Александр Вурдов - Кандзявые эссе

Все эти объяснения приведены не ради того, чтобы вы тут же побежали в ближайший магазин за кисточками и школьным набором акварельных красок (хотя бы потому, что для каллиграфии необходимы и кисточки специальные, и краски особые), а для того, чтобы стала понятна причина некоторых странностей в поведении линий. Конечно же, для начертания иероглифов мы будем пользоваться карандашом или шариковой ручкой - таково веление времени [9] Сегодня в Японии ручка и карандаш также являются основными средствами письма. , а раз так, то у нас нет особой необходимости заботиться о соблюдении тщательной прорисовки всех описанных утолщений.

Вот уже несколько страниц посвящено одному единственному иероглифу. Много это или мало? Трудно сказать, но хочется отметить, что раз иероглифы бесконечны по своей сути, то и изучать их можно всю свою жизнь. Японская письменность уходит корнями в древнюю философию, древнее искусство, древнее мировоззрение, древнюю магию. Когда иероглифы перестали быть достоянием одного только Китая и, вырвавшись за его пределы, наполнили собой сознание жителей соседних стран, в том числе и Японии, они стали отражать в себе психологию, характеры и национальные особенности воспринявших их народов. В результате взаимодействия с другими языками, иероглифы по своим свойствам и обновлённому содержанию стали ещё интереснее и богаче. Не из-за этой ли способности к развитию иероглифы, возраст которых сопоставим с возрастом египетских пирамид, продолжают не только жить подобно живому организму, но и не перестают волновать воображение многих и многих умов.

Каждый китайский иероглиф оригинален и неповторим как по своей сути, так и по «внешности», но тем не менее всем им присущи некие общие свойства, благодаря чему, изучая только один знак, мы постигаем все остальные. Так уж повелось на Востоке, наблюдая за барахтающимся в дорожной пыли воробьём, познавать всё богатство и разнообразие окружающего мира.

Во время недавней попытки «правильно» нарисовать иероглиф «Путь» обратили ли вы внимание на некоторые странности в поведении этого иероглифа? Например, можно было заметить, что кривая под номером 6 явно состоит из двух черт, а не из одной, как это показано на схеме. И это не ошибка - просто при подсчёте черт следует руководствоваться основными принципами начертания иероглифов, в основу которых положена идея о максимальной экономии движений руки [10] В каллиграфии как в искусстве воплотилась традиция «экономной кисточки». Если этой традиции следовать неукоснительно, то иероглифы будут напоминать скорее будоражащие воображение лёгкие мазки, нанесённые кистью великого художника, чем знакомые нам печатные знаки. . Согласно одному из таких принципов две образующие угол линии (горизонтальная и вертикальная) являются одной чертой, поскольку при их проведении кисточка не отрывается от бумаги, а лишь меняет направление движения. Незнание этого принципа часто приводит к неправильному подсчёту черт в иероглифе и последующему безуспешному поиску его в словаре.

В давние-давние времена ( мукаси-мукаси ) разум древнего японца ещё не был «замутнён» хитроумным коварством китайской письменности. Когда же с материка на японский архипелаг проникли иероглифы, островитяне некоторыми из них стали на письме обозначать японские слова, смысл которых наиболее точно совпадал со значением этих иероглифов. Так, на долю китайского иероглифа 道 (Путь) выпала миссия записывать японское слово «мити» (дорога, путь). Теперь, заметив в тексте среди других кандзи иероглиф «ДАО», японец может вслух произнести слово «мити». Однако «мити» не стало новым названием иероглифа 道 - в необычных для него условиях этот иероглиф смог сохранить своё прежнее китайское название. При этом, правда, замысловатое заморское слово «ДАО» японцы всё-таки исказили до упрощённого и легко произносимого «ДО:» [11] Япония в те времена была страной разобщённой и в массе своей безграмотной, а китайское произношение, как известно, даже в высокообразованной среде славится своей вычурностью и сложностью. Поэтому наличие большого числа искажений, возникших в процессе заимствования, особого удивления не вызывает. Еще важно иметь в виду то, что в самом Китае существовало и существует большое количество диалектов, в результате чего поступающая в Японию из разных районов Китая языковая информация носила зачастую довольно противоречивый характер. . И это далеко не частный случай. Многие китайские иероглифы (по-японски, кандзи ), взятые на вооружение японцами, при пересечении границ Страны Восходящего Солнца стали получать как минимум два названия: ОНное [12] 音 (ОН) - японизированное китайское чтение иероглифа. - трансформированное китайское звучание (чтение) иероглифа и КУНное [13] 訓 (КУН) - японское чтение иероглифа. - то японское слово, которое было принято записывать данным конкретным иероглифом.

Если какой-то кандзи, например 道, на бумаге обозначал простое японское слово (в нашем случае «путь», «дорогу»), то его произносили вслух по-японски: «мити» (по его куну). А если этот же иероглиф принимал участие в записи какого-нибудь сложного слова, состоящего из нескольких иероглифов, (например, сёдо : [14] Сёдо: (путь письма) - каллиграфия. Образующие иероглифы: 書 (СЁ) - письмо, написание и 道 (ДО:) - путь. или синто : [15] Синто: (путь богов) - наиболее распространённая религия в Японии. Записывается двумя кандзи: 神 (CИН) - божество, бог и 道 (ДО:) - путь. В данном слове слог «до:» оглушается до «то:». ), то обычно или ради краткости и простоты, или, может быть, чтобы покичиться своей учёностью, его произносили по ОНу [16] Сегодня около 60 процентов японского лексического запаса строится по этому принципу. В дальнейшем подобные слова мы будем называть словами китайского происхождения. .

Вот так с тех пор и пошло, что в одних случаях один и тот же кандзи произносится как ОН, а в других - как КУН. При этом, не обладая достаточным опытом, не всегда можно с уверенностью сказать, как именно надо произнести то или иное слово, даже если оно записано исключительно знакомыми кандзи, оны и куны которых хорошо известны читающему.

Неопределенность в воспроизведении вслух того, что видишь перед глазами, довольно сильно обескураживает. Слабым утешением может послужить тот факт, что японцам от их письменности достаётся не меньше, чем нам. Так, чтобы нынешнему жителю Страны Восходящего Солнца слыть более-менее грамотным человеком, ему приходится окружать себя многочисленными словарями и справочниками, сверяя многое из того, что говорится и пишется им, с канонами, заключёнными в этих толстых и умных книгах.