (Георгиос Папагеоргиу против Греции, пп. 35-40) [21] См., однако, дело Аль-Хавайя и Тахири против Соединенного Королевства (Al-Khawaja and Tahery v. the United Kingdom), пп. 120-165 и Право на допрос свидетелей. .

Когда полное раскрытие доказательств, использованных против подсудимого, невозможно (там, где это противоречит серьёзному государственному интересу, например, в контексте борьбы с терроризмом), права защиты могут быть уравновешены назначением специального адвоката, уполномоченного представлять обвиняемого без сообщения ему «конфиденциальных» моментов материалов дела, которые обвинение хотело бы оставить в конфиденциальности. По крайней мере, некоторая ключевая информация об изобличающих материалах должна быть доступна и адвокату, и обвиняемому.

Чем важнее конфиденциальные доказательства, положенные в основу обвинения, тем вероятнее, что их раскрытие потребуется по Статье 6 ( Фитт против Соединенного Королевства ).

Нераскрытое будет неприемлемым по Статье 6 (даже если этот вопрос должным образом рассматривался национальными судами) в том случае, если это может помешать лицу, подвергающемуся преследованию, укрепить свою стратегию защиты в той части, где бремя доказывания возложено на него, например, в деле защиты от провокации со стороны правоохранительных органов (Эдвардс и Льюис против Соединенного Королевства (Edwards and Lewis v. the United Kingdom), 27 октября 2004 г., постановление Палаты от 2003 г., пп. 49-59).

Нераскрытие доказательств, исследованных судьями первой и апелляционной инстанции и не приобщённых к материалам дела, представленным стороной обвинения (Фитт против Соединенного Королевства).

Частичное раскрытие конфиденциальных материалов специальному адвокату по делу о терроризме, когда открытый материал был доступен защите в достаточных подробностях для того, чтобы дать заявителям возможность полноценно защититься (А. и другие против Соединенного Королевства.) [22] См.: в контексте требования «состязательности» как части предполагаемых положений права на быстрый пересмотр задержания по п. 4 Статьи 5 Конвенции дело А. и другие против Соединенного Королевства, постановление БП, пп. 212-224 ; решение по делу Куруп против Дании и ниже: Право иметь защитника или защищать себя лично, с информацией о других обоснованных ограничениях общения между клиентом и его адвокатом.

Принцип «равенства сторон» требует, чтобы каждой стороне была бы представлена разумная возможность изложить свою позицию в условиях, которые не ставят ее в существенно менее благоприятное положение в сравнении с противоположной стороной ( Брандстеттер против Австрии ).

По сути, принцип «равенства сторон» означает равные процессуальные возможности по представлению своей позиции, при этом он обычно частично совпадает с требованием соблюдения «состязательности» процесса (в соответствии с узким пониманием Суда относительно доступа к материалам дела и осведомленности об имеющихся доказательствах) [23] См. выше: Принцип состязательности. . Из устоявшейся практики Суда неясно, в чём эти принципы независимы друг от друга (см. Ивон против Франции (Yvon v. France), 24 апреля 2003 г., пп. 29-40 ). Можно с уверенностью сказать, что вопросы о нераскрытии доказательств стороне защиты [24] См. выше. можно проанализировать как с точки зрения требования соблюдения состязательного характера разбирательства (возможность знать и проверять доказательства в присутствии судьи), так и гарантии «равенства сторон» (возможность знать и проверять доказательства в равных условиях с другой стороной).

В некоторых гражданских делах не будет казаться неуместным рассмотрение вопроса о возможности доступа к доказательствам и возможности оспорить их как части общего требования «доступа к правосудию» (МакГинли и Иган против Соединенного Королевства (McGinley and Egan v. the United Kingdom), 9 июня 1998 г.) [25] См. также выше: Доступ к правосудию. . В деле Компания «Варнима корпорейшн интернэшнл S.A.» против Греции (Varnima Corporation International S.A. v. Greece), 28 мая 2009 г., пп. 28-35 , например, национальные суды применили два разных срока исковой давности к соответствующим искам каждой стороны (компании-заявителя и государства), отклонив иск заявителя и удовлетворив иск органа власти.

Незначительный дисбаланс в равенстве сторон, который не влияет на справедливый исход разбирательства в целом, не является нарушением Статьи 6 (Верду Верду против Испании (Verdù Verdù v. Spain), 15 февраля 2007 г., пп. 23-29). В то же время общим правилом является то, что стороны самостоятельно решают, нужно ли подавать замечания на представленные другим участником разбирательств материалы, независимо от того, какой эффект возымело поданное замечание на судей (Феррейра Алвеш №3 против Португалии (Ferreira Alves (No. 3) v. Portugal), 21 июня 2007 г., пп. 35-43) .

Поскольку нет исчерпывающего определения минимальных требований «равенства сторон», должны существовать адекватные процессуальные защитные механизмы, подходящие по характеру дела и соответствующие тому, что поставлено на карту в споре между сторонами. Эти механизмы могут включать возможности: а) представить доказательства, б) оспорить доказательства не в свою пользу и в) представить доводы по рассматриваемым вопросам (H. против Бельгии, 30 ноября 1987 г., пп. 49-55).

Противоположная сторона не должна получать дополнительные привилегии для изложения своей позиции, например, право на присутствие перед судом в отсутствие другой стороны (Боргерс против Бельгии (Borgers v. Belgium), 30 октября 1991 г., пп. 24-29).

Присутствие прокурора в гражданских процессах, сторонами которого являются два частных лица, может быть оправдано, если спор также затрагивает общественный интерес или если одна из сторон принадлежит к уязвимой группе, нуждающейся в особой защите (Бацанина против России (Batsanina v. Russia), 26 мая 2009 г., пп. 20-28).

Государственному представителю было позволено сделать представления в кассационный суд в отсутствие стороны защиты (Боргерс против Бельгии).