Петр Царфис - В союзе с природой

Неполадки в деятельности симпатической нервном системы скажутся довольно скоро и в таких, казалось бы. не связанных с ней напрямую органах, что ни сам больной, ни его врач не соотнесут наблюдаемые неблагополучия в суставах со «сбоем» в нервах. Да и что на первый взгляд общего между ними и болями в суставах? Чем грозит человеку непонятная утомляемость мышц и костей скелета, неожиданно, казалось, появившаяся общая усталость, хруст в суставах, их неустойчивость? К тому же и рентгеновские исследования никаких отклонений от нормы ни в костях, ни в хрящевой ткани не выявляют. Но назначь в это время доктор своему пациенту биохимическое обследование, и он, я уверен, разглядел бы в данных анализов «торчащие уши» болезни…

Прежде всего в сыворотке крови больного человека и в его суточной моче оказался бы сниженным уровень катехоламинов (адреналина, норадреналина, дофа и дофамина) — медиаторов, как я уже говорил, симпатической нервной системы. Это может свидетельствовать лишь об одном: адаптационно-трофическая функция «приводного ремня» нервной системы перестала соответствовать норме, снизила свою работоспособность. Ослабление же гормонального и медиаторного звеньев симпатической нервной системы отрицательно скажется на трофике тканей, на их кровоснабжении и прежде всего на сосудах синовиальной оболочки — главного источника, основного поставщика «продуктов» для питания хряща.

Хрящ в силу своих структурных особенностей лишен сосудов, нервов, а питается, выражаясь бытовым языком, по наивысшей категории. Помните, как «пьет» интима из реки кровеносной системы? Так же и эпифизарный хрящ. С той лишь разницей, что припадает он сразу к двум живительным источникам: синовиальной жидкости (которая постоянно вырабатывается суставной оболочкой) и капиллярам эпифиза кости, точнее, к сыворотке крови, которая обеспечивает хрящевые и соединительнотканные клетки питательными веществами. Раз кровоснабжение синовиальной оболочки ухудшилось — уменьшился и транспорт энергетических и пластических материалов к клеткам, задержалась эвакуация клеточных метаболитов из них. Как следствие, в жизнедеятельности этой оболочки, ее секреторной функции произошли серьезные и весьма неблагоприятные изменения, понять которые можно, лишь познакомившись со структурой и особенностями метаболических процессов костной ткани.

Здесь следует, вероятно, сказать, что наши представления о клеточной структуре, о функции клеток вообще и костно-суставного аппарата в частности претерпели по мере развития медицины весьма серьезные изменения. Не побоюсь, однако, оказаться в роли второгодника, повторяющего азы, и напомню читателю то, с чем он, может быть, уже знаком.

Итак, каждая клетка организма — сложнейшее образование, включающее в себя, помимо ядра и протоплазмы, различные органеллы. Важнейшие из них — митохондрии. Это в них происходит тот окислительный процесс органического вещества, который принято называть дыханием. Но орган ли, органелла ли дышат не ради самого процесса дыхания, а для того, чтобы жить. Жить — значит строиться, беспрестанно меняться. На клеточном уровне «поставкой» строительного материала заняты рибосомы. Это они с помощью рибонуклеиновой кислоты (РНК) и ферментов синтезируют белки и лизосомы. Последние буквально нашпигованы ферментами, обладающими способностью активизироваться в кислой среде. Все составные элементы клетки, равно как ядро и протоплазма, надежно спрятаны (как за каменной стеной!) за ее мембраной, на поверхности которой множество рецепторов. Каждый рецептор — страж и контролер, оберегающий все входы в клетку и выходы из нее. Это он безоговорочно решает, пропустить ли внутрь ее те или иные вещества, пригодятся ли они для жизнеобеспечения «хозяйки» или опустить «шлагбаум» перед пришельцем.

Только рецепторы выводят из клетки промежуточные продукты обмена. Вот уж кто не боится вымести сор из избы.

Аналогичным образом построены и костные клетки — остеобласты, остеокласты и остеоциты. Они требуют о себе отдельного рассказа, потому что без знания их достоинств и особенностей понять механизм возникновения болезни опорно-двигательного аппарата просто невозможно.

Остеобласты — строители костной ткани. Они и образуются при окостенении скелетных зачатков. В распоряжении этих уникальных, скрытых от постороннего взора тружеников столь же уникальный комплекс: внутриклеточная сеть, так называемый эндоплазматический ретикулум и пластинчатый материал, то есть аппарат Гольджи. Набор строительных принадлежностей, как видим, не столь уж разнообразен, но его вполне хватает, чтобы возводить, день и ночь наращивая этажи, величественную и прочную громаду скелета — незаменимую опору двигательного механизма. Хотя в последние годы советская ортопедия широко использует пластику костей при различных их поражениях, сама эта уникальная возможность определена столь же уникальной способностью костей: замещать чужаков своими собственными конструкциями, возводимыми с помощью собственных строительных материалов.

Но, как известно, новый дом на месте старого можно построить при единственном условии — разрушить последний. Так вот, если остеобласты трудятся на строительстве костной ткани, то их антиподы — остеокласты эту ткань разрушают, не щадя ни своих, ни чужих. Вот почему имплантированная донорская кость через определенное время полностью заместится вновь отстроенной организмом, а чужие костные клетки заменятся «родными» остеоцитами.

Остеоциты (клетки костной ткани) — плоть от плоти остеобластов, поскольку из них образуются. Удивительно ли, что и своим строением они напоминают родителя? Только пластинчатый комплекс у них выражен не так отчетливо.

Остеоциты служат интересам организма, как говорится, до последнего дыхания. Ему же остаются преданными и после смерти, поскольку не выводятся из кости по мере старения, а оказываются как бы замурованными в ее минеральном веществе.

Как ни важна знаменитая триада (остеобласты, остеокласты и остеоциты) для жизнедеятельности костной ткани, они — не единственные ее компоненты. В пей содержится еще великое множество важнейших пластических и энергетических материалов. Например, коллаген (фибриллярный белок, состоящий из крупных молекул), углеводы (в том числе углерод, водород, кислород).

В составе белковой молекулы коллагена одних аминокислот насчитывается несколько тысяч. Все они соединены между собой и образуют полипептиды. Полипептидные связи крепко-накрепко соединяют различные аминокислоты, обеспечивая прочность и стойкость белковых молекул. Треть всех аминокислот, входящих в состав молекулы коллагена, приходится на глицин, еще одна треть — на пролин и гидроксипролин и лишь пятая часть, — на долю всех остальных аминокислот. Именно коллаген (с минеральными солями) определяет механические свойства кости. В первую очередь ее удивительную прочность. Бедренная кость, например, в вертикальном положении выдерживает давление почти в две тонны. Она в девять раз прочнее свинца. Эта прочность обусловлена строением костных балок (компактного и спонгиозного вещества и гаверсовой системы).