Александр Эткинд - Толкование путешествий. Россия и Америка в травелогах и интертекстах

Чаадаев П. Я. Сочинения. С. 40–41. Такое понимание было важной причиной для пушкинского интереса к этому времени; не зря патриарх изображен в «Борисе Годунове», по позднейшему признанию автора, «дураком».

Чаадаев П. Я. Сочинения. С. 272, 381, 420, 27.

Пушкин А. С. Дневники. Записки. С. 43.

Там же. С. 66.

Термин был придуман в 1796 году Дестютом де Траси, чье влияние признавали и Джефферсон, и декабристы.

О том, что книга Токвиля была причиной пушкинского интереса к Теннеру, см.: Boden D. Das Amerikabild im russischen Schrifftum. Р. 120–124 ; Алексеев М. П. К статье Пушкина «Джон Теннер» // Пушкин и мировая литература. Л.: Наука, 1987. С. 542–548.

Теннер показался Токвилю «скорее диким, чем культурным человеком», но Токвиль купил его книгу и написал об этом, что Пушкин не преминул отметить.

Пушкин А. С. Джон Теннер // Пушкин А. С. Собрание сочинений: В 10 т. Л.: Наука, 1977–1979. Т. 7. 1978. С. 298.

См.: Эйдельман Н. Пушкин и Чаадаев (последнее письмо). С. 12.

Пушкин А. Дневники. Записки. С. 25–26.

Об интеллектуальной истории « народа » в «Борисе Годунове» см.: Серман И. З. Пушкин и новая школа французских историков // Русская литература. 1993. № 2. С. 132–137; Ронен И. Смысловой строй трагедии Пушкина «Борис Годунов». М.: ИЦ Гарант, 1997. С. 99–105.

Хомяков А. С. Стихотворения и драмы. Л.: Сов. писатель, 1969. С. 290.

Карамзин Н. О древней и новой России. С. 478.

См.: Emerson C. Boris Godunov: Transpositions of a Russian Theme. Bloomington: Indiana University Press, 1986. Р. 59.

Montesquieu Ch. The Spirit of Laws. New York: Hafner, 1949. XI. Р. 149.

«Демократия в Америке» наверняка открывалась Пушкиным на этой самой странице. На ней Токвиль объясняет, что такое американские Общества трезвости. Пушкин с иронией упоминает эти Общества в «Джоне Теннере».

Эткинд Е. Союз ума и фурий (пушкинские мятежники) [1987] // Эткинд Е. Божественный глагол. Пушкин, перечитанный в России и Франции. М.: Языки русской культуры, 1999. С. 373.

Пушкин А. С. «И ты тут был?..» // Пушкин А. С. Полное собрание сочинений: В 10 т. Т. 5. 1978. С. 423.

Пушкин А. С. Джон Теннер. С. 298.

Berlin I. Two Concepts of Liberty // Berlin I. The Proper Study of Mankind. London: Pimlico, 1988. Р. 207.

Ibid. Р. 236.

Ibid.

Бакунин М. А. Прокламация 1869 года // Письма М. А. Бакунина к А. И. Герцену и Н. П. Огареву. Женева, 1896. С. 473–474.

Лотман предполагал даже, что путешествие Онегина вело его в главари волжских разбойников; см.: Баевский В. С. Elan vital // Russian Studies. 1994. № 1. С. 17; ср.: Закруткин В. Братья-разбойники Пушкина // Красная новь. 1936. № 6. С. 169–189.

Об Александре I как прототипе Анджело см.: Лотман Ю. Идейная структура поэмы Пушкина «Анджело» // Лотман Ю. Пушкин. СПб.: Искусство, 1995. С. 237–253.

Пушкин А. С. Путешествие в Арзрум во время похода 1829 года // Пушкин А. С. Полное собрание сочинений. Т. 6. 1978. С. 471–472.

Об апокалиптизме Пушкина см.: Гаспаров Б. М. Поэтический язык Пушкина как факт истории русского литературного языка. СПб.: Академический проект, 1999; об амбивалентном отношении Пушкина к Просвещению см.: Todd W. Fiction and Society in the Age of Pushkin. Ideology, Institutions and Narrative. Cambridge: Harvard University Press, 1986. Р. 123–126.

В черновиках к «Борису Годунову» один из героев переводит «пиит» как «скоморох», что перекликается с идеей «поэт брат дервишу» (см.: Ронен И. Смысловой строй трагедии Пушкина «Борис Годунов». М.: ИЦ Гарант, 1997. С. 55–57).

В Европе литература о путешествиях, подлинных или выдуманных, тоже теряла популярность к началу XIX века; см.: Adams Percy G. Travelers and Travel Liars. 1660–1800. Berkeley: University of California Press, 1962.

В. Набоков в «Комментариях к Онегину» (СПб.: Искусство, 1998. С. 544) заметил, что в окончательном тексте «Онегина» нет указаний на то, из‐за какого моря приплыл герой, как нет их в «Горе от ума». Считается, что Чацкий вернулся из Германии, а Онегин не уезжал из России; но корабельная тема обоих текстов дает основания для более рискованных спекуляций. Нет причины исключать, что они возвращались из Америки – если не вслед за мечтами Александра или фантазиями Толстого-Американца, то чтобы дать пример литературным героям следующего поколения, запросто возвращавшимся из Америки.

Цветаева М. Пушкин и Пугачев // Собрание сочинений. М.: Эллис Лак, 1994. Т. 5. С. 512.

Гладков А. Слова, слова, слова // Олеша Ю. Зависть. Три толстяка. Рассказы. М.: Олимп, 1998. С. 343.

Чернышевский Н. Г. Что делать? Л.: Наука, 1975. С. 286.

В черновой редакции сказано, что они летят и видят гору Синай «далеко на северо-западе» («Что делать?». С. 653), но из окончательного текста это указание было устранено. Однако Ирина Паперно (Семиотика поведения: Николай Чернышевский – человек эпохи реализма. М.: Новое литературное обозрение, 1996. С. 177) считает, что Вера Павловна стоит на горе Синай, а смотрит на долину Тигра и Евфрата, библейский Эдем. Такое чтение подкрепляется цитатой из Книги Исхода (гл. 3, 8), которая сохранилась и в окончательном варианте «Что делать?» (земля, что «кипит молоком и медом»). Но Синайской пустыне не соответствуют ни взятый масштаб, ни многие подробности, которые щедро сообщает автор: где, к примеру, поместится «север» с его «громадными зданиями»? Ход истории по кругу, из Синая в Синай, менее всего интересовал Чернышевского. Он писал свой роман в тюрьме, а в Америке шла война между Севером и Югом, чрезвычайно его занимавшая. Поместить русскую колонию на еще не побежденном Юге было выгодно с политической, но опасно с цензурной точки зрения; Синай был опробован в качестве компромисса, но не устроил автора. В ходе работы прямые указания заместились словесной картой, не содержащей имен собственных и допускающей разные интерпретации. Воспроизведя историю утопий, Чернышевский начал эту конструкцию библейским Эдемом, а кончил ее русской Калифорнией.

Другие работы Чернышевского, написанные в Петропавловской крепости, тоже полны географических рассуждений и вычислений; см., напр., отрывок, детально описывающий линию тропиков (Полное собрание сочинений. Т. 9. С. 899–904), и длинный конспект Милля (Там же. С. 337–884), полный американских ассоциаций.

Лучшим обзором идеологических аспектов русско-американских отношений в XIX веке остается старая работа русско-американского ученого: Laserson M. M. The American Impact on Russia: Diplomatic and Ideological, 1784–1917. New York: Macmillan, 1950. Большая глава посвящена и заокеанским интересам Чернышевского-экономиста, но Лазерсон не занимался его литературными фикциями.