Сергей Наровчатов - Необычное литературоведение

Далее в наших сведениях провал вплоть до 1589 года, когда на Руси было учреждено патриаршество. Нужды патриаршьего двора, расширение духовной иерархии, потребовали нового числа богослужебных книг. Борис Годунов, сперва правивший, а потом царствовавший в Московском государстве, глубоко понимал суть просвещения, знаменитый монолог в трагедии Пушкина верно рисует эту хорошую черту в характере давнего самодержца. Соединение этих двух влияний — патриаршьего и царского — обеспечило спокойное развитие печатного дела вплоть до смутного времени. Им занимался тот же Андроник Тимофеевич Невежа, теперь уже человек в немалых летах. Заметим, что он стал основателем целого рода печатников, имена его сына Ивана и внука Алексея мы все время встречаем на страницах истории русского книгопечатания в XVII веке.

Сам Андроник Невежа с 1589 до 1602 года выпустил десять изданий, цифра по тому времени большая, почти каждый год выходила новая книга. Ученик Ивана Федорова, он продолжил его благородный труд, и отечественная культура останется многим ему обязана. В последних работах принимал участие и его сын Иван «с товарищи», а с 1604 года Иван остается один, по-видимому, старый мастер скончался.

Смутное время приостановило книгопечатание, но с 1615 года оно снова возобновляется в Москве, чтобы уже не прерываться. К священным и богослужебным книгам постепенно присоединяются светские. Типография ширится, на печатном дворе уже несколько станков, увеличивается число мастеровых. И как первый акт их рабочей солидарности — забастовка против перехода на сдельщину, которую пытался ввести управляющий типографией. Из далекого 1629 года дошло к нам известие об этой решительной акции печатников, с гордостью оглядывались на нее московские типографии в 1905 году, начиная забастовку против самодержавного режима.

Первыми светскими книгами, отпечатанными в Москве, были «Букварь» Василия Бурцева, «Учение и хитрость ратного строения пехотных людей» и «Уложение Государя царя Алексея Михайловича». «Букварь» был отпечатан в количестве 6 тысяч экземпляров и разошелся в три месяца — потребность в знаниях была большая, несмотря на дорогую цену, книги быстро раскупались.

В «Подробном описании путешествия голштинского посольства в Московию и Персию в 1633, 1636 и 1639 годах», составленном секретарем посольства Адамом Олеарием, — сочинении, превышающем тысячу страниц, — среди многих тенденциозных замечаний, рисующих культурную жизнь Московского государства в неприглядном свете, я все же нашел свидетельство о распространении печатных книг среди русского населения. Олеарий человек пристрастный, и если уж он не минует такого факта, значит он (факт) резко бросался в глаза и игнорировать его было невозможно.

Естественно, не только печатными книгами определился духовный кругозор образованного москвича. Вплоть до петровских реформ рукописная книга продолжала широко бытовать в народе. Достаточно сказать, что такие превосходные произведения, как «История о российском дворянине Фроле Скобееве» и «Повесть о горе-злосчастии», расходились в рукописных сборниках. Но печатная книга все шире раздвигала свою орбиту. В нее включались теперь произведения Симеона Полоцкого, видного деятеля восточнославянской культуры. Он был вызван в Москву из Киева, где в это время образованность пустила глубокие и сильные корни. Знаменитый Петр Могила олицетворял мощнейший из этих корней, давший обильные побеги. Поборник просвещения, он стал распространителем книгопечатания. Побегом этого корня стал Симеон Полоцкий, представитель следующего поколения киевских книжников. Приехав в Москву, он проповедовал в своих книгах любовь к наукам: «И зло, и благо исходит на чад не по естеству от родителей, а от учения. Учиться же следует каждому: и монаху, — и мирянину», — писал он. Симеон Полоцкий по праву считается одним из первых русских поэтов. Сочинял он стихи, которые сейчас трудны для слуха, однако в свое время они сыграли большую роль в развитии русской силлабики. Перу Симеона Полоцкого принадлежал большой ряд книг, прошедших через печатный станок.

В 1685 году появилась первая печатная пьеса — «История о блудном сыне». Книгопечатание начало приобретать светский характер. Но по-настоящему светским стало оно лишь в XVIII веке, начиная с петровских реформ. О его дальнейшем развитии мы расскажем в одной из следующих глав.

Ощутимым плодом книгопечатания стала периодика, а она, в свою очередь, дала начало новым литературным жанрам — очерку, фельетону и т. п. Влияние периодики на публицистику чрезвычайно усилило ее роль в литературе. Обмен противоположных мнений происходил теперь не через годы и месяцы, как при древнем рукописном и раннем книгопечатном способе общения, а почти мгновенно.

Газетыи журналы, без которых немыслима наша теперешняя жизнь, изобретены сравнительно недавно. Конечно, ничто не ново под луной, и у них были свои предшественники. Еще при Юлии Цезаре более или менее регулярно издавались «Acta diurna» — официальные известия, в которых сообщалось о военных событиях, назначениях должностных лиц, о похоронах, пожарах, увеселениях. Позднейшая идея угадывалась здесь довольно точно, acta diurna вывешивались на римском форуме, с них делались копии и рассылались в провинции.

Более близкий мост перекидывается от Возрождения, когда в Вене, Риме, Венеции выпускались рукописные листки, оповещавшие жителей о значительных событиях. К таким реляциям можно отнести опубликованное в Риме письмо Колумба об открытии им западного пути в Индию. Это сообщение было в том же 1493 году переведено в других европейских городах.

Но реляцию и газету разделяет главное условие последней — периодичность. Само слово «газета» выводят из названия мелкой итальянской монеты (gazzetta), на которую покупались ходячие листки. Свою роль они сыграли, подготовив читателя к регулярному получению злободневных новостей. Трудно сейчас сказать, где именно сделан был первый шаг от реляции к газете. Эту честь оспаривают Вена, Антверпен, Франкфурт-на-Майне. Произошло это в первые десятилетия XVII века.

Характер газет передает заглавие венского издания 1615 года — «Еженедельные ординарные и экстраординарные известия и все, что до них относится». Такие известия, как правило, еженедельные, стали выпускать в Англии, Франции, Италии, Испании. Кроме книгопечатания, другим важнейшим условием их распространения являлись налаженные почтовые сообщения. Они в это время были уже достаточно развиты, и привилегия читать газету стала достоянием не только столицы, но и провинции, которая пока довольствовалась столичной прессой.