Коллектив авторов - Литература 6 класс. Учебник-хрестоматия для школ с углубленным изучением литературы. Часть 2

Коппи нахмурил брови. Они с мисс Аллардайс, используя множество уловок, пытались сохранить в секрете свои свидания на протяжении двух прошедших недель.

Причины, по которым майору Аллардайсу не следовало знать, как обстоит дело, еще хотя бы в течение следующего месяца, были весьма существенными и достаточно важными, но вот некстати маленький человечек оказался посвященным слишком во многое.

– Я видел тебя, – сказал Маленький Вилли Винки спокойно, – но мой грум не видел. Я сказал ему: «Вали отсюда!»

– О, какой ты разумный, – вздохнул бедный Коппи изумленно-серьезно. – И скольким людям ты уже об этом рассказал?

– Знаю только я. Ты ведь не рассказывал всем о том, как я пытался объехать буффало, когда захромал мой пони. К тому же мне подумалось, что тебе не понравилась бы моя болтливость.

– Винки, – произнес Коппи воодушевленно, потрясая маленькую ручку, – ты лучший из самых лучших мальчиков. Видишь ли, ты пока не можешь понять всего. Однажды… (Пропади все пропадом! Как я мог допустить, что ты увидел это?) я собираюсь жениться на мисс Аллардайс, и тогда она станет миссис Коппи, как ты меня называешь… Но если твое воображение слишком сильно потрясено зрелищем поцелуев с большими девочками, тогда пойди и расскажи все своему отцу.

– И что тогда случится? – спросил Маленький Вилли Винки, который твердо верил во всемогущество своего отца?

– У меня возникнут большие неприятности, – сознался Коппи, выдвигая свой самый веский довод и сопроводив его многозначительным взглядом, обращенным к обладателю тайны.

– Тогда я не стану этого делать, – сказал Маленький Вилли Винки храбро. – Но папа говорит, что постоянно целоваться недостойно мужчины, и я не думаю, что и дальше ты продолжишь этим заниматься, Коппи.

– Я не постоянно целуюсь, приятель. Это только сейчас и потом. А когда ты станешь большим, ты тоже так станешь делать. Твой папа имел в виду, что это нехорошо для маленьких мальчиков.

– А, – сказал Маленький Вилли Винки, – это как кисточка для бритья?

– Совершенно верно, – согласился Коппи серьезно.

– Не думаю, что мне когда-нибудь захочется целовать каких-нибудь больших девочек, кроме моей мамы, но ее-то я должен целовать, понимаешь?

Последовало долгое молчание, нарушенное Маленьким Вилли Винки.

– Тебе нравится эта большая девочка, Коппи?

– Ужасно, – ответил Коппи.

– Она тебе нравится даже больше, чем Белл, или Буча, или я?

– Это разные чувства, – объяснил Коппи. – Видишь ли, в ближайшее время мисс Аллардайс станет моей, а ты вырастешь, станешь командовать полком и тому подобное. Это же совсем разные вещи!

– Хорошо, – согласился Маленький Вилли Винки, вставая. – Если тебе нравится эта большая девочка, то я никому ничего не скажу. А теперь я должен идти.

Коппи поднялся и проводил своего маленького гостя до двери, добавив:

– Ты лучший из мальчиков, Винки. Вот что я тебе скажу. Через тридцать дней ты можешь рассказать об этом, рассказать кому только захочешь.

Итак, секрет свидания Брандиса и мисс Аллардайс зависел теперь от слова маленького мальчика. Но Коппи не беспокоился, поскольку твердо верил в честность Маленького Вилли Винки и знал, что тот не нарушит своего слова.

Теперь Вили Винки проявил особый и необычайный интерес к мисс Аллардайс и, медленно двигаясь вокруг этой занимавшей его молодой леди, серьезно разглядывал ее не мигая. Он пытался понять, почему Коппи должен был целовать ее. Она и наполовину не выглядела столь прекрасной, как его мать. С другой стороны, она нравилась Коппи и скоро станет принадлежать ему. Поэтому следовало распространять на нее такое же уважение, какое заслуживают большая сабля Коппи или его блестящий пистолет. Мысль о том, что у него с Коппи есть общий секрет, сделала поведение мальчика добродетельным на протяжении целых трех недель. Но вдруг прорвалось то низкое, что скрывается в человеке, и он устроил нечто, названное им «лагерным костром», в дальней части сада.

Не мог же он предвидеть, что взлетевшие искры подожгут стог сена, принадлежащий полковнику, и истребят запас пищи для лошадей? Неожиданно мягким оказалось наказание: лишение знака отличия и, что самое прискорбное, – двухдневное заключение в «казарме» (дом и веранда) вместе с исчезновением доброго выражения на лице отца.

Он принял приговор, как положено человеку достойному. С трясущейся нижней губой отдал честь и, отпущенный наконец из комнаты, убежал горько плакать в детскую, называемую им «мое жилище». Коппи пришел после полудня и постарался утешить виновного.

– Я под арестом, – сообщил печально Маленький Вилли Винки, – и мне не следует разговаривать с тобой.

На следующий день рано утром он залез на крышу дома (это не было запрещено) и заметил мисс Аллардайс, собравшуюся на верховую прогулку.

– Куда вы направляетесь? – прокричал Маленький Вилли Винки.

– За реку, – ответила она и пустила лошадь.

Место, где квартировался 195-й полк, раскинулось по северному берегу пересохшего русла реки. С раннего детства Маленькому Вилли Винки строго запрещалось переправляться через реку, а еще он заметил, что даже Коппи, почти всемогущий Коппи, никогда не переходил на другую сторону.

Как-то Маленькому Вилли Винки прочитали в большой голубой книге историю Принцессы и гоблинов, самую прекрасную сказку о той земле, где гоблины постоянно ссорились с детьми людей до тех пор, пока не оказались побежденными. И с этого дня мальчику стало казаться, что голые черные и пурпурные холмы за рекой заселены гоблинами, тем более что вокруг все говорили о Плохих Людях, живущих там. Даже в его собственном доме нижние части окон закрывались зеленой бумагой, чтобы Плохие Люди не смогли подглядеть, как расположены кабинеты и спальни, почувствовав желание поджечь их. Без сомнения за рекой находился край света, поскольку там жили Плохие Люди.

А тут вдруг большая девочка майора Аллардайса, собственность Коппи, осмелилась переступить их границу! Что скажет Коппи, если с ней случится что-нибудь? А если гоблины утащат ее, как они поступили с Принцессой? Ее надо во что бы то ни стало вернуть!

В доме царило спокойствие. Маленький Вилли Винки поразмышлял мгновение об ужасном гневе отца, а затем – бежал из-под ареста. Это было чудовищное преступление. Под лучами восходящего солнца его тень на аккуратных садовых дорожках казалась большой и черной. Он подошел к конюшне и приказал приготовить для него пони. В утренней тишине ему казалось, что весь большой мир замер и осуждающе смотрит на Маленького Вилли Винки, повинного в мятеже. Сонный грум передал ему оседланного пони, а так как уже совершенный Великий Грех сделал все остальные незначительными, Маленький Вилли Винки сказал, что собирается поехать к Коппи-сахибу [111], после чего вышел, ступая мягко по краю цветочной клумбы. Разрушительный след копыт пони на ней явился последним преступлением, отторгнувшим мальчика от любви человечества. Он выехал на дорогу, наклонился вперед и поскакал к реке так быстро, как только мог скакать его пони.