Рэм Петров - Я или не я

Есть во 2-м Московском медицинском институте хорошая традиция. В последние дни августа, 30 или 31, проводится церемония посвящения в студенты. На этой церемонии выступают профессора, представители администрации, общественные деятели и сами студенты. Профессора произносят серьезные речи. Студенты устраивают веселые представления.

В 1981 году 25 августа мне позвонил по телефону проректор института по учебе Иван Иванович Новиков. Он предложил мне выступить на церемонии посвящения в студенты, которая состоится в Колонном зале Дома союзов. Я согласился и положил трубку на рычаг. Тут же раздался новый звонок. Заработал закон парных случаев. Звонили из "Комсомольской правды". Я получил аналогичное предложение. Выступить 1 сентября в день начала;.учебного года на страницах газеты. Выступить на ту же тему, но не только перед студентами 2-го медицинского, а перед молодежью всей страны, начинающей в этот день учебу. Такими выступлениями "Комсомольская правда" ежегодно отмечает День знаний. 31 августа я выступал в Колонном зале, а 1 сентября вышла "Комсомолка" со статьей "Учитесь держать цель". Ею лучше всего закончить книгу.

Мне предложили сегодня, в День знаний, занять традиционное место на кафедре. Задача непростая. Неплохо, конечно, произнести похвальное слово знаниям, но сколько их уже сказано — весомых и значительных слов. И можно ли к ним еще что-либо добавить?!

И все же я с радостью принял предложение. Потому что убежден: у каждого из нас было, есть и наверняка сохранится особое, чрезвычайно личное отношение к этому дню. У тех, кто после каникул возвращается в свои классы, у тех, кто готовит новый учебный курс, и у тех, кто проводит сегодня впервые своего наследника до школьного порога. Каждому найдется что сказать в этот день — себе ли, детям своим, ученикам или коллегам. В надежде, что не зря, в надежде, что услышат и прислушаются, я беру на себя смелость сформулировать в сегодняшней лекции некоторые личные наблюдения. Скажем так: наблюдения учащегося человека.

Итак, наблюдение первое — профессиональное.

У людей в отличие от всех других форм живого два типа наследственности. Биологическая наследственность записана генетическим кодом. Она присуща всем живым существам. А вот наследование добытых предыдущими поколениями знаний и других культурных ценностей — достижений изобразительного искусства, музыки, поэзии, литературы — свойственно только людям. Родившийся человек ничего этого не знает. Но он получает способность мозга и души воспринять наследственность культурную. Она не записана его генетическим кодом. Она записана буквами, цифрами, чертежами, красками, нотами, светом на фото- и кинопленках, электромагнитным полем на магнитофонных лентах, в электронной памяти вычислительных машин.

Знания передаются от поколения к поколению. Каждое поколение не просто воспринимает ранее добытые знания, чтобы передать дальше, но и приумножает их. Каждое десятилетие, каждый год дворец знаний становится все больше и прекраснее. Обязанность каждого — внести свою лепту в его создание. А это значит, что надо сделать что-то такое, чего не было сделано всеми предыдущими поколениями.

Так что же сделано, что уже известно, что открыто, что человечество умеет и что еще не сделано, неизвестно, не открыто, чему еще мы не научились? Это надо знать, чтобы внести свою лепту в прогресс человеческих знаний и культуры.

Вот тут-то пора воскликнуть: да здравствует школа, техникум, вуз, аспирантура! Да здравствуют учителя, наставники, профессора, где бы они ни учили: в школе, на заводе, в поле, в университете! Да здравствуют ученики — главные молекулы культурной наследственности, наследственности знаний!

Наблюдение второе — принципиальное.

1 сентября — первый день встречи учителя и ученика. Один передает знания, другой воспринимает. Воспринимает не только для того, чтобы знать и применять в работе, но и для того, чтобы развивать, творить новые знания. Творить новые знания — вот высшая цель всякого образования. Сделать лучше, чем было, быстрее, удобнее, умнее, красивее, удивительнее. Скрипач или певец, чтобы он состоялся, должен отличиться от всех других. Гончар или плотник тоже должен превзойти чем-то своих собратьев по труду. Комбайнер, машинист, шахтер, агроном, портной, инженер, врач, ученый — каждый должен стремиться превзойти своих предшественников и современников. Вот чему надо научиться. Вот зачем учителя передают, а ученики получают знания.

Конечно, учитель и ученик — понятия относительные. Учитель и сам постоянно учится. Ученик тоже кого-то учит, в том числе своего учителя. И все-таки есть учитель и есть ученики. Например, профессор кафедры и его студенты, аспиранты, научные сотрудники. Что главное в их отношениях? Если все можно узнать из книг и других форм хранения знаний, то зачем учитель? Чему учиться? Чему учить? Ведь не научишь делать открытия (да и умеешь ли сам?). Тем не менее надо из ученика сделать образованного человека, умеющего творчески использовать и развивать полученные знания. А значит, сделать его человеком, ибо только он наследует культуру. Именно образование делает человека человеком.

Наблюдение третье — практическое.

Человек делает себя сам. Учитель его не создает. Такое мнение, высказанное вслух, всегда вызывает пылкие возражения: "Как же так, известна школа академика Иоффе, из которой вышла плеяда крупнейших советских физиков, русская балетная школа и так далее. Это счастье- попасть к замечательному руководителю, талантливому учителю, крупному ученому. Что может человек без наставника? Он не только ничего не познает, он не отличит истины от лжи, света от тьмы, дороги от бездорожья. Быть учеником мастера в высшем смысле этого слова — значит стать мастером самому".

Когда я слышу подобные монологи, то вспоминаю ссору двух биохимиков, которые обвиняли друг друга в неправильности поставленного эксперимента. Один из споривших, чтобы сделать весомее свою аргументацию, воскликнул: "Я ученик академика Северина!" Другой парировал: "Мало ли дураков училось у Северина".

Хороший учитель создает атмосферу интереса познания, жажды узнать больше, он учит идти оригинальными путями. А вот научит ли, если у ученика нет этого интереса, нет этой жажды? Если он только повторяет то, что ему скажут или покажут? Если он не бежит в библиотеку, чтобы уточнить что-то по книгам, а может быть, даже проверить (да, да, проверить) мнение учителя и сказать ему, что есть другое мнение?

Я знаю немало исследователей, не назову их учеными, которые работают так. Читают самый последний выпуск международного журнала "Nature" ("Природа"), который публикует научные работы быстрее всех других журналов, через 2-3 месяца после получения. При этом работа должна быть принципиально новой, то есть содержать ранее неизвестные знания. И вот, получив такой журнал, скажем, в январе — феврале, упомянутые исследователи повторяют работы, получают те же результаты и успевают в том же году, но в другом "быстром" журнале опубликовать свои результаты.