Марина Королёва - Чисто по-русски

– Эх, гастрабайтеров повезли…

Я на всякий случай переспросила: кого-кого повезли? Он охотно повторил: «Гастрабайтеров».

Что ж, поскольку слово «гастарбайтер» становится для нас привычным, хорошо бы выяснить, как оно правильно пишется и произносится.

Прежде всего, это слово не имеет совершенно никакого отношения к медицинским терминам – «гастриту», «гастроэнтерологии», «гастроскопии» и прочим подобным терминам. Гастарбайтер – это рабочий-иммигрант, приезжий рабочий, который, как правило, пользуется меньшими правами, чем граждане страны. Замечу, это не российское изобретение, а немецкое. Собственно, составлено оно из двух слов: gast (гость) и arbeiter (рабочий, работник). Этакий гость-рабочий.

Поскольку слово немецкое, то и произносилось оно в русском языке, если можно так выразиться, поначалу «с немецким акцентом»: «гаста́рбайтер». Можете мне не поверить, но именно такое произношение было зафиксировано в Словаре ударений Ф. Агеенко и М. Зарвы (1993). «Гаста́рбайтер» – совсем как в немецком!

Боюсь только, что в реальности никто и никогда не придерживался словарного варианта. Для русского языка такое ударение не слишком удобно, не слишком характерно. Понятно, что оно сместилось ближе к концу сло́ва: «гастарба́йтер». И все последние словари – нормативные и толковые – придерживаются именно такого ударения. Еще раз повторю только, что он – «гастарба́йтер», а они – «гастарба́йтеры».

Так принято называть выступления, даваемые приезжими актерами, приезжей театральной труппой, гостями в местном театре. Как правило, в подобных случаях мы ведем речь именно о «гастролях», во множественном числе. Но что такое «гастроль»?

Не знаю, как вы, а я время от времени слышу это слово. «Это будет его последняя гастроль». «Ну и гастроль у нее была, о такой гастроли только мечтать можно!»

Краткий словарь трудностей русского языка Н. Еськовой извещает о том, что интересующее нас существительное употребляется всё же во множественном числе. «Есть гастроли», «нет гастролей», «таким гастролям можно только порадоваться», «длительными гастролями артист не интересуется», «о гастролях он даже не думает». Но как же быть со словом «гастроль», существительным женского рода? Есть ли оно в природе?

Скажем так: оно было. Тот же словарь сообщает, что слово это устарелое. Именно оно первым появилось в русском языке, и появилось, надо признать, относительно недавно, в конце XIX века. Это, как говорят языковеды, позднее заимствование из немецкого, поэтому в русских словарях оно было сначала с немецким ударением: «га́строль» (gastrolle , от gast – гость, rolle – роль ). И только потом, постепенно, ударение сместилось на второй слог: «гастро́ль».

Допустимо ли использовать слово «гастроль» сейчас, в современной речи? Да, хотя употребляют его всё реже и реже. Множественное число, «гастроли», конечно же, более употребительно.

И еще. У слов «гастроль», «гастроли», «гастролёр» весьма широкий круг жаргонных значений. «Гастролями» (или «гастролью») в уголовном жаргоне называют выезд вора в другой город для совершения там преступления, а «гастролером» – преступника, который совершает преступления в разных городах и на транспорте. Это так, на всякий случай.

Со словом «герб» время от времени возникают вопросы. Конечно, все отлично знают, что это – эмблема государства, города, сословия. Герб изображают на флагах, монетах, официальных документах… То есть всё понятно. Но как только слово «герб» нужно просклонять, тут-то и встает вопрос – а что с ударением? Кто говорит о «ге́рбе», кто – о «гербе́». Тут не только политики и чиновники, но и журналисты нет-нет да ошибутся.

Честно говоря, колебания не очень понятны. Достаточно заглянуть в любой словарь, чтобы уяснить: ударение во всех косвенных падежах слова «герб» с корня уходит на окончание. Герб – но герба́, гербу́, гербо́м, о гербе́. Во множественном числе ударение вообще только на окончании: гербы́, гербо́в и т. д.

Слово «герб» нерусское, оно пришло к нам из польского языка, а туда, в свою очередь, из немецкого, где erbe значит «наследство». Происхождение вполне прозрачное, тут и обсуждать нечего. А что касается ударения, то Словарь ударений И. Резниченко предлагает для него оригинальную «запоминалку». Он предлагает связать в памяти слова «герб», «щит» и «меч». Ну, например, связать так: щит и меч – герб спецслужб. Если вы сумеете это запомнить, дальше всё будет просто: щита́ – герба́, мечи́ – гербы́. Распределение ударения между основой и окончанием в формах этих существительных одинакова.

Итак: герб – но герба́.

Чем можно объяснить столь сильное пристрастие детей ко всему сладкому? С каким удовольствием малыши уплетают, например, творожные сырки с тонким слоем шоколада – те самые, которые называются «глазированными». А почему, собственно, так? Разве не «глазурованный»?

Справедливости ради: в словарях есть оба слова – и «глазированный», и «глазурованный». Ну и, разумеется, есть существительное «глазурь». Нам остается понять, как эти слова друг с другом соотносятся.

Начнем с «глазури». Есть две субстанции, которые мы так называем. Во-первых, это – стекловидное покрытие, наносимое на керамическое изделие. А во-вторых, густой сахарный сироп, в котором варят фрукты и которым покрывают мучные изделия. Бывает обычная глазурь, а бывает шоколадная – это знакомый нам тонкий слой шоколада на кондитерских изделиях и некоторых других пищевых продуктах, в том числе и на сырках, тех самых глазированных сырках!

Итак: глазурь на посуде и глазурь на чем-то сладком. Как в игре «съедобное – несъедобное». На этом отличии и основана разница двух слов: «глазуровать» и «глазировать». Если вы покрываете посуду слоем глазури, вы ее «глазуруете». А если решили покрыть сладкой глазурью сырок или торт – вы их «глазируете».

Стало быть, сырок «глазиро́ванный», но никак не «глазуро́ванный»! Действительно как в игре «съедобное – несъедобное»: глазированное можно съесть, а глазурованное – нельзя. Да вы просто не разгрызете глазурованный сырок, и всё тут – даже если вам удастся нанести на него стекловидное покрытие.

В общем, сырок берите «глазированный», и только.

Пожилая женщина с большим трудом поднимается в салон автобуса. Сзади напирает очередь, все торопятся, а она еще долго достает из сумочки проездной…

– Проходите, проходите уже, – раздраженно кричит кто-то.

Женщина качает головой:

– Думаете, это легко, в мои-то го́ды?

На что ей кто-то из очереди бодро возражает:

– Знаете, как в песне поется? Мои года́ – мое богатство.