Майкл Векс - Жизнь как квеч. Идиш: язык и культура

Итак, в немецком слове Kugel два слога; первый слог — открытый, в нем стоит долгий звук [у]. В средненемецких диалектах звук [у] зачастую превращался в гласный переднего ряда [и]. Поэтому в идише есть две полноправных формы одного и того же слова: верхненемецкое нуцн и средненемецкое ницн («использовать»). Эти слова попали в идиш независимо друг от друга, поэтому иногда люди, которые едят кугл (а не кигл ), могут при этом говорить ницн — просто слово ницн пришло к ним уже со средненемецким звуком [и]. Сдвиг долгих гласных характерен не только для немецких диалектов, но и для идиша — так кугл превратилось в кигл .

Как мы видим, в идише и немецком в разное время происходило одно и то же явление: долгий [у], вытесненный в переднюю часть ротовой полости — так сказать, отправленный в изгнание, — становится звуком [и]. В вавилонской традиции произношения абсолютно все [у] превращаются в [и]. В немецком же меняются только долгие гласные в открытом слоге. Что касается идиша, то в некоторых диалектах слова ивритского и арамейского происхождения подчиняются вавилонскому правилу, а все гойише слова — немецкому. Причем к гойише относятся не только немецкие слова: наряду с германизмом кигл в идише есть и славянизм пипик .

В некоторых словах гласные сдвинулись еще на ранних этапах формирования языка. Немецкое слово Jude , «еврей» (которое сначала из иврита попало в латынь, а оттуда — в немецкий), состоит из двух слогов — ju [йу] и de [де]. В некоторых формах средненемецкого и во всех диалектах идиша [у] в первом слоге превратилось в [и]; на идише это слово всегда произносится как йид , и никак иначе.

Jude стало йид , потому что в открытом слоге долгое [у] меняется на [и], но как объяснить превращение немецкого gut («хороший») в идишское гит — ведь слог, казалось бы, закрыт? Дело в том, что идиш предвзято относится к гойским словам. В слове из лошн-койдеш , чтобы закрыть слог, достаточно поставить после гласного звука один согласный; нееврейское слово (будь то славянизм, германизм или еще что-нибудь) платит вдвойне: здесь слог считается закрытым, только если после гласного стоят два согласных.

Именно удлинение гласных — причина многих различий между диалектами: пары войнт/воонт и фрой/фроо возникли потому, что в немецких словах-прототипах были разные гласные: современное слово Frau в средневерхненемецком звучало как frou [фроу], а в некоторых позициях — frô [фро]. Позже удлинились гласные и в словах, пришедших из других языков. Варшавские евреи говорили гоо вместо гой . Типичное для ашкеназов (то есть европейских евреев) произношение ивритских слов — тоже результат удлинения. Моисей на иврите — Моше , на идише — Мойше . Слово состоит из двух слогов: Мо-ше . Краткий гласный [о], удлиняясь, становится дифтонгом [ой]. В закрытом же слоге краткий «о» не меняется: ивритское йом («день») и в идише осталось таким же (например, в названии праздника Йом Кипур ).

То же самое случилось с попавшими в идиш ивритским гласным [э] (огласовка сегол ֶ) и европейским кратким [э]. Ивритские слова дерех («путь»), мелех («король») разбиваются на слоги так: де-рех, ме-лех . Согласно немецкому правилу, краткий [э] удлиняется, превращаясь в дифтонг [эй]. Так в идише появились слова дейрех, мейлех и Пейсах («Пасха») вместо ивритского Песах . То же самое произошло с германизмами редн («говорить») и бетн («просить») — они стали рейдн и бейтн .

В настоящем [15] То есть не стандартизованном, не клал-шпрах . литовском диалекте идиша никогда не было удлинения, там вообще все гласные — краткие. В литвиш существуют только такие формы, как редн и гут . Именно это произношение выбрали создатели стандартного идиша — выходцы из Вильны.

В предложении, которое мы рассмотрели, главное различие между литвиш и клал-шпрах — слово войнт («живет»). В языке, когда-то звучавшем в еврейских кварталах Вильны, это слово произносили как вейнт . На стандартном идише вейнен означает «плакать»; для литовских евреев жизнь и плач неразделимы. [ой] — губной дифтонг, то есть, чтобы его произнести, мы округляем губы, вытягиваем их трубочкой. [эй] — негубной. Превращение [ой] в [эй] — характерная черта литовского диалекта; отсюда название Йель (так на литвиш звучит древнееврейское имя Йоэль). Один мой идишеязычный друг назвал обед в нью-хейвенском {29} 29 В Нью-Хейвене находится Йельский университет, названный так в честь уэльского купца Элияѓу Йеля, который пожертвовал университету (в ту пору — еще колледжу) часть своих доходов и 417 книг. «Макдональдсе» «обедом в шотландском ресторане возле литвацкого колледжа».

Наличие губного или негубного гласного — не просто одно из отличий идишских диалектов. Это еще и доказательство того, что Род Серлинг, создатель сериалов «Сумеречная зона» и «Ночная галерея», был литваком. В его пьесе «Реквием по тяжеловесу» есть герой по имени Мейш, менеджер боксера-тяжеловеса. Мейш — сокращение от Мейше, а Мейше — литовский вариант имени Мойше, а Мойше плачет по адресу: Нью-Йорк, Бруклин, еврейский квартал.

Мы уже увидели, как ивритское [о], удлиняясь, превращается в идишское [ой], например, в слове «Мойше». Посмотрите, в каком положении находятся ваши губы, когда вы говорите «ой»; обратите внимание на то, как они вытягиваются трубочкой. Теперь попробуйте произнести тот же звук без «трубочки» — держите губы в одном и том же положении. Послушайте, что получится. А теперь, не меняя положения губ, скажите «Мойше». Слышите, как это звучит? Литваки, в отличие от других идишеязычных евреев, не округляют гласные. Они разговаривают, поджав губы, и ни за что не желают расслабиться. Сложившийся в народе образ литваков — суровые, чопорные и держатся, словно аршин проглотили, — основан, хотя бы отчасти, на их выговоре.

В пойлиш губными стали и другие дифтонги — в том числе и те, которые в стандартном идише остались негубными. Отсюда различие между [эй] (клал-шпрах) и [ай] (пойлиш) в шейнер/шайнер . Замена [ай] на [эй] — характерная черта польского и галицийского диалектов.

Таким же образом возникли пары вроде штот/штут («город») или фотер/футер («отец»). Долгий гласный [а] в немецком Vater (первый слог — открытый) округляется: губы полуоткрыты, язык приподнят к нёбу и отодвинут назад, в итоге получается звук [о]. В пойлиш этот звук еще сильнее округлился, превратившись в [у], — именно поэтому в английский попали не клал-шпрахные цорес, бобкес, штопн и тохес , а цурес, бупкес, штупн и тухес — «горести», «козий помет», «трахаться» и «задница».