Гастон Доррен - Лингво. Языковой пейзаж Европы

Не стоит забывать поговорку о соломинке в чужом глазу и бревне в своем. В английской грамматике – как и в любой другой – полным-полно бревен. Начнем с того, что большинству изучающих язык взрослых непросто справиться с неправильными глаголами, такими как befall – befell – befallen и read – read – read . То же и с отрицаниями. Если в большинстве языков есть одно определенное слово (вроде not ), которое позволяет отрицать все подряд, в английском отрицание для you write (вы пишете) звучит как you don’t write (вы не пишете), для you will write (вы будете писать) – you won’t write (вы не будете писать), для you can write (вы можете писать) – you can’t write (вы не можете писать), причем заметим, что o в do и don’t звучат по-разному, как и a в can и can’t . Есть и другие странности. Почему по-английски говорят I want you to listen (я хочу, чтобы вы послушали), a не просто I want that you listen ? Почему предлоги часто отлетают от того слова, к которому относятся – this is the girl I’m in love with (это девушка, которую я люблю)? Носители языка не задумываются над такими вещами, но неносителей все это сильно озадачивает. Я вовсе не хочу сказать, что английский каверзнее других языков. Я только хочу, чтобы вы поняли: умеренное употребление флексий еще не делает английский простым.

И наконец вернемся к числам. Пусть с лингвистической точки зрения они не представляют интереса, но с практической – очень важны. В качестве мирового языка английский не только очень похож на китайский, но и может быть им вытеснен. Немало политических экспертов считают, что «азиатский гигант» станет следующей сверхдержавой в экономическом, политическом и военном смысле. А тогда неудивительно, если и в языковой сфере он станет играть весьма активную роль. Это может обрадовать многие народы из Африки, Восточной и Юго-Восточной Азии, поскольку для них китайский может оказаться не труднее, а то и проще английского. (Хотя реформа китайской орфографии все равно многим была бы на руку.) Зато европейцы, включая славян, окажутся в проигрыше.

Впрочем, у страха глаза велики. В конце концов, в воображаемом мире, где китайский доминирует, мы бы сталкивались с устным и письменным китайским гораздо чаще, чем сейчас. И если миллионы неславян – татары, чеченцы, калмыки, венгры и румыны – овладели русским как вторым языком, а миллионы уйгуров, тибетцев, монголов и представителей других народов освоили китайский, то, конечно, и мы с вами сможем если уж не выучить китайский, то хотя бы заставить это сделать своих детей.

Большинство глав этой книги опирается на множество печатных и онлайновых источников. Начинал я часто с Wikipedia и Wiktionary, но никогда на этом не останавливался. Основное преимущество этих ресурсов в том, что у них есть версии на множестве разных языков. По объему английские разделы Wikipedia и Wiktionary намного превосходят другие, но для получения лингвистической информации все остальные – от немецкого до романшского – тоже исключительно полезны. А еще я многое почерпнул из перечисленных ниже книг: они могут заинтересовать всех, кому понравилась «Лингво».

Ti Alkire and Carol Rosen, Romance Languages , Cambridge University Press, 2010. Эту книжку нельзя назвать легким чтением – за выходные ее не проглотишь; но зато в ней четко изложено, как из латыни выросла большая романская пятерка.

David Bellos, Is That a Fish in Your Ear? Translation and the Meaning of Everything. Penguin Books, 2011. Все, что нужно прочесть о переводах, если вы не собираетесь заниматься ими профессионально. Информативная, нестандартная и забавная книга.

Guy Deutscher, The Unfolding of Language , Arrow, 2006. Дойчер – удивительный автор: профессиональный лингвист и одновременно прекрасный рассказчик. Эта книга использована в главах, посвященных цыганскому и валлийскому.

Guy Deutscher, Through the Language Glass , Arrow, 2011. В этой книге Дойчер всем наперекор доказывает, что язык влияет на наше восприятие и мыслительные процессы меньше, чем думают дилетанты, но больше, чем принято считать у лингвистов.

Philip Durkin, Borrowed Words , Oxford University Press, 2014. Главный этимолог редакции Оксфордского словаря английского языка рассказывает об английских заимствованиях из двадцати самых главных языков-источников.

Nicholas Evans, Dying Words , Wiley-Blackwell, 2010. Так ли важно исчезновение языков? Скорее всего, вы согласитесь с Эвансом, что исчезновение каждого языка делает нас беднее. В основном он рассматривает неевропейские регионы, но у него есть и прекрасный рассказ об Авдо Меджедовиче, черногорском Гомере XX века.

Bernd Heine and Tania Kuteva, The Changing Languages of Europe , Oxford University Press, 2006. Эта книга, как и книга Алкайра и Розен, не рассчитана на неподготовленного читателя, но перед теми, кто ее одолеет, откроются прекрасные панорамы.

George McLennan, Scots Gaelic: An Introduction to the Basics и A Gaelic Alphabet: A Guide to the Pronunciation of Gaelic Letters and Words , Argyll Publishing, 2005 и 2009. Я не во всем согласен с Макленнаном, но эти миниатюрные книжки информативны и хорошо написаны.

Karl Menninger, Number Words and Number Symbols , MIT, 1969. Несмотря на насыщенность устаревшими идеями, эта книга – кладезь любопытной информации. На ней основана глава о бретонском.

Nicholas Ostler, Empires of the Word , HarperCollins, 2005. Монументальный труд, чью суть раскрывает подзаголовок «Языковая история мира». Спустя пять лет Остлер опубликовал книгу The Last Lingua Franca о доминирующих языках и английском, последнем из них.

Одной из глав, которые по разным причинам не перешли из моей нидерландской книги Taaltoerisme (Языковой туризм) в «Лингво», была глава о значении фамилий. В ней утверждалось, что имена и фамилии на незнакомых языках плохо запоминаются, и делался печальный вывод: к людям с иностранными фамилиями мы испытываем меньше симпатии. В качестве противоядия – в целом непрактичного, но теоретически эффективного – я предложил писателям и издателям переводить иностранные фамилии, чтобы читатель больше симпатизировал их носителям.

Дальше перечисляются десятки людей со всей Европы, которым я благодарен за помощь в работе над этой книгой. Большинство их фамилий имеет неславянские корни, и русский читатель может просто скользнуть по ним взглядом, испытав лишь мимолетное ощущение чужеродности. Поэтому я воспользуюсь своими изысканиями и всюду, где смогу, дам их примерный перевод.

Прежде всего я хочу поблагодарить свою жену Марлен Беккер за постоянную поддержку, за ее мудрость, живость и непосредственность. Она не очень интересуется языками, и это, вероятно, одна из причин, по которой я ее люблю. Ее фамилия по-нижнесаксонски (не по-нидерландски) означает пекарь .

Некоторые главы исходно были написаны моими друзьями. За главу о мэнском я благодарен моему обаятельно ворчливому виртуальному другу Фрауке Ватсон, переводчице с острова Мэн. Ватсон означает сын Ватта (уменьшительное от имени Вальтер). Автором рассказов о корнском, финском и мальтийском является мой дорогой друг из реального мира филолог Дженни Аудринг, о которой я уже писал в главе о нидерландском. Ее фамилия происходит от названия латвийской деревни, этимология которого неясна.