Г. Коган - Ф.М.Достоевский. Новые материалы и исследования

Автограф // ЦНБ АН УССР. — III.17064.

121. Н. П. Вагнер — А. Г. Достоевской

<���С.-Петербург. Январь 1877 г.?>

…Посылаю Федору Михайловичу "Вестник Европы" [1134]. Будьте столь любезны попросите его возвратить мне книгу через два-три дня. Я сам еще почти ничего не читал в ней <���…> Федору Михайловичу усердный поклон.

Автограф // ЛБ. — Ф. 93.II.2.4.

122. А. А. Достоевский — А. М и Д. И. Достоевским

<���С.-Петербург. 1 февраля 1877 г.>

…Вчера, в понедельник, был студенческий бал в память основания университета. Мы с Соломкой [1135]пошли туда тоже; народу было довольно много, но все не то, что было на балу у нас, медиков. Студенты делали овации некоторым профессорам своим: качали Бекетова — ректора [1136], Меншуткина [1137]и др. профессоров. Потом качали Грацианского, того, который защищал участвовавших в истории у Казанского собора [1138]. Сей последний держал поэтому приличествующую случаю речь. В одной из зал я неожиданно встретил дядю Федора Михайловича. Мы с ним довольно долго разговаривали; впрочем, он уехал рано. Говорил он, между прочим, какие ему хлопоты были с январским выпуском "Дневника", который вышел сегодня. Цензурный комитет зачеркнул почти весь номер, и дяде пришлось почти весь номер написать снова в два дня. Он говорит, что перессорился со всеми цензорами. Пойду к ним я, по всем вероятиям, в один из последних дней масленицы…

Автограф // ИРЛИ. — Ф. 56. — Ед. хр. 27.

123. И. А. Шестаков — Н. Н. Страхову

Петрозаводск. 17 февраля 1877 г.

…Нетерпеливо буду ждать статьи вашей о "Нови", хоть, признаюсь, о ней говорить много не стоит. Не говоря уже о том, что предмет знакомый, только что и притом два раза появившийся в "Русском вестнике", я в самом исполнении не вижу прежнего Тургенева: еще вторая часть туда и сюда, читается легко, а первая так просто скучна. Да и главный герой — Нежданов — старый знакомый, это, по-моему, тот же лишний, которых выводил Тургенев прежде. Впрочем, послушаю сперва вас, а потом уж скажу. Знаете ли, Николай Николаевич, я положительно утверждаю, что у нас, кроме Толстого и Достоевского, нет писателей, по крайней мере теперь. Вы спрашиваете, читаю ли я "Каренину"? Да не только я — наши немцы и поляки и те зачитываются ею!..

Автограф // ЦНБ АН УССР. — II.18757.

124. Б. Б. Поляков — А. Г. Достоевской

<���С.-Петербург> 11 апреля 1877 г.

…Поверьте, что я всячески стараюсь скорее найти покупателя на имение и для этого, если не продастся теперь, посвящу все нынешнее лето и осень на поездки в разные губернии, где у меня есть уже в виду разные личности с довольно обширным капиталом. Верю, что вам очень неприятно, что имение нейдет с рук [1139], но что же прикажете делать, винить меня в этом нисколько нельзя, употребив довольно уже на расходы и дав взаимообразно Федору Михайловичу более 1500 р., вся надежда моя получить удовлетворение только по продаже имения, а иначе я потерял безвозвратно. Я вас неоднократно просил и теперь прошу поискать расписку г. Корша или, скорее, домашнее условие о прекращении дела миром. Бумагу эту я отдал Федору Михайловичу в мае 1874 года вместе с подлинными векселями, полученными мною от Корша, и по которым ваш супруг был должен Куманиной десять тысяч рублей [1140]. Мне необходимо знать, в чем заключается сущность домашнего условия со стороны г. Корша, и я убедительно прошу вас, нельзя ли доставить мне скорее эту бумагу [1141]…

Автограф // ЦГАЛИ. — Ф. 212. — Оп. 1. — Ед. хр. 206.

125. Д. И. Достоевская — А. М. Достоевскому

С.-Петербург. 14 апреля 1877 г. [1142]

…Во вторник [1143]была отвратительная погода, ветер, хотя и не очень холодный, но пыль залепляла глаза, и мы, несмотря на это, поехали с Женей к Федору Михайловичу, там нас приняли очень радушно. Анна Григорьевна была очень любезна, обещала быть у Жени в скором времени. Федор Михайлович сказал нам новость, что Машенька Голеновская [1144]вышла замуж, свадьба ее была в прошлое воскресенье; говоря об этой свадьбе, Ф. М. был очень взволнован, что его, родного дядю, не пригласили на эту свадьбу; вышла она замуж за инженера Ставровского, своего родственника, и сейчас после свадьбы уехала с ним в Тифлис…

Автограф // ЛБ. — Ф. 93.III.10.32.

126. А. Н. Пешкова-Толиверова (Якоби) — А. Г. Достоевской

<���С.-Петербург> 15 мая 1877 г.

Я была у вас, чтобы сообщить вам, что я уплатила Тришину 100 рублей и проценты. Остальные 100 рублей я просила их отсрочить до августа, на что они охотно согласились. На расписке вашей и Федора Михайловича я своей рукой написала, что уплатила сто рублей и осталась должна еще сто [1146]<���…> Будьте добры и любезны, дорогая Анна Григорьевна, попросите Федора Михайловича, чтобы он написал на клочке бумажки свое имя и фамилию, это факсимиле необходимо для его портрета, который отослан в Лейпциг [1147]<���…> Федору Михайловичу жму от всего сердца руку…

Автограф // ЛБ. — Ф. 93.II.7.80.

127. М. А. Александров [1148] — В. Ф. Пуцыковичу [1149]

<���С.-Петербург> 30 июня 1877 г.

…Цензор Скуратов не принимается цензуровать "Дневника писателя", не получив на то предписания от Комитета, а Комитет не дает этого предписания, заставляя печатать без предварительной цензуры, чего никак не желает Федор Михайлович из-за проволочки восьмидневного лежания выпуска в Комиссии. Прошлый раз цензор был по его просьбе; я полагаю, что теперь его дадут по вашей просьбе [1150]…

Автограф // ГЛМ. — ОФ 5709.

128. А. Г. Достоевская — Н. М. Достоевскому

<���Старая Русса> 1 сентября 1877 г.

Позвольте вас поблагодарить, многоуважаемый и добрый брат Николай Михайлович, за ваше милое письмо и за те известия, которые вы сообщаете [1151].

Завтра, в пятницу, 2 сентября мы выезжаем и приедем в Петербург или 4-го утром, или вечером. Поэтому желательно, чтобы ключи были к тому времени у дворника, как всегда, в запечатанном конверте. Поэтому, многоуважаемый Николай Михайлович, прошу вас, если ключи еще не доставлены, то доставьте их к 4-му числу, очень нас обяжете, а теперь до скорого свиданья…

Автограф // ИРЛИ. — 30413. — C. CXIIIб9.

129. А. А. Достоевский — А. М. и Д. И. Достоевским

<���С.-Петербург> 13 сентября 1877 г.

…В воскресенье [1152]я ходил обедать к Федору Михайловичу; отправился я туда часа в три и вернулся домой часов в девять. Все они приехали в Петербург только часом позже меня; провели все лето в деревне в Курской губернии и остались в восхищении от деревенской жизни. Федор Михайлович в конце июня приезжал в Петербург издавать "Дневник", а Анна Григорьевна ездила в это время в Киев, Харьков и Полтаву. Говорил я большею частию все с Анной Григорьевной, она сообщила мне, между прочим, что, к величайшему ее сожалению, они должны будут прекратить с будущего <���года> издание "Дневника", так как срочная работа ужасно тяготит Федора Михайловича, и, кроме того, его сильно волнует, что многое из написанного цензура не пропускает. Анна Григорьевна думает открыть в будущем году книжный магазин и для этого хочет в этом году слушать бухгалтерские курсы. Говорили мы и о наследстве. Анна Григорьевна сообщила мне подробно, отчего было проиграно дело Николая Михайловича. Оказывается, что всему виной Корш. Будучи поверенным Николая Михайловича, он не явился на разбирательство дела в Судебную палату; Николай Михайлович тоже не явился. В том, что дело было проиграно в Сенате, виноват тоже он, Корш, так как не подал никаких поводов к кассации. (Может быть, я выражаюсь неправильно; одним словом, он не выставил ни одного факта, по которому видно бы было, что разбирательство дела в Палате велось неправильно.) Точно такую же повестку от Самарского-Быховца [1153], какую получили вы, получил и Федор Михайлович и так же, как и вы, не отвечал ничего. Теперь нужно предпринять следующее — это говорит Анна Григорьевна, и Федор Михайлович одобряет: до подания иска со стороны Александры Михайловны не делайте ничего; как только иск будет подан, соединиться вместе (т. е. вам и Федору Михайловичу) и пригласить Лохвицкого [1154], что будет стоить недорого, а как говорит Анна Григорьевна, то, может быть, и ничего, потому что она думает, что Лохвицкий не возьмет ничего с Федора Михайловича. А из этого уж и следует, что вам следует отказать Коршу и истребовать от него оставшиеся у него деньги, и не 250, а 425 рублей — столько получил Федор Михайлович, и, мне кажется, нет причины предполагать, чтобы вам осталось меньше [1155]…