Array Array - ВВЕДЕНИЕ В ЯЗЫКОЗНАНИЕ (Курс лекций)

Ведь нет вообще сладости или горечи, желтого или красного, твердого или мягкого – они всегда существуют в предмете, и выделить их из предметов иногда трудно. Но слово, обозначающее данное качество (желтый или зеленый, острый или тупой, мягкий или твердый), выделяет этот признак, абстрагирует его. Если сказать «желтая кофточка», то обращается внимание не на мягкость кофточки, не на материал, из которого она сделана, а только на ее цвет.

Прилагательные, являющиеся исторически гораздо более сложными и более сложно появившимися образованиями, абстрагируют, вычленяют качество; глагол, который тоже является относительно более поздним образованием, абстрагирует из вещи качества действия. Ведь нет отдельно существующего действия – бежит, лежит, спит, – всегда кто-то лежит, бежит или спит; есть собака, которая бежит, ребенок, который спит, человек, который идет. Глаголы «идет», «бежит», «спит» абстрагируют это свойство, выделяют его.

Значит, всякое слово выделяет из вещи определенный признак и этим служит огромной важности вспомогательным средством. Слово производит за нас определенную работу, автоматически выделяя те или иные признаки.

Но слово имеет и другую сторону – оно не только отвлекает, но и обобщает, не только выделяет признаки, но и относит предметы к определенной группе. Слово квалифицирует за собой предмет, производит работу по их синтезу и классификации. Говоря слово «стол», выделяют только признак – настил, постилать, но словом «стол» всегда обозначают любой стол, с тремя или четырьмя ножками, стол круглый или квадратный. За словом «стол» всегда кроется обобщенное представление. Слово «часы» не только выделяет существенный признак – час, время, но обозначает одинаково и карманные, и башенные, и ручные, – лишь бы они имели определенный признак, лишь бы они показывали время.

Значит, каждое слово – и это решающее важное положение, не только замещать вещь, но и обобщать вещь. В.И. Ленин говорил, что каждое слово всегда обобщает. Это видно даже из того, что слов гораздо меньше, чем вещей: вещей многие миллионы, а слов только тысячи, и по необходимости каждое слово обобщает вещь, обозначает целую группу, целый класс вещей. Без функции обобщения всякое использование слов для общения людей друг с другом было бы невозможным.

Следовательно, язык как вторая сигнальная система, кроме функции замещения предметов, обладает еще и функцией анализа и синтеза, отвлечения и обобщения. Этим самым слово является автоматическим орудием осознания предметов и мышления.

Для того чтобы показать, насколько велика та работа, которую за нас делает слово, вами воспринимаемое, обратимся только к одному, но очень выразительному примеру.

Назовем слово «чернильница». И перед вами сразу возникает представление о баночке, которая стоит на столе и в которой хранятся чернила. Можно ли сказать, что слово «чернильница» только замещает эту вещь и вызывает представление об этой вещи? Нет, так сказать нельзя. Это слово делает гораздо более сложную работу, чем просто обозначение вещи.

Разберем, какую работу производит это слово.

При произнесении корня этого слова «черни», выделяются свойства предмета, которое можно обозначить как краску, цвет: оно вводит эту вещь в контекст: белый, зеленый, черный, то есть возбуждает целую систему представлений о различных красках, различных цветах. Этим корнем слово «чернильница» относится к тем предметам, которые имеют отношение к краскам. Следующая часть слова – суффикс «ил» вводит данное слово в другой контекст: чернило, белило, шило, мотовило. Суффикс «ил» обозначает орудие, то, чем делают: шилом шьют, чернилами пишут, белилами белят – это суффикс орудийности.

Что означает следующий суффикс «ниц»? Он имеется в таких словах как чернильница, сахарница, пепельница и обозначает вместилище. Значит, этот суффикс показывает, что эта вещь имеет отношение к вместилищу. Мы не будем разбирать окончание «а», это относится не только к лексике, но и к синтаксису. Следовательно, слово «чернильница», такое простое с первого взгляда, не только вызывает представление или образ соответствующего предмета, но анализирует этот предмет, относит его к определенной категории, указывает на связь этого предмета с другими. Оно анализирует предмет и показывает, что мы имеем дело с предметом, хранящим краску, для чего-то употребляемую, и что это есть вместилище для данной краски. Произнесение слова «чернильница» заставляет вас, не осознавая того, провести огромную аналитическую работу. Вам был передан общечеловеческий опыт с чернильницей, который заставил вас автоматически проанализировать этот предмет.

Можно ли после этого сомневаться в том, что это слово является средством для анализа предметов, для того, чтобы проникнуть в глубь предмета, за впечатлениями о предмете, проникнуть в существенные свойства этого предмета?

Таким образом, в языке создается ряд кодов, в которые включены отдельные предметы. Эти коды позволяют не только воспринимать впечатления от предметов, вызывать образ и хранить этот образ, но являются готовыми средствами, позволяющими усвоить сложный общечеловеческий опыт, связанный с данными предметами, проанализировать предмет, проникнуть в его сущность. Следовательно, слово, которое отвлекает и обобщает, является средством, способом формирования сознания, знание о внешнем мире и передаче общечеловеческого опыта.

Второй единицей языка, стоящей рядом со словом, является фраза или предложение: дом горит, собака лает, ребенок плачет. Здесь мы имеем дело не с отдельными словами, а с группой слов, с соединениями слов, или, как часто говорят лингвисты, с синтагмами. Некоторые ученые даже думают, что синтагма, а не слово является основной единицей языка, что язык появляется не тогда, когда появляется слово, а когда появляется синтагма, то есть связь слов. В этом отношении они, конечно, правы.

Праязык, примитивный язык располагает определенными членораздельными, диффузными словами, но эти диффузные слова вплетаются в действие, сопровождаются действиями и жестами. Таким образом, даже в примитивном праязыке по существу является не слово, а слово, связанное с действием, с жестом. Если каким-то звуком обозначается дерево и «тащи дерево», и «поддержи дерево», и «подожди работать с деревом», то в зависимости от того, в каком контексте оно говорится и в каком отношении оно связано с действием. В примитивном языке имеются тоже синтагмы, но это не связь слов друг с другом, а связь слов с действием, включение слова в известное действие, жест, интонацию.

Но вот постепенно, с развитием языка происходит процесс, в котором слово отрывается от действия, становится самостоятельным, и тогда-то выступают не только отдельные слова, но и связи слов, группы слов, которые способны не только передать и проанализировать предметы, но и передавать целое событие.