Г. Севастьянов - Хрестоматия альтернативного разрешения споров

Важное достоинство российского законодательства, касающегося международного арбитража, состоит в том, что оно опирается на международные стандарты, выраженные в Типовом законе ЮНСИТРАЛ. В то же время при принятии в 2002 году новой редакции АПК РФ в него было включено положение (п. 5 ст. 230) о возможности отмены российским государственным судом иностранного арбитражного решения, что является отходом от принятой в современном законодательстве большинства стран концепции, подтвержденной Типовым законом ЮНСИТРАЛ, о порядке оспаривания арбитражного решения. [21]Это нормативное положение, помимо прочего, сформулированное недостаточно однозначно, придает оценке российского законодательства, в целом признающего современную концепцию международного арбитража, некий «горький привкус» непоследовательности, поскольку оно знаменует собой отступление от идеи минимального вмешательство национального суда в международный арбитражный процесс.

Вероятность применения данной статьи значительно ослабляет позиции российской стороны при согласовании арбитражного порядка рассмотрения споров с иностранным контрагентом, в значительной мере лишая ее, таким образом, возможности воспользоваться преимуществами, которые предоставляет арбитражная процедура. Учитывая названные обстоятельства, политике поощрения широкого использования международного арбитража способствовала бы отмена указанной нормы АПК РФ.

Существует еще немало вопросов, решение которых в законодательном или организационном порядке может обеспечить полноценную деятельность международного арбитража в Российской Федерации. Однако не следует забывать, что успешное развитие такого общественного института, как третейское разбирательство, включая и международный арбитраж, во многом зависит и от формирования в обществе «культуры третейского суда (арбитража)».

Такие отношения, которое могли бы характеризоваться как «культура третейского суда (арбитража)» в сфере предпринимательской деятельности, естественно, должны отражать особенности, связанные с общекультурными национальными традициями, и отвечать объективным закономерностям общественного развития в конкретный исторический период. Современное положение в сфере экономической жизни общества в России характеризуется несоответствием между материальными возможностями, оказавшимися доступными отдельным субъектам хозяйственной деятельности, и осознанием своей социальной значимости в таких условиях. Формирование нравственных понятий, которые непременно сопровождают любую общественно значимую деятельность, как правило, происходит значительно медленнее, чем накопление материальных ресурсов. Это несоответствие создает трудности в использовании инструментария, в том числе и имеющего правовой характер, который возник и приспособлен к условиям, отвечающим определенному материальному уровню общественных отношений.

Этические требования, определяющие взаимоотношения между отдельными субъектами хозяйственной деятельности, пока еще не сформировались в полной мере в предпринимательском сообществе России. Эта ситуация, естественно, довольно серьезно сказывается и на распространенном в настоящее время среди предпринимателей и обслуживающих их юристов подходе к такой достаточно сложной и тонкой материи, как третейский суд. Именно поэтому формирование «культуры третейского суда (арбитража)» имеет такое большое значение.

Если говорить о наиболее общих элементах развития такой культуры, то на начальном этапе было бы чрезвычайно важно обеспечить на практике фундаментальные идеи третейского суда. А именно, должен быть признан автономный, самостоятельный характер третейского разбирательства, оно не должно рассматриваться как некое подобие процедуры в государственном суде. При оценке полномочий арбитров должен учитываться их исключительно консенсуальный характер; суд должен уважать свободу сторон, устанавливать (до известных пределов) порядок рассмотрения их споров; процедура рассмотрения спора должна быть построена на состязательности и диспозитивности процесса, поведение участников процесса — на уважении и доверии сторон друг к другу и к арбитрам.

Представляется, что такой образ поведения должен быть характерен как для служителей Фемиды, действующих от имени государства в общении с третейским судом, так и для тех, кто осуществляет третейское разбирательство.

В. В. ХВАЛЕЙ, партнер и глава отдела арбитража и судебного разрешения споров Международной юридической фирмы «Бейкер и Макензи», Москва

Когда-то в Минске жил господин, который любил насладиться чашечкой кофе в уютном кафе под названием «Маленькая Вена». Особенно ему нравился там «кофе по-венски». Точнее, он приходил в кафе именно ради него.

Было это в те времена, когда за границу ездили не так часто, как сейчас, и не многие могли похвастаться тем, что они бывали в Австрии и пили настоящий «кофе по-венски».

И вот однажды австрийский деловой партнер пригласил этого господина в Вену. Несложно догадаться, что он заказал в первый же вечер, когда выдалась возможность зайти в кафе на улице Graben (вернее, это было даже не кафе — столики стояли прямо на улице, открытой только для пешеходов). Конечно же, он заказал «кофе по-венски»!

Каково же было его удивление, когда он, с замиранием сердца попробовав кофе, обнаружил, что напиток на улице Graben был совсем не похож на тот «кофе по-венски», который он так любил. Естественно, он подумал, что официант ошибся, и, подозвав его, сказал: «Простите, я заказал «кофе по-венски». Седовласый официант лет 55–60 очень вежливо ответил: «Да, мой друг, это «кофе по-венски». Наш господин возмутился: «Простите, я знаю, каким должен быть «кофе по-венски», это не он». На это несколько чопорный австриец, преисполненный чувства собственного достоинства, ответил: «Молодой человек, я сорок лет на этом месте подаю кофе. Поверьте, это — «кофе по-венски!».

Интересно, что история на этом не заканчивается. Вернувшись из Вены, наш герой зашел в любимое кафе и рассказал про свой «венский опыт». Он не требовал ни вернуть ему деньги, ни возместить моральный вред, просто выказал недовольство тем, что долгое время его угощали не «кофе по-венски». Тем не менее он не отказался от своей привычки захаживать в это кафе и пить свой любимый напиток. Кофе там по-прежнему готовили великолепней, однако теперь в меню он стал называться «кофе по-шведски»…

Эта замечательная история была рассказана на одном из слушаний в международном коммерческом арбитраже в связи с тем, что наряду с другими вопросами, которые должен был разрешить состав арбитров, был и вопрос о том, «что собой представляют услуги самого высокого качества по представительству интересов клиента в международном арбитраже». Для этого необходимо было выяснить, что собой представляла эта самая процедура международного арбитража в данном конкретном деле. Иными словами, соответствовали ли фактически оказанные в том деле услуги по представительству в международном арбитраже требованиям и практике международного арбитража.