Евгений Суворов - Банкротство в практике нового Верховного Суда РФ за первый год работы (2014–2015): акты и комментарии

Данный принцип (непосредственного действия актов по делу о банкротстве) берет свое начало из представления о банкротстве как процедуре, затрагивающей интересы широкого круга лиц (включая публичные), не терпящей промедлений и предполагающей как можно более скорое и эффективное наполнение конкурсной массы, ее сохранение, продажу и распределение выручки среди кредиторов, связанной нередко с желанием должника увести активы от кредиторов, а отдельных кредиторов получить полное удовлетворение, несмотря на недостаток конкурсной массы. Очевидно, что непосредственное действие ограничений (или их снятие) способствует достижению указанных целей с учетом упомянутых особенностей.

Принцип непосредственного действия судебных актов по делу о банкротстве предполагает отсутствие каких бы то ни было дополнительных заявлений (ходатайств и т.п.) для обеспечения реализации эффекта того акта, о непосредственном действии которого мы говорим. Следовательно, данный принцип «отступает» каждый раз, когда делается вывод о необходимости подать то или иное дополнительное заявление в тот или иной орган для достижения необходимого и предусмотренного законодательством эффекта. Такой вывод в последней судебной практике делается не впервые. Например, в определении КС РФ от 15 мая 2012 г. № 813-О указывается, что для снятия ареста, наложенного в уголовном деле, самого по себе решения о признании должника банкротом недостаточно, необходимо постановление, определение «лица или органа, в производстве которого находится уголовное дело и в чьи полномочия входит установление и оценка фактических обстоятельств, исходя из которых снимаются ранее наложенные аресты на имущество должника, признанного банкротом»; в определении ВС РФ от 14 мая 2014 г. № 18-КГ13-191 установлено, что решение о признании должника банкротом не влечет автоматической отмены меры обеспечения, примененной к его имуществу в гражданском судопроизводстве.

Комментируемое дело, таким образом, продолжает «серию» подобных изъятий из указанного выше принципа.

Применительно к данному определению отметим также следующее. Раз внесение сведений о конкурсном управляющем возможно на основании правильно оформленного заявления, следовательно, такое заявление является имеющим юридическое значение, но главное другое – юридическое значение имеет то, «находится» конкурсный управляющий в реестре или нет; в противном случае об этом было бы сказано в комментируемом определении. Вот именно эта идея и заставляет беспокоиться о ее соответствии целям банкротных процедур.

Само по себе прекращение полномочий бывшего руководителя должника и появление таких полномочий у конкурсного управляющего должны происходить в день открытия конкурсного производства (при утверждении конкурсного управляющего), а не в дату внесения изменений об этом в Единый государственный реестр юридических лиц (далее – ЕГРЮЛ); такое решение направлено на фиксирование и сохранение конкурсной массы. В противном случае мы можем столкнуться с многочисленными сделками, произведенными между датой открытия конкурсного производства и внесением сведений о конкурсном управляющем в ЕГРЮЛ.

По общему правилу, если мы не дадим специального решения для смены лица в случае открытия конкурсного производства, такие сделки могут остаться в силе, имея в виду п. 22 постановления Пленума ВС РФ от 23 июня 2015 г. № 25, в котором для не связанных с должником лиц предлагается пониженный стандарт осмотрительности (достаточно сведений из ЕГРЮЛ, нет необходимости ознакомляться с учредительными документами), а также принимая во внимание принцип публичной достоверности ЕГРЮЛ (п. 2 ст. 51 ГК РФ). Вряд ли это соответствует смыслу смены лица, действующего от имени должника, в случае открытия в отношении должника конкурсного производства.

Именно в связи с этим и необходимо развивать концепцию отказа от ЕГРЮЛ как единственного источника, с которым должен ознакомиться контрагент при совершении сделки с должником, когда мы говорим о сделке банкрота. Реестр имеет значение тогда, когда речь идет о частных изменениях, само по себе признание должника банкротом – акт публичного характера, открытый для всех, в связи с чем значение ЕГРЮЛ как такового для целей ознакомления с полномочиями лиц, действующих от имени потенциальных должников, должно быть снижено за счет принятия во внимание также сведений об утверждении конкурсных управляющих.

В целях проведения этой концепции (отказа от исключительности ЕГРЮЛ для определения полномочий лица, действующего от имени должника, на предмет их прекращения в связи с открытием конкурсного производства и появления таких полномочий у конкурсного управляющего) ВС РФ мог бы принять и иное решение, продемонстрировав идею отсутствия значения заявления конкурсного управляющего для целей внесения изменений в ЕГРЮЛ и указав, что такие изменения вносятся регистрирующим органом при первом получении заверенной копии решения о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства (с утверждением конкурсного управляющего), в связи с чем само по себе то обстоятельство, что конкурсный управляющий подал заявление не по предусмотренной для частных изменений форме, не может служить основанием для отказа во внесении соответствующих изменений в ЕГРЮЛ.

Представляется также, что для решения подобной проблемы наиболее полным образом de lege ferenda необходимо внесение изменений в ЕГРЮЛ в автоматическом режиме: решение о признании должника банкротом подлежит направлению в регистрирующий орган, который, не дожидаясь какого бы то ни было заявления, вносит необходимые изменения в кратчайший срок.

Резолютивная часть определения объявлена 03.08.2015.

Полный текст определения изготовлен 06.08.2015.

Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего судьи Букиной И.А.,

судей Капкаева Д.В. и Кирейковой Г.Г. –

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу индивидуального предпринимателя Красильникова Владимира Петровича на определение Арбитражного суда Красноярского края от 10.09.2014 (судья Ерохина О.В.), постановление Третьего арбитражного апелляционного суда от 11.11.2014 (судьи Магда О.В., Бутина И.Н., Споткай Л.Е.) и постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 03.02.2015 (судьи Васина Т.П., Николина О.А., Палащенко И.И.) по делу о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «Агентство Норильск Авиа Сервис» № А33-16866/2013.