Олег Гутников - Корпоративная ответственность в гражданском праве

Дело в том, что корпоративные права, если проанализировать их перечень [112], могут принадлежать и учредителям унитарных организаций, не имеющим членства. Фактически учредители унитарных организаций обладают правом на управление (или участие в управлении, если их несколько) во многих унитарных организациях. Очевидно, что учредителю (собственнику) унитарного предприятия или учреждения принадлежат все корпоративные права, перечисленные в п. 1 ст. 65 1ГК РФ: он назначает и освобождает от должности органы управления [113], утверждает устав [114], оспаривает сделки, может требовать возмещения убытков, причиненных управляющими [115], и т. д. Учредителям автономной некоммерческой организации также принадлежат все корпоративные права, так как они осуществляют управление деятельностью юридического лица в порядке, установленном уставом, создают коллегиальный орган управления, назначают единоличный исполнительный орган [116]. При этом ГК РФ допускает как выход из состава учредителей автономной некоммерческой организации, так и прием в состав учредителей новых лиц, что фактически является аналогом установления и прекращения отношений членства в корпоративных организациях. Учредители религиозной организации утверждают ее устав, могут выполнять функции органа управления [117], могут требовать возмещения убытков, причиненных органами управления, и т. д. [118]Учредитель фонда не только утверждает устав фонда при его создании (ст. 50 1ГК РФ), но может иметь полномочия по изменению устава (п. 1 ст. 123 10ГК РФ) [119].

Однако Кодекс, определив корпоративные отношения только как связанные с управлением корпоративными организациями (п. 1 ст. 2 ГК РФ), исключил возможность признания таких корпоративных прав также за учредителями унитарных организаций, что, на наш взгляд, является системной ошибкой ГК РФ. Между тем правильнее было бы говорить о корпоративных правах на управление любыми юридическими лицами (и имеющими членство, и не имеющими такового) [120], и формулировать общие положения о таких корпоративных правах для всех видов юридических лиц. Что касается деления юридических лиц на корпоративные и унитарные, то его следовало бы проводить не по признаку наличия или отсутствия корпоративных прав, а по признаку количества субъектов единого корпоративного права на управление юридическим лицом (один субъект – унитарные юридические лица, множество субъектов – корпоративные юридические лица). В таком случае можно было бы выделять корпоративные отношения и права , связанные с управлением, общие для всех юридических лиц, и членские отношения и права, связанные с управлением корпоративными организациями несколькими лицами. Специфика последних заключалась бы во множественности лиц, обладающих корпоративными правами и обязанностями в отношении организации, следствием чего является появление особой группы отношений между этой множественностью лиц, связанных с осуществлением корпоративного права несколькими лицами и основанных на особом порядке согласования воли несколькими субъектами корпоративного права (голосование на общих собраниях, подчинение меньшинства большинству и т. д.).

Однако и подобная классификация по количеству лиц, обладающих корпоративными правами, была бы условной и не соответствовала в полной мере имеющемуся в делении юридических лиц на корпоративные и унитарные. Такие унитарные по ГК РФ организации, как автономная некоммерческая организация, фонд, религиозная организация, должны были бы относиться к корпоративным организациям, поскольку право на управление ими по существу принадлежит (или может принадлежать) нескольким учредителям. По этому поводу А. В. Габов справедливо отмечает, что «строго говоря, такие учредители будут (как минимум могут) иметь права, аналогичные некоторым членским правам (правам участия) участников корпорации. Между тем никаких особенностей осуществления таких «протокорпоративных» прав Кодекс не устанавливает, что с неизбежностью рано или поздно приведет к конфликтам» [121]. Вместе с тем в классических корпорациях, таких как хозяйственные общества, все корпоративные права могут принадлежать одному лицу (компании одного лица), и в них отсутствуют «членские отношения и права» в собственном смысле слова, а взаимоотношения между единственным участником и корпорацией по своей природе практически ничем не отличаются от взаимоотношений учредителя и унитарной организации. Это косвенно признается и на законодательном уровне, поскольку законы о хозяйственных обществах предусматривают, что их положения распространяются на общества с одним участником лишь постольку, поскольку законом не предусмотрено иное и поскольку это не противоречит существу соответствующих отношений [122]. Однако проблема как раз и заключается в том, что существо отношений, связанных с управлением любыми юридическими лицами, ни в ГК РФ, ни в других законах не определено и фактически игнорируется, а все эти отношения отождествляются исключительно с организациями, имеющими корпоративное устройство. В таких условиях на практике определить, в какой части применяются положения корпоративных законов к унитарным по своей сути хозяйственным обществам, представляется крайне затруднительным.

Разграничение унитарных и корпоративных юридических лиц иногда пытаются проводить не только и не столько по количеству лиц, образующих юридическое лицо или являющихся его членами, обладающими членскими или корпоративными правами. В основе такого деления также указывают на признак единства и неделимости имущества в унитарных организациях и отсутствие такового в организациях корпоративных [123]. В унитарных организациях, в отличие от корпоративных, имущество (капитал) не делится на паи или доли участников, а составляет единую и неделимую между учредителями имущественную массу [124]. При таком подходе, независимо от количества субъектов корпоративного права, юридические лица, обладающие неделимым на паи (доли) имуществом, должны относиться к унитарным организациям, а юридические лица, в которых имущество делится на доли (паи) между участниками, относились бы к корпоративным.

Такого подхода, по существу, придерживается Е.А. Суханов: «В отличие от корпораций унитарные организации представляют собой объединения (общности) имущества, или имущественные союзы, точнее, обособление имущества учредителем (учредителями) путем создания соответствующего юридического лица – собственника. Но такие унитарные общности имущества, даже созданные несколькими лицами, никогда не предоставляют своим учредителям каких-либо долей участия или иных прав на свое имущество, поэтому им неизвестны отношения членства» [125]. Однако последнее утверждение небесспорно, поскольку с рассматриваемых позиций имущество, например, общественной организации также не делится на паи либо доли участников (является «унитарным»), однако отношения членства при этом в таких организациях присутствуют. Отношения фиксированного членства в принципе могут быть и в унитарной организации. Например, учредители автономной некоммерческой организации, имущество которой не делится на паи или доли, могут быть членами органа управления этой организации. Более того, как указывалось выше, сами они (учредители) являются фиксируемыми «членами» сообщества учредителей автономной некоммерческой организации, состав которого может меняться [126]. Поэтому отношения членства (или участия) сами по себе в принципе никак не связаны с делением имущества организации на паи (доли) или отсутствием такового.