Йунас Берглан - Wow, anus! Неожиданные откровения о том самом месте

Самая распространенная теория на этот счет описывала процесс примерно так: сначала рот постепенно увеличивался, чтобы позволить своему обладателю поглощать больше пищи. Важно отметить, что особи с мутациями, которые привели к увеличению размера рта, поедали все, что ни находили, и активно размножались за счет несчастных с маленькой пастью. (И до сих пор и дня не проходит, чтобы кто-нибудь ни заметил, что нужно иметь большую пасть и острые зубы, чтобы продвинуться по карьерной лестнице.)

В конечном счете рот наших предков сделался настолько обширным, что люди стали использовать один его уголок, чтобы есть, а другой – чтобы испражняться. Много миллионов лет спустя расстояние между уголками увеличилось, и тогда развилась приятная перегородка в ротовой полости, которая отделяла чистое от грязного. Мы наконец развели то, что попадает внутрь, и то, что выходит наружу. Когда у нас появились два независимых отверстия, все остальное стало просто. Одно отверстие понемногу отдалилось от второго и стало самостоятельным – привычным анусом в противоположной части тела. И все это случилось благодаря множеству крошечных мутаций.

Но современная генетика ставит эту теорию под сомнение. Ученые отмечают, что генетический материал рта так не похож на материал ануса, что поверить в их происхождение из одного источника довольно сложно. Они придумали огромное количество самых разных объяснений, например, что анус на самом деле возник в результате отделения от половых органов. В чем анальные исследователи уверены, так это в том, что мы ни в чем не можем быть уверены.

Еще больше запутывает тот факт, что некоторые современные виды, у которых когда-то был анус, утратили его. Их эволюция пошла другим путем. В будущем такое может произойти и с нами – и тогда мы снова останемся при одном-единственном отверстии. Впрочем, вариантов здесь может быть масса. Например, у одного из видов плоских червей десятки анусов на спине. Так чем же люди хуже?!

Скорпионы рода Ananteris – потрясающий пример анальной эволюции. Если другое животное укусит этого скорпиона за хвост и попытается съесть, скорпион отбросит хвост и сбежит. Но хвост скорпиона – это также его выводящий путь, и животное не сможет отрастить новый. То есть обездоленный скорпион больше никогда не сможет испражняться. В то же время известно, что примерно 5–8 % особей рода Ananteris живут без хвоста.

Несчастный скорпион без анального отверстия.

Пища скапливается в утробе скорпиона, и с момента утраты хвоста до момента смерти проходит примерно восемь месяцев. Он больше не может так обильно питаться, как раньше, потому что хвост – еще и важное охотничье орудие. Зато смысл жизни после потери хвоста становится довольно прозрачным – размножаться, поскольку эту способность с хвостом не отнять. (Скорпионы не пользуются превентивными средствами, и если бы одному из них пришло в голову использовать презерватив, в нем бы появилась дырка.)

Помимо всего прочего, на попытки таких скорпионов обороняться нельзя смотреть без слез – настолько это смешно. В самом деле, они настолько глупы, что сами не понимают, что отныне безоружны. И вот они атакуют враждебных животных обрубком некогда опасного тыла.

Куда более разумный пример использования ануса как средства борьбы мы можем наблюдать у морских огурцов. Когда на них нападают сзади, они используют задний проход, чтобы выстрелить своими внутренностями прямо во врага. К счастью, морские огурцы мастерски умеют отращивать новые внутренние органы. И вот через 6–10 недель они снова готовы к бою.

Сирены, травоядные млекопитающие, тоже научились делать своим анальным проходом кое-что полезное – кое-что, чего мы, люди, с нетерпением дожидаемся от хваленой эволюции. Сначала сирены едят. В результате в их кишечнике образуются и накапливаются газы. Поскольку сирены очень хорошо контролируют мышцы заднего прохода, то могут удерживать огромное облако газа. И оно весьма помогает им подняться на поверхность воды или, наоборот, опуститься ко дну, для чего всего-навсего нужно выпустить газы. Таким образом они регулируют выталкивающую силу, и все благодаря выдающемуся таланту ануса.

У скорпионов, морских огурцов и сирен есть свой уникальный анус, а мы довольствуемся нашим. Во всяком случае пока. Будущее нашего заднего прохода нам неведомо. Позднее мы чуть больше внимания уделим вопросу о том, чем он может болеть: иначе говоря, нам известно, что наш анус – совсем не совершенство. Возможно, в последующих переизданиях этой книги (через несколько сотен миллионов лет) будет отдельная глава, которую неведомые авторы назовут «Тройной анус» или «День, когда мы лишились ануса».

Даже после всех этих разговоров об эволюции мы все еще не можем дать однозначного ответа на вопрос, каким образом наше анальное отверстие стало таким, каким является сейчас. Конечно же, куда проще было бы сказать, что нас такими сделал Бог, и остановиться на этом. Но мы отказываемся верить в это. Мы считаем, что лучше пребывать в неведении и отдавать себе в этом отчет, чем заблуждаться – и твердить, что мы знаем ответы на все вопросы.

Теперь, когда мы прояснили, как анус отделился ото рта (по крайней мере попытались), настало время взглянуть на причину раздельности заднего прохода и мочевыделительной системы. У рептилий, птиц и рыб только одно отверстие. Почему же у нас не так?

Для начала обратим внимание на то, что кал и моча – две совершенно разные вещи. Первое – это просто ненужные остатки того, что мы съели. Если вообразить, что человек – это большой костер, то дровами будет пища, а экскременты – это зола и угли, оставшиеся от догоревших дров.

Моча – нечто совершенно иное. Вся кровь в человеческом теле очищается, проходя через фильтр – почки. И почки производят жидкость – мочу. Следовательно, она очень тесно связана с кровью и почками, и поэтому важно, чтобы экскременты, кишащие бактериями, и моча не смешивались.

Тем не менее главная причина, по которой мы наделены двумя отдельными выводящими отверстиями, совсем не в том, что наше тело должно во что бы то ни стало предотвратить попадание экскрементов в кровь. Объективный резон, опять же, заключается в эффективности. Чтобы мочевой пузырь и прямая кишка работали как следует, каждый должен выполнять строго одну функцию.

«Чем это лучше?» – спросите вы. Такие вопросы очень раздражают. Впрочем, получите два очка за любознательность – все-таки без этого качества в жизни никуда. К счастью, мы сумели придумать метафору, отвечающую на ваш вопрос.