Зоя Кирнозе - Литература и методы ее изучения. Системный и синергетический подход: учебное пособие

3. Писатель создает художественный текст, но читатель не способен отождествить его с каким-либо из тех видов организации, которыми для него исчерпывается понятие художественности, и воспринимает его с точки зрения нехудожественной информации.

4. Этот случай тривиален: нехудожественный текст, созданный автором, воспринимается читателем как нехудожественный.

Эта типология возможностей функционирования текстов будет использована нами в ходе поисков ответа на вопрос об определении литературы, но отправной точкой для нас станет мысль об искусстве, принадлежащая Гегелю. Нам представляется, что он описал структуру системы «искусство», заметив, что оно «распадается на произведение, имеющее характер внешнего, обыденного наличного бытия, – на субъект, его продуцирующий, и на субъект, его созерцающий и перед ним преклоняющийся» [7].

В этом высказывании Гегель указал элементы, входящие в состав системы «искусство», и отметил особое место в ней произведения искусства. Он проследил также присутствие в системе «литература» прямой связи, идущей от продуцирующего субъекта через произведение к созерцающему это произведение субъекту, и обратной связи, проходящей от созерцающего произведение субъекта через произведение к продуцирующему произведение субъекту. Но, что особенно важно, Гегель уловил особенность отношений между элементами системы «искусство», порождающих то, что теперь мы называем системным качеством.

О нем, на наш взгляд, он говорит тогда, когда отмечает появление у произведения, «имеющего характер внешнего, обыденного наличного бытия», свойства быть предметом преклонения для созерцающего его субъекта, т. е. художественной ценностью.

Гегель дал описание инварианта системы «искусство», одним из видов которого является литература, поэтому, опираясь на его суждение, нетрудно представить инвариант системы «литература» в виде цепи, состоящей из трех элементов – автор, произведение и читатель, – в центре которой находится элемент «произведение». К нему от элемента «автор» идут прямые и обратные связи и от него эти связи проходят к элементу «читатель», что позволяет считать систему «литература» центрированной относительно элемента «произведение». Присутствие на входе и на выходе системы «литература» Человека в лице автора и читателя превращает ее в большую саморегулирующуюся систему с присущим этому классу систем системным качеством целого.

В системе «литература» нетрудно заметить присутствие двух связанных общим для них элементом «произведение», а потому лишь относительно автономных подсистем «автор – произведение» и «произведение – читатель». В этих подсистемах существуют отношения (1) «автор – произведение» и (2) «произведение – читатель», а также отношение отношений (1) и (2), вытекающее из того, что в отношениях (1) и (2) есть общий для них член отношения «произведение». Отношение отношений (1) и (2) отражает наличие в системе «литература» корреляции, частным случаем которой является функция. Отношение (1) «автор – произведение» при этом может выступать в роли независимой переменной, функцией от которой окажется отношение (2) «произведение – читатель». В описанной Гегелем системе «искусство» гомеостатичность, которая характерна для больших систем, «заслоняет» присутствие в ней стохастической (вероятностной) причинности. То же самое можно заметить относительно системы «литература», в которой корреляционный анализ позволяет обнаружить воздействие случайных факторов, осложняющих отношение между отношениями (1) и (2).

Корман Борис Осипович

(1922–1983) – историк и теоретик литературы. Б.О. Корман разработал концепцию целостности литературного произведения, создал оригинальную теорию автора, разграничив понятия биографического автора и автора концепированного, биографического читателя и читателя как идеального адресата. В работе «О целостности литературного произведения Б.О. Корман писал: «Реально-биографический автор (писатель) создает с помощью воображения, отбора и переработки жизненного материала автора как носителя концепции произведения. Инобытием такого автора является весь художественный феномен, который предполагает идеального, заданного, концепированного читателя. Процесс восприятия есть процесс превращения реального читателя в читателя концепированного; в процессе формирования такого читателя принимают участие все уровни художественного произведения, все формы выражения авторского сознания».

Литература:

Корман Б.О. Лирика Н.А. Некрасова. – Воронеж, 1964.

Корман Б.О. Избранные труды по теории и истории литературы. – Ижевск, 1992.

Поскольку отношение (1) зафиксировано в тексте произведения, то текст является одновременно и «материей» произведения, и носителем программы функционирования системы «литература», содержащей указания читателю и корректирующей поведение системы, на основе обратных связей. Необходимость в авторских указаниях на принадлежность произведения к художественной литературе обусловлена спецификой словесного искусства. Дело в том, что, в отличие от других видов искусства, где в роли указаний на художественность произведений выступает материал, которым оперирует автор произведения, литература как художественная, так и нехудожественная, использует в качестве материала один и тот же естественный язык. Поэтому писатели прибегают к разным видам указаний, из которых самым простым самым распространенным является подзаголовок с названием литературного жанра или его разновидности (повесть, рассказ, роман, поэма или исторический роман, фантастическая повесть и т. п.) [8].

Инвариант программы функционирования системы «литература» описал, не ставя перед собой такой задачи, Б.О. Корман, которого интересовала проблема целостности литературного произведения: «Процесс восприятия произведения реальным, биографическим читателем есть процесс формирования читателя как элемента эстетической реальности. В этом акте созидания концепированного читателя принимают участие все уровни литературного произведения. Так, прямооценочная точка зрения «навязывает читателю открыто выраженное представление о норме. Пространственная точка зрения заставляет читателя видеть то и только то, что видит субъект сознания. Она определяет его положение в пространстве, расстояние от объекта и направление взгляда. То же (с соответствующими изменениями) можно сказать и о временной точке зрения. Двойственный характер говорящего во фразеологической точке зрения предполагает и двойственный характер предлагаемой читателю позиции. С одной стороны, читатель совмещается с говорящим, принимая не только его пространственно-временную, но и оценочно-идеологическую позицию. С другой стороны, ему дана возможность возвыситься над говорящим, дистанцироваться от него и превратить его в объект. Чем в большей степени реализуется вторая возможность, тем в большей степени приближается реальный читатель к читателю, постулируемому текстом. Следовательно, степень обязательности позиции (степень ее навязанности), предлагаемой текстом, различна для каждой из точек зрения.