Валерий Кузнецов - Научное наследие Женевской лингвистической школы

Ж. Дюбуа относил транспозицию к другим видам трансформации и рассматривал ее в рамках трансформационной грамматики [Dubois 1968]. Рассматривая слово как единицу речи, он анализировал транспозиции только в составе целых предложений. Что касается типов транспозиции, Дюбуа различал взаимные переходы между прилагательным, глаголом, существительным, транспозицию этих трех классов в наречия. Среди средств транспозиции Дюбуа выделял только два средства морфологического порядка: прежде всего аффиксацию, а также конверсию. Уделял внимание он и семантическим изменениям в процессе транспозиции.

Проблема транспозиции разрабатывалась и в нашей стране (Л. И. Илия, В. Г. Гак, Г. Г. Соколова, Л. Ф. Пешкова и др.). Транспозиция в синтаксисе определялась как взаимообмен функциями между разными частями речи, обладающими различными грамматическими категориями и различной синтаксической сочетаемостью. Теория транспозиции иногда связывалась с теорией словосочетания. В настоящее время развивается когнитивный подход к вопросу транспозиции. В транспозиции, отмечает Е. С. Кубрякова, ярко проявляется «поразительная способность... характерная для восприятия мира и его отражения в сознании человека» [Кубрякова 2004: 399]. Транспозиция изучается в связи с дискурсом, в котором она осуществляется, а также в связи с говорящим субъектом в рамках порождения речи. Ставится задача не ограничиваться таксономическим подходом к результатам процессов транспозиции, а изучать транспозицию и «в связи с объективацией в этих процессах особых концептуальных структур» [Кубрякова 2004: 352]. Напомним, что та же проблема, в иной терминологии, ставилась А. Сеше еще в 1926 г.

Женевской школе принадлежит приоритет в разработке теории транспозиции. Эту теорию следует рассматривать как важную часть ассоциативной, парадигматической грамматики любого языка. Она является соссюровской версией, не формализованной, но не менее плодотворной чем то, что позднее стали называть трансформационной грамматикой. Таким образом, можно по праву утверждать, что ТГ зародилась в недрах Женевской школы. Теория транспозиции подготовила почву для развития структуральной и генеративной грамматики. «Теория транспозиции, – писал А. Фрей, – была уже разработана в Европе, прежде всего в Женеве, когда ее “открыли” в США, где она была переименована в генеративную грамматику» [Frei 1968: 56]. Теория транспозиции также стала применяться для изучения словообразования, синтаксической синонимии, разработки семантического синтаксиса, теории тропов и др.

§ 1. Знак и знаковая репрезентация

Исследователи научного творчества Ф. де Соссюра Р. Годель и Р. Амакер выделили в его учении две составляющие: семиологическую и лингвистическую. Семиологической составляющей является определение языка как системы знаков, абстрагируясь от его внутренней организации. Семиологическими являются понятия значимости и тождества. Лингвистическая составляющая рассматривает конструирование слов и предложений, их знаковый характер. Из лингвистов Женевской школы только Л. Прието сосредоточил внимание и последовательно развивал семиологическую составляющую. Наряду с Соссюром на формирование семиологической теории Прието оказали влияние идеи Э. Бюиссенса, Л. Ельмслева, А. Мартине, Р. Барта, Ж. Пиаже, представителей логического позитивизма.

Термином «семиотика» Прието обозначал все, что относится к строению и функционированию знаковых систем в обществе (в свою очередь, семиотика является предметом семиологии). Знаковая ситуация имеет место в том случае, когда факт, событие выступают в функции индикации и представляют собой индекс, из принадлежности которого к определенному классу можно сделать заключение о принадлежности другого факта к другому определенному классу [Prieto 1975b: 15]. Например, серый цвет неба вечером является индексом для рыбака о волнении моря на следующий день.

Прието выделял три вида индексов: 1) спонтанные, 2) ложно-спонтанные и 3) намеренные. Первый вид индексов, как свидетельствует приведенный выше пример, носит, по преимуществу, природный характер. Таким образом, спонтанным индексам присуща каузальная связь. К этому виду он также относил, хотя они и не имеют природный характер, такие индексы, как акцент.

Второй вид является менее многочисленным. К нему относятся преднамеренные действия, производимые с целью выдать их за естественные. Примером может служить имитация акцента с целью выдать себя за иностранца.

Намеренные индексы представляют собой преднамеренные случаи индикации, которые достигают своей цели при условии, если получатель воспринимает их как целевые. Например, знак ограничения скорости приобретает знаковую функцию, если участники дорожного движения признают его в качестве определенной целевой индикации.

Намеренный индекс, удовлетворяющий определенным условиям, благодаря которым он выступает в виде единства, называется сигналом. Эти условия следующие: индекс должен быть автономным, он не должен члениться на более мелкие составляющие, различающиеся между собой в пространственно-временном плане, каждая из которых могла бы быть намеренным индексом. Сигналом является дорожный знак ограничения скорости, поскольку он представляет собой намеренный автономный индекс, не членимый на составляющие, имеющие знаковый характер. Именно использование сигналов является отличительной чертой коммуникации.

Основная задача семиотики коммуникации, по мнению Прието, изучение индикативной функции знаков. Эта функция присуща всем кодам (дорожные знаки, математические формулы и др.). Таким образом, Прието дает семиологическое определение индикативной функции. Он разработал оригинальный механизм индикации (означивания) [111] . Предварительное условие индикации заключается в том, чтобы существовала некоторая неопределенность относительно означиваемого факта: несколько возможностей, реализация которых заранее не известна. Так, погода завтра может быть хорошей или плохой, но сегодня невозможно с уверенностью это утверждать. Индекс, обеспечивающий индикацию, должен полностью или частично снять неопределенность. Так, например, пасмурное небо (индекс) указывает на то, что завтра с большей вероятностью будет плохая погода. Индекс относится не только к возможности, которая реализуется, но и ко всем имеющимся возможностям. Интерпретация знаковой ситуации у Прието носит творческий характер, основываясь на концептуальном знании интерпретатора.

Индикация характеризуется двойственностью – следствие того, что она всегда является индикацией класса. Индекс указывает на класс возможностей, в который входит реализуемая возможность, и на все потенциальные возможности. Класс не является абсолютной сущностью. Он является классом только по отношению к другому классу, который Прието называет дополнительным. Он подчеркивает, что когда определяют класс, всегда исходят из другого, более широкого класса. Так, при определении класса депутатов, поддержавших проект закона, исходят из класса депутатов, присутствовавших на заседании.

Читать дальше