Петр Владимиров - Памяти Пушкина

своею силой, или, лучше сказать, своим отказом от той нравственной силы, которая была ему доступна и пользование которою было ему всячески облегчено».

Действительно, Пушкин не всегда превозмогал в себе побуждения гнева, но, ввиду интриг его врагов и его высокого настроения перед своей кончиной, с точки зрения чисто христианского прощения кающемуся, он подлежит изъятию от совсем строгого осуждения за свое предсмертное деяние [59]. Даже если бы мы не нашли никакого оправдания последнего, и тогда, принимая во внимание всю совокупность дурного и хорошего в его характере, и условия воспитания и среды, мы должны бы призадуматься перед произнесением решительных приговоров вроде изложенных.

По словам Мицкевича, у Пушкина был характер «trop impressionable et parfois léger, mais toujours franc, noble et capable d’épanchement» (слишком впечатлительный, а иногда легкомысленный, но всегда искренний, благородный и способный к сердечным излияниям ( фр. ). – Примеч. ред. ); своими недостатками Пушкин был обязан воспитанию [60], своими достоинствами – самому себе. И это вполне верно. В натуре Пушкина наряду с его самомнением и буйным пылом страстей нельзя не отметить и целого ряда весьма благородных и симпатичннх моральных свойств, каковы: чисто русские прямота и искренность, отсутствие завистливости, полное участливое отношение к талантам других и готовность помогать их развитию, мужественность и стойкость в следовании эволюции своей мысли и убеждения, невзирая на то, что скажут хотя бы друзья, отсутствие стремления приобретать выгоды и дешевую популярность угодничаньем толпе и вообще стойкость натуры [61].

Но главное обстоятельство, говорящее в пользу личного характера Пушкина, – это то, что после первых лет бушевания пылкой крови в его жизни постепенно все более и более крепла сила тех «духовных основ жизни», о которых любит говорить В.С. Соловьев.

Жизнь Пушкина представляет не обычный только процесс, нередко замечаемый в лучших из даровитых и наделении их кипучими силами людей, у которых постепенно остывает кровь; и изменения происходили в Пушкине не только по принципу tempora mutantur et nos mutamur in illis (времена меняются, и мы меняемся с ними ( лат. ). – Примеч. ред. ).

Дело не в том только, что годы юности поэта были в значительной степени истрачены

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Все ссылки на сочинения А.С. Пушкина сделаны нами по известному полному изданию «Общества для пособия нуждающимся литераторам и ученым»: «Сочинения А. С. Пушкина», 6 томов, 1887 г.

Университетские известия 1895 г., Киев, № 6 – июнь.

Нередко желудь малый таит огромный дуб в себе ( фр. ). – Примеч. ред.

Ср. Стихотворения В.А. Жуковского, 1895 г., I т., стр. 33 и III т., 176 стр., дословный перевод 1839 года.

Ввиду точной передачи подлинника ограничиваемся приведенным переводом. У Жуковского иначе:

Вот общие черты первой поэмы Пушкина с «Полтавой»: «На встречу утренним лучам» (II, 233); «То был Руслан. Как Божий гром» (272); ср. описание битвы киевлян с печенегами (271). Связь «Руслана и Людмилы» с летописями отмечена автором: «Монах, который сохранил потомству верное преданье о славном витязе моем» (II, 266).

Первоначально Пушкин своего героя называл Островским. – Примеч. ред.

Летописи отечественной литературы. Телескоп 1832 г.

Речь, произнесенная 26 мая 1899 года, в сокращении.

Сочинения А.С. Пушкина, Издание Общества для пособия нуждающимся литераторам и ученым, под редакцией и с объяснительными примечаниями П.О. Морозова, СПб.,1887, т. I, 260. В последующих ссылках, где будут указываемы тома и страницы без других пояснений, выдержки будут приводимы по этому изданию.

См. А.И. Кирпичникова «Пушкин как европейский поэт», Од. 1887, и в книге: «Очерки по истории новой литературы», СПб., 1896, и нашу речь: «Пушкин – поэт общеевропейский», 1887 (оттиск из газ. «Киевлянин» 1887). См. еще Ю. Веселовского, «Пушкин как европейский поэт», газ. «Новости», 1899, № 143.

Справедливо выразился о себе Пушкин, говоря о себе и о Дельвиге (исключенное обращение к Дельвигу в стихотворении «19 октября» (1830; I, 126):

Воронцов писал в 1824 г. (см. «Вед. Од. Градонач.», 1899) об «экзальтированных поклонниках поэзии Пушкина», «экзальтированных молодых людях».

Ср. V, 130: «Произведения великих поэтов остаются свежи и вечно юны – и между тем как великие представители старинной астрономии, физики, медицины и философии один за другим стареют и один другому уступают место, одна поэзия остается на своем неподвижно и никогда не теряет своей молодости».

I, 292.

I, 72, ср. 35–36 и II, 161–162.

I. 244–245.

I, 219, также Ода «Вольность» в берлинском издании не разрешенных цензурою стихотворений Пушкина.

VII, LXI.

I, 296.

I, 260.

I, 317.

I, 318.

II, 2 и Ответ на вопрос имп. Николая.

Письмо в с. Михайловское.

См., напр., V, 14 и «Ост. арх.».

II, 29–30: «Друзьям».

II, 37.

Письмо В.Г. Белинского к Н.В. Гоголю с предисловием М. Драгоманова, Geneve, 1880, стр. 7: «Разительный пример Пушкин, которому стоило написать только два-три верноподданнических стихотворения и надеть камер-юнкерскую ливрею, чтобы вдруг лишиться народной любви!» Ср. в цит. заметке Мицкевича.

V, 132: «Habent sua fata libelli. Полтава не имела успеха. Может быть, она его и не стоила, но я был избалован приемом, оказанным моим прежним, гораздо слабейшим произведениям» и т. д. Там же, 126: «Наши критики долго оставляли меня в покое… Первые неприязненные статьи, помнится, стали появляться по напечатании четвертой и пятой песни Евгения Онегина», т. е. в 1828 г.