Дэвид Селлу - Спасал ли он жизни? Откровенная история хирурга, карьеру которого перечеркнул один несправедливый приговор

В день слушания мы с Кэтрин доехали на метро до станции «Юстон-сквер» и пешком дошли до офиса Генерального медицинского совета. Офисы располагались в здании на оживленной улице, шедшей из Западного Лондона мимо «Юстон-сквер». Внешняя стена офиса представляла собой окно от пола до потолка, и в этом окне стояла огромная статуя обнаженного мужчины, повернутая к улице задом. Мы прошли через пост охраны и поднялись на лифте на второй этаж, который занимал Генеральный медицинский совет. Зарегистрировались, получили бейджи с именами и прошли в холодную комнату, где к нам вскоре присоединилась барристер. Практически сразу пришел юрист из Общества защиты медицинских работников.

Слушание моего дела должно было пройти утром, но нас пригласили в большой зал с микрофонами только после обеда. Нас с барристером усадили на места прямо у двери, а сторона обвинения расположилась напротив. Слева сидели члены комитета, чьи имена были написаны на табличках, стоявших на столе.

Слушание моего дела было закрытым для публики, поэтому барристеру пришлось просить разрешения пригласить мою жену. Ей позволили это сделать.

Кэтрин села в другом конце комнаты напротив членов комитета.

Председатель представила всех присутствующих, включая секретаря. Меня попросили назвать свое имя и регистрационный номер в Генеральном медицинском совете. «Дэвид Селлу, 1623518», — сказал я как можно четче.

Это были единственные слова, которые мне позволили произнести за время слушания.

Барристер со стороны Генерального медицинского совета зачитал предъявленное мне обвинение, практически дословно взятое из отчета Эмпи. (Тогда он не ознакомился с картой пациента, чтобы получить точную информацию о событиях, которые привели к смерти больного.) Он завершил свою речь словами: «Мы заявляем, что лечение мистером Селлу пациента Джеймса Хьюза совершенно не соответствовало стандартам, предъявляемым к колоректальным хирургам-консультантам, и это особенно касается проведения операции».

Я был шокирован.

Как врача меня никогда не критиковали. На протяжении всей карьеры меня называли внимательным врачом, умелым хирургом и хорошим преподавателем. Я всегда следил за всеми нововведениями в своей области. Даже в отчете Эмпи хирургическое лечение не критиковалось. Наоборот, проведенную мной операцию назвали безупречной.

Пациенты часто присылали мне письма с благодарностью за внимание и сочувствие.

Члены комитета задали ряд вопросов, чтобы прояснить некоторые заявления, сделанные барристером со стороны Генерального медицинского совета, а затем пришла очередь выступления моего барристера.

Она говорила четко и красноречиво, и все факты, упомянутые ею, были достоверными. Документ, который я собираюсь процитировать, длинный, и ниже я приведу выдержки из него.

«Прежде чем перейти к пунктам, упомянутым в отчете, я хотела бы начать с общей информации о мистере Селлу.

Мистер Селлу окончил Манчестерский университет в 1973 году и проходил обучение хирургии в Манчестере, Лондоне и Бирмингеме. Он стал членом Королевской коллегии хирургов в 1978 году и в 1987 году был назначен хирургом-консультантом. В 1993 году занял должность хирурга-консультанта общего профиля, специализирующегося на колоректальной хирургии, в больнице Илинг, а около 13 лет назад, в 1997 году, — хирурга-консультанта в частной больнице имени Клементины Черчилль.

Отчет, предоставленный „Хэлскеа Перфоманс“, по мнению мистера Селлу, был составлен на основе всех клинических случаев, с которыми он имел дело за все время работы в больнице имени Клементины Черчилль. За последние 13 лет только в больнице имени Клементины Черчилль у мистера Селлу было приблизительно 4500 пациентов. Состоялось около 20 000 встреч с пациентами. Трети пациентов, с которыми он работал в частной клинике, были проведены сложные операции вроде той, что была сделана мистеру Хьюзу. Разумеется, пока речь не идет о его практике в государственной больнице. Вы, несомненно, поняли из прочитанного и услышанного, что на работу мистера Селлу в частной больнице ранее не было никаких нареканий. Что касается его практики в государственной больнице, необходимо отметить, что никаких жалоб на него за все это время не поступало. В государственной больнице мистер Селлу занят не меньше… Надеюсь, это задает контекст вопросам, рассматриваемым сегодня.

По сути, все претензии связаны с задержкой поступления пациента Хьюза в операционную. Я надеюсь, всем присутствующим ясно, что мистер Селлу диагностировал у пациента перфорацию кишечника и уже после первой встречи с ним начал предпринимать шаги по назначению подходящего лечения и проведению необходимых исследований. В отчете было сказано, что пациент так и не получил антибиотики, однако из него же ясно, что мистер Селлу поручил резиденту начать лечение ими».

Барристер говорила без перерыва практически час, сделав акцент на том, что за 40 лет карьеры в медицине к моей работе не было никаких претензий, и процитировала прекрасные характеристики, составленные обо мне коллегами. Присутствующим сообщили, что я ни разу не появлялся в Генеральном медицинском совете, спас множество жизней, был хорошим преподавателем и всегда приходил на помощь к пациентам в тяжелом состоянии, которые находились в отделениях интенсивной терапии и других. Она предоставила полную информацию и объяснила, что никакие мои действия нельзя назвать недотягивающими до стандарта. Далее последовали вопросы членов комитета. Затем им потребовалось время на размышления и на печать их решений.

Мы вышли из зала в холл, стараясь не обсуждать дело, — не хотелось гадать, каким будет исход. Через полтора часа мы вернулись, чтобы услышать вердикт.

Члены комитета заявили, что, выслушав и взвесив показания, они пришли к выводу: «Оснований для разбирательства нет», и на мою практику не должно быть наложено «никаких условий». Они знали, что на следующей неделе начинается коронерское расследование, и сказали, что могут пересмотреть решение в зависимости от его результатов.

Я поблагодарил барристера. На обратном пути мы остановились выпить в одном из пабов на Юстон-роуд. Мы еще не победили, но преодолели большую преграду.

О моем деле сообщили в государственную больницу Илинг, куда направили копию отчета Эмпи. Администрация больницы изучила его, но не нашла причин отстранять меня от работы. Таким образом, я продолжил практику в больнице Илинг. Этот отчет уже дважды использовали против меня в Генеральном медицинском совете и больнице, однако пока ему не удалось произвести тот эффект, на который тайно надеялись его авторы.