Владимир Плунгян - Почему языки такие разные. Популярная лингвистика

Всякая образующая слова морфема имеет какое-то свое значение: преобразуя исходное слово, она добавляет это новое значение, и слово меняется не только внешне, удлиняясь, но и, так сказать, внутренне, потому что значит уже другое. Разных значений у таких образующих новые слова морфем очень много. Есть, например, уменьшительные и увеличительные суффиксы, как в словах рука, ручонка и ручища или гора, горка и горища (правда, горка — это не всегда просто маленькая гора, но ведь и ручка — это не всегда просто маленькая рука). Часто уменьшительный суффикс значит не только (и не столько) то, что предмет очень маленький, а то, что мы к нему хорошо относимся, считаем привычным и милым: например, чаёк гораздо приятнее пить, чем просто чай , а Надя превращается в Наденьку не тогда, когда на нее смотрят сверху вниз, а когда, например, преподаватель Татьяна Михайловна ставит ей пятерку по математике. А помните, как в рассказе Зощенко одну и ту же девочку называли и Леля, и Лелечка, и Лелище ?

В русском языке есть, как вы знаете, и особые "направительные" приставки; от одного глагола бросить (а это еще далеко не самый плодовитый глагол) можно образовать целый длинный список новых глаголов с разным "направлением" или "способом" бросания, например:

за- бросить ("далеко")

вы- бросить ("наружу")

от- бросить ("прочь")

пере- бросить ("через")

с- бросить ("вниз")

под- бросить ("вверх")

до- бросить ("до")

на- бросить ("сверху")

раз- бросать ("в разные стороны")

и т. д. и т. п.

Можно было бы, наверное, устраивать олимпийские игры по придумыванию слов с разными приставками. Следовательно, наша новая морфема — циркумфикс раз-…-ся, если она действительно настоящая словообразовательная морфема, должна обязательно иметь какое-то свое значение. А для того, чтобы понять, есть такое значение или его нет, нужно сравнить между собой бежать и разбежаться, шалить и расшалиться, играть и разыграться, плясать и расплясаться, гореть и разгореться и другие подобные пары, а их в русском языке не так уж мало. И оказывается, что раз-.. -ся имеет довольно сложное значение, которое можно попытаться описать, например, так:

"Начав делать А [А — это действие, которое обозначает глагол, к которому наш циркумфикс присоединяется], делать А всё более интенсивно и наконец довести А до очень высокой степени".

Следовательно, во-первых, если соседка звонит к вам в дверь и спрашивает:

Что это вы тут расшумелись? —

она имеет в виду, что вы начали шуметь, стали шуметь всё громче и громче и, наконец, довели шум до такой высокой степени, что у нее уже нет никаких сил это выносить.

Во-вторых, можно придумывать новые слова, — например, расшутился, разрисовался или какое-нибудь распрограммировался — и все догадаются, что это значит (а вы догадались?).

Наконец, в-третьих, в некоторых словах, — например, в слове разгримироваться в таком, скажем, употреблении:

"Всякий актер обязан разгримироваться , и только после этого может появляться на улице и в присутственных местах" [из "Правил поведения актера"] —

используется не циркумфикс раз-…-ся, а приставка раз-, которая прибавляется к глаголу гримироваться (образованному, в свою очередь, с помощью суффикса — ся от глагола гримировать), ср.: Он сначала загримировался, а потом разгримировался . Именно поэтому разгримироваться значит тут совершенно иное — "ликвидировать результат А". С другой стороны, представим себе главного режиссера, который вбегает в актерскую уборную и с порога кричит: "Сколько ждать можно! Третий звонок! Публика свистит и ногами топает, а вы тут — разгримировались , понимаешь!" Это гневное разгримировались будет значить уже не "сняли грим", как в предыдущем примере, а "до такой степени увлеклись гримированием, что…" — то есть как раз то, что и должен выражать наш с вами циркумфикс! Значит , разгримироваться (также как, например, расписаться и многие другие) — слово двусмысленное, или, вернее сказать, два разных слова, причем одно из них образовано просто приставкой раз-, а другое — циркумфиксом раз-…-ся.

Конечно, циркумфиксы встречаются довольно редко. В русском языке можно вспомнить, пожалуй, еще до-…-ся ( добегался, доигрался, досписывался …) со значением "делал А до тех пор, пока не достиг какого-то отрицательного результата В". И в других языках циркумфиксы не часто, но используются. В немецком языке с помощью циркумфикса (ge-…-t) даже образуется форма причастия: например, machen по-немецки значит "делать", а причастие "сделанный" будет выглядеть так: ge-mach-t .

Способ второй . Морфема может соединять два корня в единое слово, находясь при этом между ними (именно от латинского inter "между" образовано лингвистическое название таких соединительных морфем — интерфикс). Этот тип морфем вам, должно быть, лучше знаком, чем циркумфиксы, — вы, наверное, сразу вспомнили и водОлаза, и ледОход, и пылЕсос, и камнЕтеса , и многие другие слова. Действительно, в русском языке два интерфикса — о и е, а способ образования новых слов с помощью соединения корней довольно распространен. Этот способ образования слов широко использовался древними индоевропейскими языками — особенно много таких слов в древнегреческом и санскрите (об этом свойстве санскрита мы еще поговорим позднее). Если вы читали русский перевод знаменитых поэм Гомера "Илиада" и "Одиссея", то, должно быть, заметили, что русские переводчики постарались передать эту особенность древнегреческого языка, эту его тягу к сложным словам — благо русский язык вполне позволяет это делать, хотя сам пользуется таким приемом гораздо реже. Вот как это получается у В. А. Жуковского, переводившего "Одиссею":

Там —

Властвовал царь Апкиной, многоумиембогу подобный.

(начало Песни шестой: Одиссей у феаков)

Многие "гомеровские" слова прижились и в русском языке. Так, мы, вслед за Гомером (и Жуковским), привычно называем Одиссея хитроумным, а олимпийских богов — небожителями.

Если говорить о современных языках, то одно из первых мест по количеству сложных слов занимает немецкий язык, причем в нем тоже есть несколько разных интерфиксов: — п-, -s- и др. Надо, однако, заметить, что интерфиксы в языке вовсе не обязательны, но, если их нет, это совсем не значит, что в языке нет сложных слов. Вот, например, венгерский язык ненамного отстает от немецкого по увлечению сложными словами, однако интерфиксами этот язык не пользуется. Да и в немецком языке есть немало сложных слов, образованных без интерфикса. Есть они и в русском, хотя русский язык старается такого избегать; но такие образования, как иван-чай или диван-кровать , являются именно сложными словами, хоть и маскируются русской орфографией подо что-то промежуточное. Тем не менее мы говорим: любуюсь иван-чаем , а не любуюсь иваном-чаем , так что это — самые настоящие сложные слова. Венгерские сложные слова все как раз такие, в них, если следовать нашему сравнению, один паровоз сразу цепляется за другой.