Уильям Моэм - Мистер Всезнайка. Рассказы

Lena was going to stay with friends on the Italian Riviera and Frank saw her off by the same train as that by which she had arrived. She was taking away with her a lot of their money.

"I don't know how to thank you," she said, as she got into the carriage. "I've had a wonderful visit."

If there was one thing that Frank Hickson prided herself on more than on being a match for any man it was that she was a gentlewoman, and her reply was perfect in its combination of majesty and graciousness.

"We've all enjoyed having you here, Lena," she said. "It's been a real treat."

But when she turned away from the departing train she heaved such a vast sigh of relief that the platform shook beneath her. She flung back her massive shoulders and strode home to the villa.

"Ouf! " she roared at intervals. "Ouf!"

She changed into her one-piece bathing-suit (она переоделась в свой сплошной купальник; one-piece — состоящийизодногокуска, изодногопредмета/ободежде/; bathing-suit — купальныйкостюм ), put on her espadrilles and a man's dressing-gown (no nonsense about it) (надела свои холщовые туфли и мужской халат (никаких глупостей насчет этого = все по-простому); espadrille /фр./ —холщоваятуфлябезкаблуканаверевочной/изпеньковогоканата/подошве ) and went to Eden Roc (и пошла к Иден Рок). There was still time for a bathe before luncheon (еще было время искупаться: «для купания» перед обедом; luncheon— второй завтрак, обед /обычно в 12–14 часов/ ). She passed through the Monkey House (она прошла через /кафе/ «Обезьяний Дом»), looking about her to say good morning to anyone she knew (осматриваясь по сторонам, чтобы сказать «доброе утро» любому = всем , /кого/ она знала; about— вокруг, кругом ), for she felt on a sudden at peace with mankind (ибо внезапно она почувствовала /себя/ в гармонии со /всем/ человечеством; peace— мир; покой; гармония, дружелюбие, согласие ), and then stopped dead still (а потом остановилась как вкопанная; dead— мертвый; внезапный;still— тихий, безмолвный; неподвижный ). She could not believe her eyes (она не могла поверить своим глазам). Beatrice was sitting at one of the tables, by herself (Беатрис сидела за одним из столиков, одна); she wore the pyjamas she had bought at Molyneux's a day or two before (она носила = на ней были легкие брюки, /которые/ она купила в Молинё день или два тому назад; pyjamas— пижама; просторные легкие брюки, обычно из шелка или хлопка, которые носят на Востоке;before— перед; до, раньше ), she had a string of pearls round her neck (у нее на шее были бусы из жемчуга; string— веревка, шнурок; струна; нитка /бус, жемчуга и пр./;round— вокруг ), and Frank's quick eyes saw that she had just had her hair waved (и наблюдательный взгляд Фрэнк подметил: «увидел», что она только что завила свои волосы: «имела свои волосы завитыми»; quickeye— острый глаз, наблюдательность ); her cheeks, her eyes, her lips were made up (ее щеки, ее глаза, ее губы были накрашены). Fat, nay vast, as she was (толстая, более того, огромная, какой /бы/ она /ни/ была), none could deny that she was an extremely handsome woman (никто /не/ мог отрицать, что она была чрезвычайно красивой женщиной). But what was she doing (но что она делала)? With the slouching gait of the Neanderthal man (сгорбленной походкой неандертальца; toslouch— сутулиться, горбиться; неуклюже держаться ) which was Frank's characteristic walk (которая была типичной походкой Фрэнк) she went up to Beatrice (она подошла: «поднялась» к Беатрис). In her black bathing-dress Frank looked like the huge cetacean (в своем черном купальнике: «купальном костюме» Фрэнк выглядела как гигантское китообразное; cetacean— животное из семейства китовых ) which the Japanese catch in the Torres Straits (которого японцы ловят в проливе Торреса) and which the vulgar call a sea-cow (и которого простонародье = в простонародье называют ламантин: «морская корова»).

espadrille [`espq" drIl], cetacean [sI`teISqn], Neanderthal [nI`xndq" TLl, — "tLl, — "tRl; neI`Rndq" tRl]

She changed into her one-piece bathing-suit, put on her espadrilles and a man's dressing-gown (no nonsense about it) and went to Eden Roc. There was still time for a bathe before luncheon. She passed through the Monkey House, looking about her to say good morning to anyone she knew, for she felt on a sudden at peace with mankind, and then stopped dead still. She could not believe her eyes. Beatrice was sitting at one of the tables, by herself; she wore the pyjamas she had bought at Molyneux's a day or two before, she had a string of pearls round her neck, and Frank's quick eyes saw that she had just had her hair waved; her cheeks, her eyes, her lips were made up. Fat, nay vast, as she was, none could deny that she was an extremely handsome woman. But what was she doing? With the slouching gait of the Neanderthal man which was Frank's characteristic walk she went up to Beatrice. In her black bathing-dress Frank looked like the huge cetacean which the Japanese catch in the Torres Straits and which the vulgar call a sea-cow.

"Beatrice, what are you doing (Беатрис, что ты делаешь)?" she cried in her deep voice (закричала она своим низким голосом).

It was like the roll of thunder in the distant mountains (это было словно раскат грома в далеких горах). Beatrice looked at her coolly (Беатрис невозмутимо посмотрела на нее).

"Eating," she answered (ем, ответила она).

"Damn it, I can see you're eating (черт возьми, я вижу, /что/ ты ешь; can — мочь, бытьвсостоянии )."

In front of Beatrice was a plate of croissants and a plate of butter (перед Беатрис была = стояла тарелка /с/ круассанами и тарелка /с/ маслом), a pot of strawberry jam (горшочек /с/ клубничным джемом), coffee and a jug of cream (кофе и кувшин /со/ сливками). Beatrice was spreading butter thick on the delicious hot bread (Беатрис намазывала масло густо = толстымслоем на вкусный горячий хлеб), covering this with jam (покрывала = мазала это /сверху/ джемом), and then pouring the thick cream over all (а потом наливала поверх всего /этого/ густые сливки).

"You'll kill yourself (ты убьешь себя)," said Frank.

"I don't care (мне наплевать)," mumbled Beatrice with her mouth full (невнятно произнесла Беатрис с полным ртом; mumble — бормотание, нечеткоепроизнесение ).

"You'll put on pounds and pounds (ты наберешь много фунтов: «прибавишь фунты и фунты)."

"Go to hell (иди к черту; hell — ад )!"

She actually laughed in Frank's face (она фактически смеялась в лицо Фрэнк). My God, how good those croissants smelt (боже мой, как хорошо пахли те круассаны)!

damn [dxm], croissant [krq`sRnt], spread [spred]

"Beatrice, what are you doing?" she cried in her deep voice.

It was like the roll of thunder in the distant mountains. Beatrice looked at her coolly.

"Eating," she answered.

"Damn it, I can see you're eating."

In front of Beatrice was a plate of croissants and a plate of butter, a pot of strawberry jam, coffee and a jug of cream. Beatrice was spreading butter thick on the delicious hot bread, covering this with jam, and then pouring the thick cream over all.

"You'll kill yourself," said Frank.

"I don't care," mumbled Beatrice with her mouth full.

"You'll put on pounds and pounds."

"Go to hell!"

She actually laughed in Frank's face. My God, how good those croissants smelt!

"I'm disappointed in you, Beatrice (ты разочаровываешь меня, Беатрис: «я разочарована в тебе»). I thought you had more character (я думала, ты имела = в тебе больше характера)."

"It's your fault (это твоя вина). That blasted woman (та чертова женщина; blasted— разрушенный; проклятый; чертовский ). You would have her down (ты очень хотела, чтобы она погостила у нас; would— вспомогат. гл. для образ. будущего в прошедшем и условного наклонения; модальный гл., выражающий настойчивость, желание;tohavedown— принимать в качестве гостя ). For a fortnight I've watched her gorge like a hog (в течение двух недель я наблюдала, /как/ она обжирается как свинья; hog— боров, свинья /особенно откормленная на убой/ ). It's more than flesh and blood can stand (это выше сил человеческих: «это больше, чем плоть и кровь могут вынести»). I'm going to have one square meal if I bust (я собираюсь хоть раз наестся до отвала: «иметь одну обильную еду», даже если лопну; if I bust = even if I burst )."

The tears welled up to Frank's eyes (слезы навернулись на глаза Фрэнк; towell— бить ключом; хлынуть; набегать на глаза /о слезах/;up— вверх; из глубины на поверхность ). Suddenly she felt very weak and womanly (внезапно она почувствовала /себя/ очень слабой и женственной). She would have liked a strong man to take her on his knee and pet her (ей хотелось бы, /чтобы/ какой-нибудь сильный мужчина взял = посадил ее на свои колени и приласкал) and cuddle her and call her little baby names (и обнял ее, и назвал ее самыми ласковыми именами; little— маленький;baby— ребенок, младенец ). Speechless she sank down on a chair by Beatrice's side (ничего не сказав, она опустилась на стул рядом с Беатрис; speechless— немой; безмолвный ). A waiter came up (подошел официант). With a pathetic gesture she waved towards the coffee and croissants (трогательным жестом она махнула по направлению к кофе и круассанам).