Джерри Спенс - Настольная книга адвоката. Искусство защиты в суде

То, что мы рассматриваем свою жизнь как историю, обусловлено генетически. Если можно было бы переместиться во времени к тому моменту, когда человек начал говорить, мы обнаружили бы, что его история, религия, система верований и культура передавались из уст в уста в виде рассказанных историй. Поэтому человек стал великим рассказчиком. Старейшины племени сохраняли свое положение благодаря историям, которые они рассказывали и на которых учились последующие поколения. Истории великой охоты и страшных сражений передавались из поколения в поколение и становились историей племени. В конце концов, история как наука — это связь настоящего с прошлым.

Наше восприятие истории зависит от рассказчика. Знаем ли мы свою историю по рассказам богатых людей, основавших эту страну (Вашингтона, богатейшего человека на североамериканских территориях, Джефферсона и других рабовладельцев, занимавших весомое положение в обществе), или она нам известна по рассказам мелкого фермера, присоединившегося к ополчению Вашингтона, чтобы заработать, когда работы было немного? Это разные истории, поэтому история страны зависит от того, кто ее рассказывает.

Библия основана на рассказах, передававшихся из поколения в поколение. Но благодаря тому, что это были истории о наших библейских предках, их стали почитать даже праведными, и в результате эти истории связаны теперь не только с живыми, но и с умершими, не только с настоящими, но и с вечными истинами.

Если мы хотим добиться успеха в представлении своей истории, то должны не только раскрыть ее содержание, но и стать хорошими рассказчиками. Каждое судебное заседание, каждый призыв к изменениям, каждый довод в пользу справедливости — это рассказанная нами история.

Как раскрыть историю.Какова история нашего дела? Это не просто заявление «истца», раненного в автомобильной аварии.

Не просто история подавшего жалобу служащего, который был уволен, потому что стал слишком стар. И не обличительная речь о вреде загрязнения окружающей среды. Такие вопросы могут интересовать избранную аудиторию, но ничто не волнует нашу кровь, когда мы читаем общие фразы этих историй.

Ко мне в приемную входит потенциальный клиент, Дэнни Паттерсон. Я прошу его садиться и сам устраиваюсь рядом. Нас ничто не разделяет: никакого стола, никакой Берлинской стены, которая намекает, что на моей стороне власть и мудрость, а он — испуганный, чувствующий неловкость человек.

Дэнни — невысокий мужчина серьезного вида, лет сорока пяти. Если мы просто спросим, в чем заключается его дело, то услышим следующее:

— В наш дом пришли полицейские, два здоровых, крепких парня, и устроили обыск: перевернули все вверх дном, потом арестовали нас с женой, надели наручники и отвели в тюрьму. Нас обвинили в хранении незаконного вещества, марихуаны, а также в сопротивлении аресту и нападении на офицера полиции со смертоносным оружием. Установили залог в 100 тысяч долларов наличными, но у нас не было таких денег. Пока мы ждали предварительного слушания, окружной прокурор прекратил наше дело, потому что выяснилось, что полицейские нашли не марихуану, а листья люцерны, которыми мы кормили свою морскую свинку. Мы хотим подать в суд на полицию и город за незаконное задержание.

Очевидно, это не вся история. Большинство людей не могут объяснить весь испытанный ими ужас, а большая часть интервьюеров не способна ни выслушать, ни прочувствовать этот опыт. Давайте попробуем встать на место Дэнни, когда он рассказывает свою историю, и попытаемся почувствовать то, что испытали они с женой.

Адвокат:Дэнни, расскажите мне про то утро, когда вас арестовали. Давайте в действительности перенесемся туда прямо сейчас. Чем вы занимаетесь?

Дэнни:Ну, я только что выпустил собаку погулять.

Адвокат:Нет, вы сейчас только выпускаете ее.

Дэнни:Да. ( Он понял мою идею присутствия в прошлом. ) Сейчас холодно, на землю лег свежий снег, а собака подняла страшный шум: лает на что-то за углом. Я замечаю следы на снегу, схожу с крыльца, иду по следам и вижу их — пару крутых парней, заглядывающих через окно в спальню.

(По мере того как продолжается рассказ, мы впитываем переживания Дэнни Паттерсона, пытаясь встать на его место. Я часто произношу фразу, которая дает знать герою истории, что я его понимаю и сопереживаю ему: «Вам, наверное, было…» или «Вы, должно быть, испытали…».)

Адвокат:Наверное, вы испугались. Итак, что вы делаете?

( Примечание. Глаголы в настоящем времени заставляют вновь переживать события, а не извлекать их из памяти .)

Дэнни:Я кричу на них: «Какого черта вы здесь делаете?» А они бегут на меня — здоровяк впереди. Он под два метра ростом, в помятом костюме, и его действительно можно испугаться. Другой пониже и потолще, в костюме с галстуком, бежит за ним. Не будь на них костюмов, я бы подумал, что они бомжи.

Адвокат:На вашем месте я побежал бы в дом и захлопнул дверь на замок. ( Мы входим в роль Дэнни, стараясь думать и чувствовать, как он в тот момент. )

Дэнни:Я так и делаю.

Адвокат:Что происходит затем?

Дэнни:Я вызываю полицию.

Адвокат:Что вы говорите по телефону?

Дэнни:Я говорю: «Это Дэнни Паттерсон с Мелроуз-лейн, 24. Здесь два бандита пытаются ворваться в дом». И, прежде чем мне отвечают, они начинают ломиться в дверь.

Адвокат:Что вы делаете сейчас?

Дэнни:Пугаюсь так, что роняю телефон. Я не собираюсь открывать дверь. Вбегаю в комнату и достаю ружье. Я охочусь на дичь. Загоняю патрон и ору: «Сейчас приедет полиция! Убирайтесь отсюда!» А парни кричат: «Мы и есть полиция!»

Адвокат:( Я переживаю этот момент вместе с Дэнни. У меня в руках заряженное ружье. В дверь стучатся два бандита, которые утверждают, что они полицейские. Но полицейским здесь нечего делать, я не совершил ничего плохого. Если я их впущу, они могут ограбить и убить нас с женой. ) Что вы отвечаете этим людям, Дэнни?

Дэнни:Я их спрашиваю: «У вас есть ордер?» — а они отвечают: «Если впустишь нас по-хорошему, тебе ничего не будет».

Адвокат:Вы, наверное, дрожите от страха и волнения. Должно быть, вам не удается навести ружье. Наверное, вы думаете, что еще никогда ни в кого не стреляли.

Дэнни:Да.

Адвокат:Что происходит дальше?

Дэнни:Решаю впустить их. В этот момент моя жена Джуди выходит из спальни. У нее грипп, и к тому же она страдает астмой. Кашляя, она спрашивает, что происходит. Джуди пугается до смерти, когда видит меня перед дверью с ружьем в руках. Она кричит: «Дэнни, что ты делаешь?!»