Олжас Сулейменов - Книга благонамеренного читателя

Я предлагаю взять за исходную форму кипчакскую «бiрак» — союз (буквально «соединение, сочетание», от числительного бip — один).

Так как чаще всего союз скреплялся женитьбой князя, слово приобрело новое конкретное значение. То, что термин не стал народным, свидетельствует в пользу этой версии. Только княжеские супружества назывались браком, ибо лишь они выражали идею объединения, политического союза. (В монгольском языке понятия «союз», «примирение» тождественны и выражается термином «эвлэх», происходящим от древнетюркского еблек — женитьба, от ебле — женись, букв. «обзаводись домом»).

Во времена общения с булгаро–аварскими племенами в южнославянские языки могло войти то же слово, но в форме булгарской — пiрак — соединение (пipaгy — соединить). Оно стало общенародным, ибо выражало не политическое понятие, и конкретизировалось в терминах ремесла. Благодаря тесному народному общению славян с дружественными тюрками, заимствованное слово сохраняет оригинальные фонетические черты — мягкость гласных. Чего не произошло в случае предыдущем. Даже колебание к/г в тюркских образцах отражается в славянских дублях. (В тюркских «к» перед любым гласным превращается в «г»). В славянских эти согласные палатализуются только под влиянием мягких гласных: к/ч.

Лексема эта пришлась славянам весьма кстати. От нее образовано целое гнездо слов, объединенных смыслом — соединить.

Сравните: пряжа, пряжка, упряжь, спряжение, прясть, пряду, прясло, напряг, запряг (но — запрячь, напрячь).

Чередования я/у в данном случае я объясню возможной метатезой — пipaгy — пipyгa.

Сравните: 1) сопруга, сопруг (гласный приставки ассимилируется ударным, корневым гласным — супруга, супруг); 2) подпруга; 3) упруг, пружина.

В церковнославянском деформируется не только форма, но и смысл. Книжники взяв из народного словаря термин «распряг», т.е. разъединил, придают ему политическую окраску, и выделяют ложное существительное — распря — разъединение, разделение. Не очень точно определив смысл приставки рас (раз), они вычленяют новое слово «пря» в значении «ссора» (масштабно ослабленная распря). Но именно приставка придавала негативный, обратный смысл корню пряг, пря. Калькой «распряг» можно считать русское новообразование — «разъединил», где «единил» занимает место «пряг».

Славяне встречались со многими тюркскими племенами, и поэтому часты заимствования, сохраняющие диалектные особенности тюркских языков. Числительное «один» представлено в современных тюркских такими формами: пир (шорское), пip (хакасско–тувинское), пер, перре (чувашское), бир (азербайджанское, кумыкское, туркменское, алтайское), бip (ногайское, каракалпакское, киргизское, узбекское, казахское, уйгурское, турецкое), бер (татарское, башкирское), биир (якутское).

В языке орхоно–енисейских надписей (VIII век) — бip. Праславянской «прягу» предшествовала скорее всего — пipaгy, где i — ослабленный мягкий полугласный звук, который может в славянской передаче редуцироваться или просто влиять на качество предшествующего согласного.

В слове бьраты — единять (собьрати, собирати — соединять. Сравните: разбирать — разъединять) участвует скорее всего форма — «бip». Корень полногласный — бир появился в славянской литературе позднее.

Форма «пер», уцелевшая только в чувашском (она и повлияла на татарский и башкирский, превратив из «бip» — в «бер»), отразилась в славянских вариантах порядкового числительного «первь», «перший». В местоимениях — «перед», «предь», «прежде». В приставках — пре-; пере-; при-.

(Давно лингвисты обратили внимание на супплетивность форм количественного и порядкового числительных «один» и «первый» в индоевропейских языках. Эта черта констатирована, но не объяснена. Ибо истолкованию не поддается и не поддастся, если и дальше не будут учитываться данные тюркских языков для выяснения некоторых «темных» страниц биографий индоевропейских языков).

В тюркских языках имеются три вида числительных: количественное, порядковое, избирательное. Например, казахские: бip — один, бipiншi — первый, бipey — один из многих (в русской транскрипции — брев).

Славяне ныне знают лишь два вида: количественное и порядковое. Из каких моделей они могли исходить, чтобы получить «первь» и «перший»? Мне кажется из булгаризмов — «пepiв» — один из многих и «перiншi — первый.

При определении направления, в котором шло заимствование, я придерживаюсь морфологического принципа. Если анализ сходных лексем, взятых из разных языков показывает, что этимологии (прежде всего — грамматической схематизации) поддается одна из них, то ее и следует признать первичной.

Например, славянское перший не этимологизируется средствами славянских языков. Тюркское перший — легко разлагается на корень пер — один, и суффикс порядкового числительного — iншi, восходящий к пратюркскому — iнтi. Выпадение согласного «н» объясняется фонетическим законом («падение носовых»), действие которого на раннем этапе испытали все славянские языки. Таким образом, я прихожу к выводу о первичности тюркской лексемы по отношению к славянской.

Связь тюркских числительных с индоевропейскими — тема обширная и многозначная. Она давно должна была бы стать объектом специальных лингвистических (палеографических) исследований, результаты коих могут оказаться неожиданными для историков.

Моя задача значительно уже — обосновать возможность проникновения в славянские языки тюркских лексем, связанных с идеей объединения.

В «1001 слове» выделены в самостоятельное семантическое гнездо все тюркизмы, несущие значение совокупности, связи, умножения. В эту группу включено и слово «брак».

Браки временно усиливали удельных князей, и это объективно ускоряло процесс объединения Руси.

Форма вассальных союзов со степью, ещё продуктивная в начале XII века, за столетие обнаружила свою историческую непригодность. Русь крепла и все чаще наносила удары по Полю. Родственные коммуникации настолько усложнились к тому времени, что браки со степью утрачивали главный смысл. Почти все княжеские роды имели в степи влиятельных свойственников.

Туграхан выдает всех своих дочерей за русских князей. Всех зятьев он по брачному договору обязан поддерживать в их удельных устремлениях. Но даже женитьба на сестрах не примирила их. Они продолжают враждовать. Тесть оказывается в ложном положении. Принимая сторону одного зятя, он вынужден стать врагом другого. Так и получилось.

Великий Туграхан, защитивший византийскую империю от нашествия печенегов, гибнет в мелком сражении от стрел воинов своего зятя Святополка.

Эта смерть символична. Она знаменует собой крах идеи династийного брака со степью в условиях Руси начала XII века. Все меньше князей ездят в степь за невестами.