Сборник статей - Право в сфере Интернета

7. Directive 2013/40/EU of the European Parliament and of the Council of 12 August 2013 on attacks against information systems and replacing Council Framework Decision 2005/222/JHA. OJ L218, 14.08.2013. P. 8-14.

8. Council Framework Decision 2001/413/JHA of 28 May 2001 combating fraud and counterfeiting of non-cash means of payment. OJ L 149, 02.06.2001. P. 1-4.

9. Council Framework Decision 2008/913/JHA of 28 November 2008 on combating certain forms and expressions of racism and xenophobia by means of criminal law. OJ L 328, 06.12.2008. P. 55—58.

10. Cyber Security Strategy of the European Union: An open, safe and secure cyberspace. Joint communication to the European Parliament, The Council, The European Economic and Social Committee and The Committee of the Regions, /* JOIN/2013/01 final */•

11. Lietuvos Respublikosbaudziamojo kodekso (https://e-seimas.lrs.lt/ portal/legalAct/lt/TAD/TAIS.111555, свободный (загл. с экрана)).

12. Codepenal (https://www.legifrance.gouv.fr/affichCode.do; jsession id=F06BB691FF16DDFE9DF58E6822AEA8B9.tpdilallv_l?idSectionT A=LEGISCTA000006149817&cidTexte=LEGITEXT000006070719&dat eTexte=20170331, свободный (загл. с экрана)).

13. Топу Випуап. Trevi. Europoland the Europeanstate (http://www. statewatch.org/news/handbook-trevi.pdf, свободный (загл. с экрана)).

14. Tampere. Kick-start to the EU’s policy for justice and home affairs (http://ec.europa.eu/councils/bx20040617/tampere_09_2002_en.pdf, свободный (загл. с экрана)).

15. Treaty of Maastricht on European Union // Document information (http://eur-lex.europa.eu/legal-content/EN/ALL/?uri=uriserv:xy0026, свободный загл. с экрана)).

16. Digital Single Market // official site of European Commission (https://ec.europa.eu/digital-single-market/en/digital-single-market (загл. с экрана)).

17. About // EuropeanCybercrimeCentre (https://www.europol.europa. eu/about-europol/european-cybercrime-centre-ec3 (загл. с экрана)).

Е.С. Хохлов [18] Автор являлся частью команды консультантов, представлявшей интересы заявителя в данном деле, – компании Яндекс. В то же время автор, будучи также преподавателем конкурентного права, пытался дать научную оценку сделанным ФАС России выводам. , [19] Следует также сделать важную оговорку: в настоящей статье рассмотрены исключительно вопросы, раскрытые в составе публичного решения и предписания ФАС России. Само дело в ФАС России рассматривалось в закрытом режиме для целей сохранения коммерческой тайны сторон, равно как и последующие судебные разбирательства по данному делу, рассматривавшиеся в закрытых судебных заседаниях по ходатайству Google. Поэтому многие детали данного дела, которые могли бы сделать изложение более понятным и подробным, не приводятся.

Аннотация. В настоящей статье рассматриваются правовые и иные аспекты антимонопольного дела в отношении Google, рассмотренного ФАС России. Данное дело касалось различных практик, применявшихся Google в рамках операционной системы Android и магазина Google Play. В статье подробно анализируются фактические обстоятельства , ставшие предметом оценки ФАС России, правовые и иные проблемы, стоявшие перед ФАС России в рамках рассмотрения дела, выводы ФАС России, а также контраргументы, заявлявшиеся Google. Особое внимание уделено проблемам в применении антимонопольного законодательства в отношении интернет-сервисов и отношений по использованию объектов интеллектуальной собственности.

Ключевые слова: Федеральная антимонопольная служба, антимонопольное законодательство, злоупотребление доминирующим положением, исключительные права.

Дело против Google [20] Решение и предписание ФАС России были вынесены в отношении двух компаний корпорации Google Inc. и компании Google Ireland Limited. Для целей настоящей статьи обе компании будут именоваться «Google». , рассмотренное Федеральной антимонопольной службой России (далее – ФАС России), является знаковым как для российского антимонопольного регулирования, так и для международного сообщества. ФАС России стала первым антимонопольным органом в мире, давшим негативную оценку практикам Google в отношении операционной системы Android.

В настоящее время дела в отношении аналогичных фактов рассматриваются Европейской комиссией, Комиссией по справедливой торговле Южной Кореи и с совсем недавнего времени – антимонопольным органом Турции. Европейская комиссия, хронологически уже после принятого ФАС России решения, вынесла свое заключение об обстоятельствах (statement of objections) [21] Заключение об обстоятельствах в конкурентном праве ЕС представляет собой предварительные выводы Комиссии о наличии нарушения антимонопольных норм в действиях хозяйствующего субъекта. Компания, в отношении которой вынесено заключение об обстоятельствах, имеет возможность ответить на него, опровергая выводы Комиссии, и запросить слушания по делу, если посчитает необходимым. Исходя из публичной информации Google уже направила Комиссии свой ответ на заключение об обстоятельствах, но не запросила проведение слушаний. в апреле 2016 г. При этом из пресс-релиза Комиссии, сопровождавшего вынесение заключения об обстоятельствах [22] См.: http://europa.eu/rapid/press-release_IP-16-1492_en.htm , можно резюмировать, что предварительные выводы Комиссии в целом соответствуют заключениям, к которым пришла ФАС России.

В данном деле перед ФАС России стояли непростые вопросы, связанные с тем, подходят ли классические методы антимонопольного регулирования для новой экономики, основанной на информационных технологиях. Данное дело было вдвойне сложным для ФАС России, поскольку в России аналоги таких знаковых дел, как, например, дела против Microsoft в ЕС (дела касательно Windows Media Player и Internet Explorer ), на момент рассмотрения дела против Google отсутствовали. ФАС России пришлось фактически с нуля формулировать так называемую теорию перенесения рыночной власти ( leveraging theory of harm), которая является основой обвинения против Google в деле по Android.

По мнению автора настоящей статьи, подходы классического антимонопольного регулирования вполне применимы в отношении подобных дел, и эта точка зрения в целом разделяется европейскими специалистами. Очевидно, что это не единственная точка зрения, и находятся те, кто полагает, что рынки в сфере информационных технологий обладают такой спецификой, которая требует выработки принципиально новых подходов к их антимонопольному регулированию (а, возможно, и вообще к неприменению мер антимонопольного регулирования к ним).

В частности, сторонники такой точки зрения исходят из того, что многие информационные компании можно слишком легко признать монополистами просто в силу их размера и наличия у них особого положения как владельцев соответствующих информационных платформ (т.е. в силу самого факта обладания такими платформами), что является слишком низким стандартом доказывания. Более того, по мнению данных ученых, на рынках в сфере высоких технологий в принципе невозможно обладание рыночной властью, поскольку «новый лидер рынка может образоваться не только из стартапа, но и путем репозиционирования существующего онлайн-сервиса на смежные рынки» [23] D. O'Connor. ‘Understanding Online Platform Competition: Common Misunderstandings’. Internet Competition and Regulation of Online Platforms (May 2016) // Competition Policy International. P. 9—10. , т.е. барьеры доступа на рынок являются низкими.