М. Махмутова - Наследственное право

Права и обязанности отказополучателя, в соответствии со ст. 1137 ГК РФ, прекращаются с его смертью и не могут быть переданы им по наследству, если иное не было предусмотрено наследодателем, оставившим завещательный отказ. Стоит отметить, что соответствующее правило ранее было учтено и в п. 15 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 апреля 1991 г. «О некоторых вопросах, возникающих у судов по делам о наследовании».

Однако иную позицию по рассматриваемому вопросу занимает Толстой Ю.К., [59]который считает, что изложенное решение Верховного суда РФ не вызывает сомнений, если смерть отказополучателя произошла до открытия наследства, но не может безоговорочно распространяться на те случаи, когда смерть отказополучателя произошла после открытия наследства. Толстой Ю.К. указывает, что в момент открытия наследства на стороне легатария возникает право требовать исполнения обязательства от наследника, обремененного легатом. Это право нужно отличать от права на принятие наследства, которое в момент открытия наследства возникает на стороне призванных к наследованию наследников. Судьба легата в случае, когда легатарий умирает после открытия наследства, зависит от содержания права, принадлежавшего легатарию, а также от того, имеют ли отношения по исполнению легата между наследником и отказополучателем длящийся характер.

В случае если на наследника, к которому переходит жилой дом, завещатель возлагает обязательство предоставить отказополучателю пожизненное пользование этим домом или его частью, то смерть отказополучателя после открытия наследства и даже после того, как началось пользование домом или его частью, повлечет прекращение завещательного отказа, так как в данном случае сервитут, который возник на стороне отказополучателя (habitatio), носит личный характер и со смертью отказополучателя прекращается.

В то же время переход права собственности на дом к другому лицу в силу присущего сервитуту права следования (п. 3 ст. 216 ГК РФ), как уже говорилось выше, не влечет прекращения права пожизненного пользования им отказополучателем.

Но если наследодатель возложил на наследника обязанность передать отказополучателю какую-либо вещь в собственность, то в случае смерти отказополучателя после открытия наследства наследники отказополучателя, по мнению Толстого Ю.К., могут требовать от наследника, обремененного легатом, его исполнения, т. е. передачи им этой вещи в собственность.

Представляется, что доводы, изложенные Толстым Ю.К., являются вполне обоснованными. В связи с этим целесообразно отметить, что судьба завещательного отказа в случае, когда отказополучатель умирает после открытия наследства, должна быть решена в зависимости от содержания права, принадлежавшего отказополучателю. При возникновении споров по этому поводу между наследниками умерших отказополучателей и наследниками завещателя вопрос может быть разрешен только в судебном порядке.

Таким образом, отказополучатель является сингулярным правопреемником наследодателя, но не его наследником. Это означает, в частности, что при назначении наследника имеет место преемство «непосредственное», тогда как при установлении завещательного отказа правопреемство в имуществе завещателя является «посредственным», т. е. осуществляемым при посредничестве наследника. Именно этим характеризуется правовая природа отношений, складывающихся между отказополучателем и наследником, на которого возложен завещательный отказ.

Наконец, следует отметить, что завещатель имеет также право подназначить отказополучателю в завещании другого отказополучателя на случай, если первый из них по каким-либо причинам не сможет воспользоваться своим правом на получение завещательного отказа. При этом важно, что подназначение легатария допустимо только в случаях, прямо указанных в п. 4 ст. 1137 ГК РФ, а именно – если отказополучатель, назначенный в завещании:

а) умрет до открытия наследства;

б) умрет одновременно с завещателем;

в) откажется от принятия завещательного отказа;

г) не воспользуется своим правом на получение завещательного отказа;

д) лишится права на получение завещательного отказа в соответствии с правилами п. 5 ст. 1117 ГК РФ.

В целом же законодательство о наследовании и нормы о завещательном отказе имеют немаловажное практическое значение, так как их правильное применение является обязательным условием законности и обоснованности судебного решения по спорам между наследниками по завещанию и отказополучателями. [60]Это подтверждается и п. 15 уже упоминавшегося Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 апреля 1991 г. № 2 «О некоторых вопросах, возникающих у судов по делам о наследовании», в соответствии с которым при рассмотрении споров между наследником по завещанию, на которого наследодателем была возложена обязанность по исполнению какого-либо обязательства, и отказополучателем судам следует руководствоваться требованиями ГК РФ.

В то же время, как отмечают нотариусы, принимающие самое непосредственное участие в оформлении наследственных прав, на сегодняшний день граждане при составлении завещания еще не в полной мере пользуются предоставленными им законом возможностями использовать в завещательных распоряжениях нормы о завещательном отказе и завещательном возложении. Так, по утверждению нотариуса Родионовой Т., [61]на протяжении двух лет, прошедших после вступления в силу новой редакции третьей части ГК РФ, ей не приходилось сталкиваться с документами, содержащими сложные условия назначения душеприказчиков, оформления завещательных отказов или возложений. С одной стороны, граждане обо всех этих возможностях часто даже не подозревают, а с другой – исследуемые нормы закона, по мнению нотариуса, разработаны главным образом «на перспективу».

Приведем пример из нотариальной практики, подтверждающий высказанное замечание. [62] Так, К. решила оставить принадлежащую ей на праве собственности квартиру своей младшей дочери И. при условии, что И. после получения наследства выплатит старшей сестре Ш. треть от стоимости квартиры. Обе дочери согласились на условия матери, и И. написала расписку, где обязалась выплатить сестре денежную сумму. После «переговоров» К. обратилась к нотариусу И. Иркутского нотариального округа с просьбой заверить завещание. Нотариус И., проверив дееспособность завещателя, предложила заполнить все необходимые документы.

Здесь следует сделать небольшое отступление и пояснить, что для подобных действий предусмотрены типовые бланки, которые рассчитаны на однотипные ситуации. Прежде чем нотариус предлагает заполнить подобный бланк, должна быть выявлена воля наследодателя, реализация которой не всегда позволяет воспользоваться подобным документом.