Олег Омельченко - Всеобщая история государства и права. Том 1

Несколько таких поселков, принадлежавших разным этническим племенам, в середине VIII в. до н. э. слились в единое поселение, ставшее впоследствии городом Римом. Официально-мифологическая дата основания Рима, упомянутая римским историком Варроном — 21 апреля 753 г. до н. э., — никаких реальных исторических событий, вероятно, не отражает. Основание города и территориально, и политически было не единовременным. В первой четверти VI в. до н. э. возник будущий общественно-политический центр — форум(вероятно, место общего празднества, объединившего разноплеменное население поселков по отдельным римском холмам). Примерно в это же время один из холмов — Капитолий — становится крепостью нового города; с 509 г. до н. э. известен храм богини Юноны Капитолийской. Религиозная общность, несомненно, ускорила раннегосударственное объединение.

Единый римской народ (Populus Romanus) составился вначале из двух племен — рамнов (латинян) и тициев (сабинян); оба называли себя также квиритами (Quirites), что имело уже и политическое значение. Позднее в их союз вошло этрусское племя луцеров. Племенная организация осталась определяющей для Рима на весь ранний период протогосударства. Каждое племя (триба) разделялось на 10 общин — курий под руководством курионов; в свою очередь каждая курия — на 10 родов (gentes) под руководством декурионов. Избыточная «математичность» древнего подразделения заставляет видеть в нем некоторую искусственность, и, возможно, она была позднейшего происхождения. Реально, такая десятичная структура характеризовала, вероятно, древнюю военную организацию племен, а уже как производное — социальную.

Основной единицей раннеримского общества и государственного уклада был род. По позднейшему, но исчерпывающему определению римского юриста Сцеволы, в род входили лица, обладающие общим именем (от одного предка), происходящие от свободных родителей, не имевшие своими предками рабов и не лишенные прав гражданина; кроме этого, род имел общую культовую традицию. Принадлежность к роду для эпохи раннего государства была тем самым вариантом статуса полноправного гражданина. Род был также субъектом землепользования, наследником имущества своих сородичей. Внутренне род подразделялся на семьи (familia), каждая во главе с отцом семейства, который обязательно был членом рода. Семья получала от рода свой участок земли в пользование. Отличия одного рода от другого были только культурными или обрядовыми: например, женщинам одного запрещалось носить золотые украшения, мужчины другого носили отличительные прически, в каком-то роде веками обходили когда-то опозоренное имя (у Клавдиев мальчиков не называли Луциями) и т. п. Мужчины рода воевали под командованием своего вождя — princeps gentis.

Роды сливались в курию (от co-viria — сходка мужей); это было подобие греческих фратрий — религиозно-культовых объединений с общими обрядами и совместными трапезами. Курия была и вариантом народного собрания членов близких родов, где решались некоторые общие дела, а главным образом военные. Высшая единица социальной организации — триба (аналогия греческой филы) — была уже и раннеполитическим объединением. Ее возглавлял совет старейшин родов.

Слияние племенных организаций в территориальную общность единого города (родственное исторически греческому синойкизму — см. § 9.1.) сопровождалось (и одновременно закреплялось) формированием протогосударственной структуры. Такая государственно-политическая структура формировалась вокруг власти вождя — rex'a. Первым полуисторическим, полумифологическим вождем римской объединенной общины был Ромул (VIII в. до н. э.). С его именем связано как само образование города, так и создание первых раннеполитических институтов власти: «Заложив основания города, Ромул разделил всех, кто мог служить в войске, на отряды. Каждый отряд состоял из трех тысяч пехотинцев и трехсот всадников и назывался «легионом», ибо среди всех граждан выбирали только способных носить оружие. Все остальные считались простым народом… Сто лучших граждан Ромул назначил советниками и назвал их «патрициями», а их собрание — «сенатом», что означает «совет старейшин». Советников звали патрициями либо потому, что они были отцами законнорожденных детей, либо вернее, потому, что сами могли указать своих отцов: среди тех, кто стекались в город в первое время, сделать это удавалось лишь немногим» (Плутарх. Ромул. 6).

С середины VIII в. до н. э. в Риме установилась традиция власти вождя (царской власти), характерная для протогосударства. Вскоре (если не с самого основания) город перешел под власть более развитого этрусского союза племен, в котором процесс государствообразования был более продвинут. Путем нововведений, проведенных первыми царями (Ромулом и Нумой Помпилием), отправление культа и священные жертвоприношения приняли единую форму и общеплеменной смысл; это, в свою очередь, способствовало политическому единству города. Этрусское господство закрепило государственно-политическое содержание царской власти (на что в условиях саморазвития потребовалось бы несравненно больше времени); от этрусков были позаимствованы регалии царской власти, переняты многие полномочия. Во взаимодействии с этрусским союзом Рим собственно и стал государственно-политическим организмом, полисом, опирающимся на особый родовой уклад. В рамках полиса оформилась и ранняя государственная организация.

Организацию власти в ранний, так называемый царский период (VIII–VI вв. до н. э.)истории Рима еще нельзя назвать вполне государственной. В ней совмещались особый военно-родовой уклад, принявший систематическую форму благодаря особым обстоятельствам, и протогосударственные общественно-политические институты, которые затем стали подлинной основой римской государственности.

Центральной фигурой власти в формирующемся полисе был rex (царь). Цари древнего периода не были монархами в позднейшем смысле этого слова; в большей степени они обладали властью вождя-правителя и так же были взаимосвязаны с родоплеменными общинными институтами (сродни раннегреческим басилевсам). Власть царя не была ни наследственной, ни полностью выборной. Только чисто формально на принятие власти новым правителем испрашивалось согласие по-особому организованного военно-народного собрания и совета старейшин. Согласно римской традиции, правитель сам определял своего преемника. Однако, поскольку подавляющее большинство из семи известных легендарных римских царей кончили жизнь не своей смертью, выверенной традиции престолонаследия политического характера, по сути, не существовало, и инициатива в выборе правителя была за советом старейшин.