Евгений Мигунов - Формирование новых государств: внешнеполитические концепции

Теоретическая и практическая значимость исследования состоит в том, что полученные результаты позволяют расширить и конкретизировать научное представление о проблемах сепаратизма и сецессии с учётом влияния на данные процессы заинтересованных внешних акторов. Они могут быть использованы при проведении дальнейших специализированных исследований в области мировой политики, международных отношений и дипломатии, а также в составлении специализированных учебных программ и пособий. Кроме того, указанные материалы могут быть полезны для различных специалистов, профессиональная деятельность которых связана с международными отношениями и дипломатией.

Апробация результатов исследования осуществлялась в ходе служебной и научной деятельности автора. Соответствующие материалы использовались при написании информационно-справочных и аналитических работ в системе МИД России, участии в различных международных конференциях, семинарах, симпозиумах, а также в беседах с официальными представителями и дипломатами зарубежных стран.

Достаточно ёмкое определение сепаратизма в своей статье даёт кандидат философских наук П.В.Клачков и соискатель кафедры культурологии Гуманитарного института Сибирского федерального университета С.А.Подъяпольский. [10] Сепаратизм они определяют как «деятельность, направленную на подрыв целостности государства путём отделения какой-либо его части». [11] Причём сепаратизм, по их мнению, может выражаться не только в насилии, но в информационно-психологическом, гуманитарно-техническом воздействии. Справедливо утверждение учёных о том, что предоставление автономии соответствующей социальной группе может стать эффективным способом урегулирования межэтнических конфликтов, что предотвращает возможное территориальное отделение. Однако требует пояснения тот факт, что сепаратисты могут начать с малого и на первом этапе ограничиваться требованиями об автономии, чтобы в дальнейшем получить большую свободу действий и перейти к полномасштабной борьбе за создание независимого государства. Так, предоставление автономии уже является значительной уступкой со стороны центральных властей.

В этом смысле любая автономия, пусть и в малой степени, но всё же ослабляет территориальную целостность государства. Исключением является ситуация, когда местным органам самоуправления в регионе, где проживают представители сепаратистского меньшинства, даются более широкие полномочия в плане принятия решений политического, социально-экономического, культурно-образовательного характера, но при условии их отказа от территориальных претензий. Причём это закрепляется документально на правовом уровне, путём заключения соответствующего соглашения.

Справедливо также и утверждение учёных о недопустимости отождествления процесса регионализма с сепаратистскими тенденциями, однако не совсем ясно, что они подразумевают под «конструктивными формами социальной активности». [12] Регионализм, как таковой, проявляется прежде всего в делегировании полномочий от «центра» к регионам, что выражается в стремлении местных сообществ заниматься развитием исключительно своей области или территории. Необходимо также понимать разницу между автономизацией, о которой в своей статье упоминают П.В.Клачков и С.А.Подъяпольский, и регионализацией. Принципиальное отличие между этими двумя понятиями состоит в том, что автономизация – это в общем смысле закреплённое на законодательном уровне и предоставленное центральным правительством право органов местного самоуправления самостоятельно принимать решения, касающиеся развития субъекта, в рамках которого они используют свои властные полномочия. Регионализация же символизирует общественный настрой, желание социальной группы обособиться от остального населения государства и сосредоточиться на укреплении какой-то отдельной части государственной территории. Как бы то ни было, и то и другое может в опредёлённых обстоятельствах послужить основой для развития сепаратистских движений. Что касается защиты прав и интересов отдельных этнических групп и сообществ, имеющих собственных традиционный уклад жизни, религию или культуру, то, безусловно, она должна гарантироваться, прежде всего, центральными властями государства. Законные требования и претензии этих социальных групп, затрагивающие различные аспекты и условия их жизни, должны приниматься во внимание и решаться на основе консенсуса. Вместе с тем, необходимо также соблюдать общегосударственные законы, уважать интересы других этнический групп и сообществ, осознавать необходимость сохранения территориальной целостности государства в интересах всего его населения.

Более широкое определение сепаратизма даёт в своей статье профессор Кафедры российской политики Факультета политологии Московского государственного университета им. М.В.Ломоносова, доктор политических наук А.В.Манойло. [13] Он считает, что сепаратизм, помимо всего прочего, является одним из способов защиты внешнеполитических интересов различных стран мира. Фактически, это подтверждает положение о том, что любая страна потенциально может оказывать гласную или негласную поддержку сепаратистским движения на территории других государств или, наоборот, сдерживать, препятствовать их возникновению, исходя из собственных национальных интересов. А.В.Манойло считает, что рядовые граждане склонны отождествлять понятия сепаратизм, экстремизм и терроризм на том основании, что эти явления нередко дополняют и сопровождают друг друга. Тем не менее, говорить в данном случае о неком слиянии в сознании людей этих радикальных методов достижения поставленных целей не совсем верно. Дело в том, что борьба определённой социальной группы за создание нового государства может быть представлена властями базового государства, опасающимися за его территориальную целостность, и как экстремизм, и бандитизм или терроризм. Делается это, прежде всего, с целью нивелирования территориального аспекта, то есть представления ситуации в таком виде, что существующее противостояние якобы никак не затрагивает вопрос о территориальной целостности страны. Это в свою очередь должно послужить сигналом для других стран и международных организаций, которые по тем или иным причинам могут симпатизировать сепаратистам и оказывать им поддержку. Если на международном уровне базовому государству удаётся доказать, что те люди, которые борются за территориальное отделение на его территории, являются, например, обычными бандитами или террористами, прикрывающими свои преступные действия борьбой за независимость, то, соответственно, и любая поддержка со стороны внешних акторов будет носить такой же преступный характер и осуждаться международным сообществом. Таким образом, происходит не автоматическое слияние сепаратизма, экстремизма и терроризма, а скорее их отождествление с борьбой социальной группы за создание новой страны в результате информационной пропаганды, проводимой руководством базового государства на внутриполитическом и международном уровне.