Геннадий Есаков - Mens Rea в уголовном праве Соединенных Штатов Америки

State V. Boyett, 32 N.C. (10 Ire.) 336, 343 (1849).

См., напр.: State v. Patten, 353 N.W.2d 30, 33 (N.D. 1984) (совет должностного лица, ответственного за правоприменение, о законности и уголовной ненаказуемости действий не образует релевантной юридической ошибки, поскольку поведение обвиняемого, выразившееся в вывозе его детей за пределы штата в нарушение запретительного ордера суда, было «вопиюще правонарушительно»).

См., напр.: Robinson Р.Н., Darley J.M. Op. cit. P. 475–476; Kahan DM. Op. cit. P. 129–130, 150–152; Travers M.L. Op. cit. P. 1324–1327; Hart, Jr., H.M. Op. cit. P. 417422.

Cp., напр.: State v. Fox, 124 Idaho 924, 925–926 (1993) (закон, запрещающий владение веществом, оборот которых находится под контролем, не требует знания о том, что вещество включено в список контролируемых и что его оборот нелегален; как следствие, лицо, утверждающее о том, что оно не знало об указанной нелегальности, допускает нерелевантную юридическую ошибку).

§ 2С:2–4.с.(3) УК Нью-Джерси.

Так, именно по этому вопросу и разделился Верховный Суд Соединённых Штатов, вынося решение по делу С. Брайана.

Большинство судей сочло, что самое общее знание о незаконности поведения является достаточной основой для констатации моральной упречности в преступлении закона (см.: Bryan v. United States, 524 U.S. 184, 189, 193–196 (1998)).

Меньшинство же суда, в свою очередь, подошло к этой проблеме по-иному: правильно подметив, что «вопрос заключается в том, является ли такое общее знание о незаконности поведения достаточным для поддержания осуждения либо же “преднамеренное” нарушение лицензирующих положений требует доказанности того, что обвиняемый знал о том, что его поведение неправомерно в частности, поскольку у него отсутствует необходимая лицензия», Ibid, at р. 200 (Scalia, J., diss. op.), судьи решили, что «общее» знание о незаконности хотя и не требует от обвиняемого назвать точную ссылку на закон, им нарушаемый, всё же подразумевает знание о запрещённое™ именно конкретного поведения во всех его составных частях, т. е. и относительно существования лицензирующего требования (знания о котором, как утверждал С. Брайан, у него не было) (см.: Ibid, at р. 200–205 (Scalia, J., diss. op.)).

Ср., напр.: People v. Marrero, 69 N.Y.2d 382, 385–392 (1987) (обвиняемый, самостоятельно решивший, что закон разрешает ему ношение оружия, не вправе прибегнуть к ссылке на error juris, если такое его толкование оказалось ошибочным, хотя бы норма уголовного кодекса до того момента не получала официального прецедентного толкования и он добросовестно полагался на своё понимание последней), от-коммент. в: Kahan D.M. Op. cit. Р. 131–137; De Gregorio D. Op. cit. P. 229 et seq.

Примечательно, что в обоснование решения по данному делу Апелляционный Суд Нью-Йорка подразумеваемо заложил (помимо строго легальных) соображения исключительно утилитарного плана: «Если принять аргументацию обвиняемого (о релевантности допущенной им error juris. – Г.Е.), тогда исключение поглотило бы правило. Скорее, были бы поощрены ошибки относительно закона, чем уважение к нему и приверженность ему. Имели бы место бесчисленные защиты вследствие юридической ошибки, которые изобретались бы из добросовестной и, возможно, обоснованной, но ошибочной интерпретации уголовных статутов, многие из которых признанно комплексны», People v. Marrero, 69 N.Y.2d 382, 391–392 (1987). Тем не менее нельзя отрицать и применимости к рассматриваемой ситуации аргументации о моральной упречности действий обвиняемого: как образно выразился в своё время Оливер У. Холмс-мл. в решении по делу, факты которого с юридической точки зрения во многом аналогичны приведённому, «он (обвиняемый. – Г.Е.) не намеревался нарушить закон, а только подойти так близко, как только он мог, к линии…, но если его поведение… пересекло линию, то факт, что он желал удержаться за ней, не поможет ему. Это означает только то, что он неправильно понял право», Horning v. District of Columbia, 254 U.S. 135, 137 (1920). Contra такого тезиса в деле X. Марреро см.: De Gregorio D. Op. cit. P. 271–282.

Ср. также: Singer R.G. The Proposed Duty to Inquire as Affected by Recent Criminal Law Decisions in the United States Supreme Court // Buffalo Criminal Law Review. Buffalo (N.Y.), 2000. Vol. 3, № 2. P. 736–752.

Ср., напр.: State v. King, 257 N.W.2d 693, 697–698 (Minn. 1977) (en banc) (незнание обвиняемой о запрещённости владения определённым веществом не извиняет её поведение, поскольку «все члены в упорядоченном обществе презюмируются или знающими закон, или, по крайней мере, ознакомленными с теми законами, которые с вероятностью затрагивают их обычную деятельность»; «приложи обвиняемая хоть какие-нибудь усилия к установлению того, является ли её владение данным наркотиком без медицинского разрешения правомерным, она, как и любой другой член сообщества… добилась бы адекватного предупреждения»).

Ср., напр.: Bouie v. City of Columbia, 378 U.S. 347, 349–355 (1964) (данное Верховным Судом штата сверхрасширительное истолкование закона, явно выходящее за пределы его содержательного текстуального наполнения, не может стать основанием к осуждению обвиняемых, полагавшихся на текст закона); «Для штата преследовать кого-либо за невиновную деятельность вследствие… ошибочного совета (имеется в виду вследствие ошибочного совета ответственного должностного лица о законности поведения. – Г.Е.) сродни выливанию воды на человека и аресту его за то, что он мокрый… Очевидно, что принятием § 15.20(2) (УК Нью-Йорка, соответствующим § 2.04(3)(b) М.Р.С. – Г.Е.) легислатура стремилась предоставить основание защиты законопослушным гражданам, которые предприняли все, что можно было разумно ожидать от них, но были введены в заблуждение … (курсив мой. – Г.Е.)», People v. Studifin, 132 Mise. 2d 326, 330, 332 (N.Y. Sup. Ct. 1986); Kipp v. State, 704 A.2d 839, 1998 Del. LEXIS 29, *6–9 (Del. 1998) (молчание официальных властей штата в то время, как они были обязаны сообщить лицу о его будущих правоограничениях, что привело обвиняемого в заблуждение и повлекло последующее совершение им преступления, образует релевантную юридическую ошибку).

Ср. также: «Основание защиты (вследствие “ловушки на истопле”. – Г.Е.) наиболее глубоко коренится в моральных теориях уголовной ответственности, запрещающих констатацию виновности в случае, если штат вмешался в или подействовал на способность обвиняемого соподчиниться релевантному закону, а характер, мотивы и действия обвиняемого были желательны при данных обстоятельствах… Если правительство ошиблось, тогда правительство должно нести ответственность за такую ошибку и её бремя» (см.: Parry J.T. Op. cit. Р. 36, 39; см. также: Ibid. Р. 17–36, 66–73).

См. также: Singer R.G. The Proposed Duty to Inquire… P. 736–752; Billimack S.D. Op. cit. P. 577–578.